Выбери любимый жанр

Сироты квартала Бельвилль - Кальма Н. - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

8. Мимическая игра

Долго-долго тянулась эта ночь. Утром, бледная до синевы, Клоди молча складывала в угол кухоньки свою постель, когда у портьеры появился франтоватый, очень оживленный Ги.

— Какая у нас намечена на сегодня программа? — обратился он к девочке. — Очень советую пойти в «Вандом» на «Последний поцелуй». Говорят, увлекательный фильм. Вот тебе монеты, старушка. — Он протянул ей деньги.

— Я не пойду в кино. И деньги мне не нужны. — Клоди даже спрятала руки за спину. На лице у нее была угрюмая решимость. — Заберите их обратно.

— Вот как? Это что-то новое! — Ги присвистнул. — У мадемуазель дурное настроение? Встала с левой ножки?

— Да нет, Ги, просто Клоди назначила в одиннадцать свидание своим ребятам в Бют-Шомон, — поспешила на выручку девочке Сими. — Она еще вчера мне об этом сказала.

— Каким еще ребятам? — нахмурился Ги.

— Да ведь за ней целый хвост бельвилльских ребят ходит, — объясняла Сими. — Диди их отлично забавляет, занимается с ними. Мне даже говорили мамаши, что у них сердце за детей спокойно, когда они с Диди.

Она прижала к себе рыженькую головку, но Клоди высвободилась довольно резко. Сими с удивлением и печалью взглянула на девочку. В самом деле, что это с ней? Но будильник отсчитывал минуты, надо было бежать в парикмахерскую, и Сими, послав воздушный поцелуй своему «семейству», бросилась к дверям.

— Не хочешь монет, не надо, — процедил Ги, пряча франки в щегольской бумажник, — мне больше останется.

Девочка продолжала молча возиться с матрасом, который никак не хотел складываться, и Ги, внимательно поглядев на нее еще раз, тоже вышел из дома. А Клоди, убрав, как всегда, маленькую квартирку на четвертом этаже, присела на минутку, чтобы подумать и что-то наконец решить. Конечно, она не вернется сюда до глубокой ночи, слишком поздно она поняла, что мешает Ги и Сими, стесняет их своим присутствием. Хорошо бы вообще не возвращаться. Может, ночевать в чулане Хабиба, где он держит свои тряпки и метлы? Хабиб добрый, он бы не стал ее выгонять. Но что будет с ней днем? И где взять денег на еду? И что вообще ей делать на свете? Девочка совсем погрузилась в эти горькие мысли, когда за окном раздался свист и знакомые крики:

— Диди, эй, Диди!

— Диди, спускайся, уже почти одиннадцать!

— Эй, тебя все ждут у парка!

С десяток малышей и ребят постарше во главе с Юсуфом уже поджидали ее на улице, чтоб идти в парк Бют-Шомон, где условились встретиться все «ангелы» Анжелики-Клоди. Это был удивительный парк с искусственными гротами, смотровыми башнями, быстрой речкой и живописными мостиками и скамейками, искусно сделанными как будто из березовых стволов, а на самом деле — из бетона. Здесь было приволье для детворы: можно играть в гротах в разбойников, прокатиться на пони или на пароходике, поглазеть на свадьбы, потому что суеверные молодые пары верили, что парк Бют-Шомон приносит счастье, и по дороге из церкви заезжали в парк бросить в речку серебряные монетки и выпить в «счастливом» парковом ресторанчике шампанского.

Клоди не любила Бют-Шомон. Парк был в ближайшем соседстве с тем домом, где погиб ее отец. Вон он — этот дом. Он готов и заселен, его достроили уже без папы — двенадцатиэтажная махина с зеркальными стеклами, нарядными консьержами в каждом подъезде, с подземными боксами для автомобилей. Клоди отводит глаза, чтобы не видеть дом-убийцу (так она зовет его про себя). Отец упал с восьмого этажа.

И опять девочке (к счастью для нее, быть может) не удалось углубиться в горькие мысли. Детские руки тянулись к ней, обнимали, дергали за рукава, серые, черные, синие глаза требовательно заглядывали в ее хмурое лицо.

— Диди, во что будем играть?

— Расскажи что-нибудь, Диди.

— Мы куда-нибудь пойдем, Диди?

— Клоди, придумай что-нибудь интересное.

Положение «королевы ангелов» обязывало. Для самых младших у Клоди была трубочка и кусок мыла. Для средних — коробочек спичек. И вот полетела в голубеющее небо армада радужных мыльных пузырей, бледными, почти невидимыми огоньками взметывались зажженные спички, которыми перебрасывались в укромном уголке парка мальчишки. Но старшие, старшие… Они тоже требовали развлечений.

Клоди решилась:

— Сейчас я вам изображу что-то одной мимикой, без слов. Потом кто-нибудь из вас, хоть ты, Юсуф, повторит то, что он понял из моей сценки. Скажет нам, что хотел показать. А потом все вы попробуете догадаться, что именно я вам показывала.

— Ну, уж это…

Разумеется, старшие были здорово разочарованы: рассчитывали, что у Клоди, как всегда, водятся деньги и можно будет пойти в кино или поесть в кафе мороженого, а может, даже переброситься в бильярд. А тут какое-то представление… Однако рыженькая «королева ангелов» с таким воодушевлением рассаживала ребят у подножия зеленого холма, с таким увлечением очерчивала палочкой на песке «сцену» для себя, что понемногу «ангелы» оживились, повеселели.

— Начинается! — объявила громко Клоди. — Внимательно следите за мной.

Она пригнулась, подняла воображаемый предмет с земли и стала тут же правой рукой что-то поворачивать или, скорее, вывинчивать.

— Винт? — гадали зрители. — А в руке — корзина?

Но вот Клоди переступила с ноги на ногу и с трудом, как что-то, ставшее внезапно тяжелым, потащила свою ношу.

— Вода! — догадались ребята. — Это она наполняла под краном ведро!

Бледное личико Клоди порозовело. Она дотащила свою ношу до чего-то огромного, высоченного. Измерила этот предмет глазами, вздохнула: видно, предстояло что-то нелегкое. И в самом деле, то сгибаясь над ведром, то разгибаясь, она принялась тереть этот предмет и выжимать и снова окунать в то, что считалось ведром, воображаемую тряпку. Но вот она покончила с основным и принялась водить рукой по чему-то длинному, шевелящемуся. То и дело она отводила это длинное от себя, даже отталкивала, но «оно» продолжало шевелиться и мешать ей и даже однажды Клоди как-то подпрыгнула и на миг взлетела, как будто поднятая неведомой силой в воздух.

Дети с величайшим вниманием следили за всеми ее движениями. Юсуф даже уселся на корточки, чтобы ничего не упустить. То и дело раздавались замечания:

— Делает большую уборку.

— Что-то строит.

— Это она моет стекла.

— А по-моему — качается на качелях…

— Э-э, все вы — глупыши! Она нас просто разыгрывает!

Клоди, казалось, не слышала. Вот она в последний раз очертила рукой в воздухе извилистую линию где-то высоко над головой и поставила на землю «ведро».

— Все, — сказала она. — Теперь твоя очередь, Юсуф.

Малыши повисли на ней:

— Что это было? Что ты нам показывала? Скажи, Диди.

Старшие галдели вразнобой, однако новая игра понравилась, и, когда Юсуф занял сцену, все снова затихли.

Мальчик в точности повторял первые жесты Клоди. Ведро, кран, вода. Но дальше он как будто забыл, и видно было, что он смущается и путается. Он что-то тащил, подымал, устанавливал и, наконец, совсем смешавшись, остановился и беспомощно уставился на Клоди.

— Ну что ж ты стоишь? Продолжай, Юсуф, — ободряюще сказала девочка, — давай показывай дальше.

— Да он все перепутал, — раздался ребячий голос. — Что ты хотел показать, Юсуф?

Юсуф понурился.

— Я правда что-то спутал, — сказал он смущенно. — Ведь ты показывала, как поливают парк, да, Клоди? Вот и я тащил шланг и…

Клоди засмеялась, а за ней начали смеяться и все остальные ребята.

— Юсуф, ты ошибся. Я показывала, как моют слона. — И тихо прибавила: — Я однажды видела, как это делают, когда была в зоологическом саду с моим папой.

Ей в это утро было просто необходимо произнести слово «папа».

Но именно в эту минуту из-за кустов, окаймляющих «сцену», вышел великолепный в своей замшевой куртке и светлых брюках Ги. Он спокойно кивнул оторопевшей от его появления девочке:

— Отлично показала, как моют слона. Я хохотал до слез. — При этом Ги даже не улыбнулся. — Сими права: ты действительно умеешь занимать ребят. Вон все они смотрят на тебя разинув рты. Молодчина!

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело