Новые приключения Незнайки: Снова на Луне - Карлов Борис - Страница 62
- Предыдущая
- 62/100
- Следующая
Путешественники зависли у огромных иллюминаторов, разглядывая подёрнутую дымкой облаков Землю, всё ещё далекую Луну и звёзды, которые в безвоздушном пространстве гораздо ярче и отчетливей.
Переволновавшись перед стартом, путешественники теперь зевали и хлопали глазами. Знайка, собиравшийся хорошенько отругать Пончика, махнул на это дело рукой и предложил всем до прибытия на Луну поспать. Лететь предстояло не меньше десяти часов, поэтому участники экспедиции охотно пристегнулись к своим креслам и моментально заснули.
В смотровой кабине осталась только Клюковка. Она впервые оказалась в космическом пространстве; глаза у неё горели, ни о каком сне она, конечно, не могла и думать. К тому же последние несколько дней и ночей она провела в ракете и, обосновавшись здесь хорошенько, соблюдала нормальный режим сна и бодрствования.
За несколько часов до посадки Винтик и Шпунтик заняли свои места в пилотской кабине, остальные же вновь слетелись в смотровую. Теперь Луна занимала полнеба, были отчётливо видны горы, цирки и кратеры на её поверхности. Планета Земля, напротив, уменьшилась до размера зонтика.
– Скажите, коллега, – обратилась Огонёк к Знайке, – как вы теперь, находясь в космосе и невесомости, разбираете, где верх, а где низ? Или же эти понятия вообще теряют всякий смысл?
– В некотором смысле, конечно, теряют, – согласился Знайка. Его серьёзная мина не очень-то вязалась с задранными кверху ногами; он протирал очки и не мог ухватиться ни за один из поручней, которые были во множестве закреплены вдоль стен. – До тех пор, пока мы не приблизились достаточно к цели нашего назначения, то есть к поверхности Луны, можете условно считать верхом нос нашей ракеты.
– А низом – хвост, – авторитетно прибавил оказавшийся рядом Незнайка.
Поскольку Огонёк находилась в космосе впервые, Незнайка считал её кем-то вроде юнги. А сам он был, конечно, старым морским волком.
– Благодарю вас за разъяснения… коллеги, – выразила Клюковка свою признательность обоим.
После космического обеда Знайка велел всем надеть космические скафандры. Ракета вскоре должна была прилуниться, и, хотя её программа гарантировала мягкую посадку, всё-таки стоило подстраховаться на случай частичной или полной разгерметизации. Сидевшие за пультом Винтик и Шпунтик держали руки на кнопках и в любое время могли принять управление на себя.
Вот на одном из экранов поверхность Луны стала медленно закатываться вниз и вскоре, мелькнув горизонтом, провалилась в космическую тьму. В то же время на другом экране, передающем изображение с хвоста, выплыла та же самая поверхность, но уже заметно ближе, чем раньше. Глухо зафыркали включившиеся двигатели торможения. Ракета сделала полный разворот.
Место для посадки было выбрано то же самое, что и во время предыдущих полётов, – недалеко от входа в большую ледяную пещеру. Здесь имелась удобная площадка, достаточно плотный грунт и вполне изученный окружающий рельеф.
– Ого! – заметил Винтик. – Кажется, здесь что-то такое стряслось. Неужели потерпел катастрофу космический корабль?
И действительно, по мере снижения на площадке и далеко вокруг стали заметны искорёженные куски металла, а на грунте чернели пятна сажи от сгоревшего топлива.
– Смотрите, смотрите! – воскликнул Знайка. – Видите верхушку от ракеты – там, левее?.. Это пилотская кабина; в случае опасности она отстреливается от корпуса катапультой. Если кабина вовремя отстрелялась, значит, экипаж не пострадал.
В этот момент ракета плавно опустилась на площадку, приняв вертикальное положение, прибор невесомости отключился, и все пассажиры, охнув, провалились в кресла под собственным весом.
– Ну вот, братцы, – сказал Незнайка. – С прибытием.
Первым делом было необходимо выяснить, не остался ли кто-нибудь из потерпевших на поверхности Луны, и в случае необходимости оказать помощь пострадавшим. На поиски отправились Винтик, Шпунтик и Пилюлькин. Оставшиеся собрались в смотровой кабине и стали наблюдать за их действиями через иллюминаторы.
– Ого, здесь сгорела не меньше чем трёхступенчатая ракета, – говорил Винтик, разглядывая попадавшиеся на пути обломки. – Похоже, что загорелась прямо на старте из-за неполадки в двигателе.
Переходя от обломка к обломку, группа наконец приблизилась к отброшенной довольно далеко пилотской кабине. Дверца раскрыта настежь, внутри – никого.
У всех вырвался вздох облегчения.
– Картина ясная, – сказал Винтик. – Лунатики построили свою ракету, но она взорвалась на старте. Хорошо ещё, что экипаж вовремя катапультировался. Непонятно только, куда они собирались лететь и почему сигналили об опасности.
– «Если прилетят, не давайте им ничего», – вспомнила Огонёк слова Козлика из первой, принятой Стекляшкиным радиограммы. – Стало быть, они собирались лететь на Землю?
– Возможно, – согласился Знайка, – и, похоже, что они спешили…
– Смотрите, – послышался голос Винтика, – здесь стояла герметическая палатка со шлюзовой камерой.
Действительно, на краю площадки лежала распластанная, как сдувшийся воздушный шар, космическая палатка.
Внутри обнаружились пустые кислородные баллоны, надувные матрасы и ёмкости из-под воды и продовольствия.
– Возвращайтесь, – распорядился Знайка. – Здесь осталось только одно место, где что-то ещё может разъясниться.
Но в это время прилунилась ракета «ФиС», отстававшая, согласно плану, на два часа. Фуксия и Селёдочка сообщили, что полёт прошёл нормально и все отлично чувствовали себя в невесомости.
Они не стали рассказывать о неприятной цене, случившейся перед самым стартом. Профессор Злючкин, увидев, как завинчиваются изнутри запоры дверцы люка, неожиданно впал в буйную истерику и попытался вырваться наружу. Он кричал, рыдал, умолял, царапался и кусался. Пришлось вкатить ему двойную дозу успокоительного, после чего он обмяк, позволил засунуть себя в скафандр и пристегнуть к креслу.
Всё время перелета он проспал с улыбкой на лице, так и не увидев из космоса Земли, Луны и звёзд.
Проснувшись от лёгкого толчка во время прилунения, он сказал «извините» и присоединился к остальным как ни в чём не бывало. Если же впоследствии ему при случае напоминали о его недостойном поведении, он только недоуменно вскидывал брови и восклицал: «Не понимаю, о чём вы говорите?»
Устыдившись всё-таки в глубине души собственной слабости и вспомнив о тысячах земных коротышек, следивших за ходом экспедиции, Злючкин выразил решительное намерение сдержать данное на Земле обещание и совершить выход на поверхность Луны. Не голым, конечно, а в полном полагающемся для такого случая комплекте обмундирования.
Это его намерение полностью противоречило изначальному плану экспедиции, согласно которому экипаж наблюдателей совсем не должен был покидать ракету без крайней на то необходимости. Однако, опасаясь какой-нибудь новой опасной выходки или провокации со стороны вздорного профессора, командир корабля Ярило согласился выпустить его под собственную ответственность. Заявив, однако, что отправляется сам вместе с ним и будет всё время неотступно находиться рядом.
Услышав такое, Фуксия и Селёдочка совершенно растерялись: сам командир в первые же минуты пребывания на Луне собирался грубо нарушить строго оговорённые правила. Они связались со Знайкой и потребовали, чтобы тот решительно вмешался в происходящее.
Знайка попытался образумить и пристыдить академика Ярилу, но тот мягко возражал:
– Извините, уважаемый коллега, но не я был председателем отборочной комиссии и не я включал господина Злючкина в состав экспедиции. А поскольку я не имею права посадить этого господина на цепь, то вынужден по крайней мере держать его под личным контролем. Огромное вам спасибо за великолепно проведенную работу по подбору экипажа.
Знайка прикусил губу. Он никак не ожидал, что со стороны экипажа наблюдателей, которые должны были только-то и делать, что наблюдать и слушать, возможны какие-то неожиданные фортели. По правде говоря, этот экипаж носил в большей степени декоративный, показательно-представительский характер; при подборе кандидатов Знайка особенно не задумывался о деловых качествах всех этих теоретиков, журналистов и писателей. Теперь он, конечно, сожалел, что отнесся к делу столь легкомысленно, и о том, что назначил командиром корабля Ярилу, а не более подходящего для этой роли Стекляшкина или Фуксию с Селёдочкой. Короче говоря, ерунда начиналась сразу.
- Предыдущая
- 62/100
- Следующая
