Сказка о музыканте - Кай Ольга - Страница 6

• Предыдущая
• 6/33
• Следующая

— Хирт и Рене попали в засаду. Мой друг и соратник Хирт убит, Рене был ранен, но ему удалось уйти. Рене говорит, что их ждали, а значит, кто-то предупредил полицию!

— Вчера лес шумел, — негромкий голос дедушки Йорхана заставил воеводу обернуться. — Кто угодно мог покинуть поселок, а мы бы не услышали. И не узнали.

— Да, кто угодно! — Ярден нахмурился. — И я требую, чтоб этот кто-то признался сейчас!

Внимательным взглядом он обвел лица всех присутствующих, задержавшись на немом Лаэрте. Тот выдержал взгляд, но, едва Ярден отвернулся, опустил глаза и принялся с заметным раздражением ковырять ногтем сухую кору.

От внимания Нии это не укрылось. Воевода долго разговаривал со своими друзьями и помощниками, проверенными в битвах воинами, и только когда он остался один, девушка решила подойти.

— Ты подозреваешь Лаэрта?

— Если ты говоришь про немого, то да, — Ярден вздохнул. — Ты придумала красивое имя, Ния, но оно ему не подходит.

— А почему его? Просто потому, что он — самый подозрительный?

— Возможно и так, — согласился Ярден. — А может, мне просто не хочется подозревать тех, кого я хорошо знаю и уважаю. Есть, правда, еще пекарь, он тоже недавно здесь, но Иллария была знакома с ним и его женой, к тому же он живет вместе с Рифом и Тимом, они бы заметили, если б он уходил ночью. Да и… как-то не верится, что человек, потерявший все из-за этих жестоких законов и дурацкой власти, пропади она пропадом, может стать предателем.

— Да, согласна. Не верится, — Ния вздохнула. — Ну что ж, тогда я присмотрю за ним.

Проследив за ее взглядом, воевода понял, что она имеет в виду не пекаря.

Рана Рене оказалась не слишком серьезной и почти не мешала, разве что поднимать тяжести он не мог, да махать мечом было не с руки. Ния сама меняла ему повязки, каждый раз получая благодарную улыбку. Девушка знала, с каким трудом даются Рене эти улыбки — она замечала тоску, которая появляется в его светлых глазах при мысли об отце и той участи, которая его ждет.

Через несколько дней Ярден подошел к молодому человеку и сказал:

— Ночью твой отец скончался в тюрьме. Так что публичной казни не будет. Возможно, это к лучшему.

Воевода ушел, а Рене долго стоял неподвижно, глядя в покрытую желто-зелеными травинками землю.

Ния пыталась успокоить Рене, как могла, но мысль о том, что именно немой Лаэрт может оказаться предателем, не давала ей покоя. Девушка, наверное, единственная, кто хоть изредка разговаривал с ним, не получая ответа, но ничуть этим не смущаясь, и поэтому ей очень хотелось оправдать Лаэрта в глазах воеводы и остальных. Никто так и не сознался в предательстве, но большинство разделяло подозрения Ярдена. Даже Рене, что расстраивало Нию еще больше.

О том, как немой появился в поселке, и за что был наказан, не вспоминали, но после гибели Хирта кто-то проговорился Рене об этом, и с тех пор молодому человеку было жутковато ночевать в одной палатке с убийцей.

— Немного не по себе находиться с ним под одной крышей, вернее, — Рене усмехнулся, — пологом.

Ния накрывала на стол под навесом возле дома Илларии, Рене помогал ей.

— Тебе нечего опасаться, — уверенно возразила Ния. — Тогда он всего лишь отомстил за друга. К тому же, солдаты и наши враги.

— Но Ния, он же ненормальный!

Девушка резко подняла голову:

— Это еще почему?

— У него такой вид, как будто он не слышит, или не понимает, что ему говорят.

— И слышит, и понимает, уверяю тебя, — девушка с громким стуком расставляла на столе глиняные миски, рискуя их разбить.

— И все-таки…

Взгляд Нии, направленный за его спину, заставил Рене умолкнуть. Он обернулся как раз, чтобы заметить Лаэрта. Тот прошел мимо, но при этом нарочно толкнул Рене плечом.

— Ты что себе позволяешь! — возмутился молодой человек, но осекся, потому что услышал поблизости веселое хихиканье.

— Вот видишь, у него очень хороший слух, — девушка перестала смеяться. — Так что ты зря сомневался. И, я думаю, Лаэрт здесь не при чем.

— Тогда кто? — спросил Рене, на этот раз шепотом, потому что немой стоял неподалеку у рукомойника.

Ния пожала плечами:

— Вот этого я не знаю.

Пологий берег узенькой речушки был укрыт плотным травяным ковром. Ния старалась ступать как можно тише, но Тим то и дело наступал на сухие ветки, которые оглушительно трещали под его ногами. Любопытный мальчишка увязался за ней, но девушка решила, что так даже лучше.

Немой сидел у воды, профиль с горбатым носом четко вырисовывался на фоне темнеющего неба. Он не обернулся, когда Ния подошла и присела рядом. Тим устроился на самом краю берега, болтая ногами в воде.

— Тебе нравится здесь, на берегу?

Не дождавшись никакой реакции в ответ на свой вполне безобидный вопрос, Ния вновь заговорила:

— А почему ты не захотел отвечать на вопросы воеводы? Ты ведь мог бы написать ответ или, в крайнем случае, — она улыбнулась, — нарисовать. Он ведь не знает, кто ты и откуда, а поэтому Ярдену сложно тебе доверять.

Лаэрт как будто действительно не слышал всего, что она говорила. Девушка беспомощно поглядела на Тима, тот пожал плечами.

— Ну вот, — она вздохнула, — если будешь и дальше себя так вести, тебе никто доверять не будет. Понимаешь? И… знаешь, ты не сердись на Рене. Он ведь не со зла, просто…

Мужчина повернул голову, темные серые глаза задумчиво посмотрели на Нию, потом он протянул руку и поднял с травы тоненький прутик. Зажав его в искривленных пальцах, Лаэрт принялся рисовать что-то на земле, и девушка внимательно наблюдала за каждым его движением. Сначала появился неровный круг.

— Яблоко! — радостно воскликнул Тим, когда Лаэрт пририсовал вверху хвостик с одиноким листиком.

Немой продолжал рисовать, и Ния удивленно приоткрыла рот, когда из яблока выглянул довольный и упитанный червячок. Тим засмеялся.

— Слушай, а ты случайно не был художником? — спросила Ния, немой покачал головой. — Тогда к чему ты это нарисовал?

Конечно же, Лаэрт не ответил, пришлось угадывать самой.

— Мы говорили про тебя, — она сделала паузу, не дождавшись реакции, продолжила: — про воеводу… про Рене…

Внимательный взгляд, легкая, насмешливая улыбка. Ния озадачено кашлянула и повторила:

— Про Рене?

"Да" — ответ глазами.

— Про Рене? — девушка наклонилась, разглядывая рисунок, Тим подобрался ближе и тоже смотрел на землю.

— Это он твоего Рене червяком обозвал, — заключил мальчишка. Несмотря на то, что подобное обзывательство должно было ее обидеть, Ния улыбнулась, и Лаэрт тоже улыбнулся, но покачал головой и воткнул прутик в центр нарисованного яблока.

— Яблоко с червячком? — переспросил Тим, и тут Ния поняла, что имел в виду ее немой собеседник.

— Червивое яблоко? — она сердито посмотрела на Лаэрта. — Если человек тебе не нравится, то это не значит, что он — плохой!

Лаэрт пожал плечами и, вытянув ногу, размазал рисунок. Ния пыталась успокоить вспыхнувшую обиду, все трое молчали. Потом Тим вынул сопилку и тихо заиграл.

Где-то рядом закричала птица, ветер прошелестел в верхушках деревьев. Негромкая музыка не заглушала звуки леса, а казалась одним из них, как журчание реки, как шуршание травинок под быстрыми лапками вышедшего на поиск еды ежика.

Мелодия стихла, обернувшись к Лаэрту, Тим спросил:

— А ты умеешь играть на сопилке? На, возьми, попробуй.

Ние показалось, что немой смотрит на инструмент в руках мальчишки с сомнением и даже с некоторой опаской, но он все же осторожно взял сопилку, ощупал, рассматривая в сумеречной полутьме, и поднес к губам. Ния удивленно замерла, когда сопилка негромко запела, но в следующую минуту песня оборвалась, а Лаэрт закашлялся.

— Что случилось? Может по спине постучать?

Ния успела один раз стукнуть его между лопаток, прежде чем Лаэрт протестующе поднял руку. Перестав кашлять, он вернул сопилку Тиму, мальчишка спрятал ее в карман.

• Предыдущая
• 6/33
• Следующая