Приключения Мурзилки - Карлов Борис - Страница 8

• Предыдущая
• 8/75
• Следующая

Едва солнце осветило двор, Шустрик и Мямлик разыскали и упаковали спрятанные во дворе парашюты. Потом они разбудили Мурзилку и Танюшку, а затем все вместе отправились на крышу. Сюда, на крышу семиэтажки, за ними с рассветом должен был прилететь самолёт. Именно так было предусмотрено планом с самого начала.

— Летит! Летит! — воскликнула девочка, указывая на приближающийся самолётик.

Пилоты Винтик и Шпунтик покружили вокруг Танюшки и посадили машину прямо у её ног.

До того как пассажиры заняли свои места, девочка каждого из них поцеловала прямо в макушку. На глазах у неё были слезы, она вздрагивала от утренней прохлады. Мало кому удаётся встретиться наяву с волшебными человечками, и она знала, что больше их никогда не увидит.

Мурзилка, Шустрик и Мямлик заняли свои места, моторчик зажужжал, шасси оторвались от покрытой толем поверхности. Сделав над головой девочки широкий круг и взмахнув крылом, самолётик взмыл вверх и скрылся за кронами деревьев. Таня утёрла слёзы и медленно пошла к своей лестнице, чтобы на цыпочках вернуться и снова незаметно юркнуть под одеяло.

— Товарищ редактор! — доложил Мурзилка по телефону. — Задание выполнено, возвращаемся на базу!

— Молодцы! — похвалил разбуженный в своей постели редактор. — Оставляю для вашего материала передовицу и две полосы в центральном развороте!

— Четыре! — прокричал Мурзилка. — Дело оказалось сложнее, чем можно было предположить!

— Хорошо! Жду!

Вечером в коридоре редакции уже висел свежий оттиск первого выпуска «Книжной правды». Таланты проявили многие знаменитости.

Тюбик и Карандаш сделали художественное оформление.

Поэты Цветик и Пегасик опубликовали стихи о лете.

Мальвина и Дюймовочка — выкройку нарядного кукольного платья.

Винтик, Шпунтик и Самоделкин — схему парового самоката из пустых катушек, свечки и выеденного яйца.

Знайка и Стекляшкин — статью об астрономии, которую редактор перед сдачей в набор сократил в восемнадцать раз.

Карлсон, который живёт на крыше, сам ничего не написал, но дал газете пространное интервью, в котором местоимения «я», «мне», «меня» и тому подобные употребил сто двадцать шесть раз, в то время как весь текст интервью состоял всего из двухсот одиннадцати слов.

Буратино нарисовал карикатуру на редактора, а Пьеро приписал снизу язвительные стишки. (Редактор пропустил рисунок без претензий, завоевав тем самым симпатии коллектива.)

Чипполино обнародовал свои любимые рецепты итальянской кухни.

Лиса Алиса и кот Базилио дали объявление о сборе средств на благотворительность.

Самый ударный материал принадлежал, конечно, нашим героям. Написанный Мурзилкой репортаж, иллюстрировало множество им же сделанных фотоснимков. К героям то и дело подходили с поздравлениями. Наконец и сам Мастодонт Сидорович Буквоедов пригласил их к себе в кабинет.

— Ну что ж… — проговорил редактор, удовлетворённо потирая руки. — Наш дебют, наши начинания одобрены там. — Он указал на потолок. — Наверху.

Герои задрали головы, а затем скромно потупились.

— Конечно, кое-где пришлось пройтись редакторским карандашом… Все эти крысы, подвалы, людоеды…

— Людоедов не было, — возразил Мурзилка, — был только один живодёр.

— Хорошо, хорошо, хватит и одного. Наконец…

Редактор сделал паузу и подёрнул щекой.

— Неумеренное выпячивание своей собственной роли в этом деле. Это касается и вас, товарищи стажёры. На будущее имейте в виду: личность репортёра должна находиться, так сказать, за кадром. Строго говоря, вы трое — это всего лишь три меленькие подписи в конце материала.

Все трое, каждый на свой лад, вздохнули.

— И, наконец, я строго-настрого запретил употреблять в газете непонятные иностранные слова! — редактор стукнул по столу кулаком.

— Иностранные слова?.. — удивлённо переспросил Мурзилка. — Где вы нашли?

— Вот! Хотя бы это, — Буквоедов прочёл по слогам выражение, жирно подчёркнутое красным и вдобавок отмеченное на полях несколькими вопросительными и восклицательными знаками. — Вот это самое: «ША-РАМ — БА-РАН». Что это такое? Кто такой?..

— По правде говоря, мы сами не знаем, — признался Мурзилка. — Просто они так говорили.

— Они так говорили, а мы не будем. Мы напишем по-другому. Например: «Мероприятие по экстренному разрешению конфликта».

Мурзилка только пожал плечами: спорить с редактором — пустое дело.

— А вообще — молодцы! — снова заулыбался Мастодонт Сидорович. — Что вернули девочке котёнка — это хорошо, замечательно! Там, наверху, — он снова благоговейно поднял глаза к потолку, — нас одобрили! И ждут второго выпуска! Такого же непримиримого, острого, принципиального! Так что работайте, товарищи. Жму руки.

Редактор поднялся, вышел из-за стола, склонился в три погибели и протянул каждому из посетителей указательный палец.

— Будем стараться! — сказал Шустрик, обхватив палец.

— Не сомневайтесь, — пообещал Мямлик.

А Мурзилка только кивнул и промолчал. Давать обещания наперёд было не в его правилах.

Приближался Новый год. Это было понятно по радостному оживлению на улицах, по запаху мандаринов и устроенным повсюду ёлочным базарам. В квартире, где жили Даша и Андрейка, ёлка уже стояла — хорошая, хотя и искусственная: с трёх шагов совсем не отличить от настоящей. Вот уже минут десять Даша смотрела на неё, прикидывая, что ещё можно ещё на неё повесить, чтобы было красиво. В картонном ящике оставалось довольно много игрушек — старых и новых. Попадались даже совсем старинные, которые ещё их пра-пра-пра-бабушки вешали на свои ёлки. И уж, конечно, те ёлки были не синтетические, а настоящие, из леса…

Даша стала разворачивать игрушки и вешать их на свободные ветки. А когда свободных веток уже не осталось и пара новых шаров была расколочена, оказалось, что игрушек в коробке осталось ещё никак не меньше половины.

И она сказала:

— Нет, это совсем не то.

Она сняла всё, что повесила, и ещё минут пять сосредоточенно думала.

— У тебя деньги есть? — обратилась она к Андрейке.

Всё предыдущее время тот лежал на диване, закинув ноги на спинку и скептически наблюдая за действиями младшей сестры. В ответ он всё так же молча покачал головой.

— Тапки сними, — сказала Даша маминым голосом. — Обленился вконец…

— У папы в столе есть деньги, — сообщил Андрейка.

— Что у папы есть, а чего нет, — я и без тебя знаю.

— А я в твои годы зарабатывал, — повторил Андрейка слышанную где-то фразу.

— И много ты зарабатывал?

— Прилично.

— И где же твои заработки?

— Там… где надо. В банке.

— Из-под килек?

— Сама ты килька. Скажу папе, что ты у него в столе рылась.

— Это кто рылся?! — от возмущения глаза у Даши сделались круглыми. — Ты сам… наводчик!

— Ладно, не плачь, я пошутил. Зачем тебе деньги?

— Хочу купить ёлку. Настоящую, большую, до потолка. Чтобы она пахла лесом и чтобы повесить все игрушки. А эта — пускай тоже стоит в другой комнате. Мама с папой придут — а в доме настоящая ёлка — то-то они обрадуются!

Андрейка слез с дивана и подошёл к окну. В дальнем конце двора светился гирляндами разноцветных лампочек ёлочный базар.

— Смотри! — Даша ткнула пальцем в стекло. — Вон ту, самую большую…

Андрейка сразу понял, про какую ёлку она говорит, идея стала казаться ему всё более заманчивой.

— Кто за деньгами полезет? — спросил он, отводя глаза в сторону.

— Оба вместе полезем, — прошептала Даша, отводя глаза в другую сторону.

И дети стали приближаться к папиному столу, как будто это был не письменный стол, а задремавший тигр.

Вскоре дети очутились на улице, и в потайном кармашке шерстяных рейтузов у Даши лежала сложенная три раза новенькая бумажка с цифрой «50» и знаком €. Погода стояла для праздника самая подходящая: лёгкий морозец пощипывал носы и щёки, редкие снежинки летали мотыльками в прозрачном воздухе и покрывали асфальт пушистым ковром. Прохожие несли в руках свёртки, в их лицах угадывалось праздничное волнение. Из витрин магазинов, в калейдоскопе разноцветных лампочек, на детей приветливо смотрели кукольные Деды Морозы и Снегурочки.

• Предыдущая
• 8/75
• Следующая