Мальтийские рыцари в России - Карнович Евгений Петрович - Страница 28

• Предыдущая
• 28/44
• Следующая

При появлении государя Скавронская сделала ему низкий реверанс по всем строгим правилам тогдашнего придворного этикета, отбив взад правою ножкою длинный шлейф своего платья; а он встретил ее с тою утонченною вежливостию, какою обыкновенно отличался в обращении своем с дамами. Император пододвинул ей кресло и, пригласив ее садиться, сам сел около нее.

– Я уже знаю цель вашего посещения, – начал император по-французски,

– вы приехали просить меня, чтобы я разрешил вам вступить в брак с графом Литтою.

– Так точно, ваше величество, – проговорила Скавронская.

– Противиться вторичному вашему браку я имел прежде достаточное основание. Это был с моей стороны не пустой каприз, которым обыкновенно любят объяснять мои распоряжения, хотя для них и имеются у меня вполне уважительные причины. Вы – молодая и слишком богатая вдова; у вас от первого мужа остались две маленькие дочери, и я не желал, чтобы эти сиротки попали на попечение вотчима, который мог бы не только не заботиться о них, но даже и расстроить их состояние. Я действовал в этом случае в качестве негласного над ними опекуна; я, как государь, считаю святым для себя долгом заботиться об участи каждого из моих подданных, если мне лично известно его положение и если я могу своею властию сделать что-нибудь в его пользу. Говоря это, я, конечно, не позволю себе предполагать, чтобы ваш выбор мог пасть на недостойного человека, но я вообще слишком недоверчив, а ваша молодость, неопытность и мягкость вашего характера побуждали меня заботиться не только о судьбе ваших малюток, но отчасти и о вашей собственной… Я знаю, вы были несчастливы в первом замужестве, – с участием добавил император.

– Благодарю вас, государь, за ваше милостивое внимание, – тихо отозвалась взволнованная Скавронская.

– Вскоре по приезде графа Литты в Петербург, – начал государь, – до меня дошли слухи о предполагаемом с ним вашем браке, и я тогда же поручил Ивану Павловичу узнать обстоятельства об этом, прибавив, что я не изъявлю согласия на ваш брак. Кутайсов вам ничего не говорил об этом?..

– Ни полслова, ваше величество!

– И прекрасно сделал: значит, умеет ценить оказываемое ему мною доверие. Я тогда еще не знал графа Литты, но впоследствии, познакомившись с ним близко, убедился, что он – рыцарь в полном значении этого слова. Я, со своей стороны, не противлюсь теперь вашему с ним браку. Поздравляю вас, вы сделали вполне удачный выбор, а такой выбор составляет обыкновенно лучший залог супружеского счастья. К сожалению, брак ваш невозможен по другим, не зависящим вовсе от меня причинам: как рыцарь Мальтийского ордена, граф Литта дал обет безбрачия, и ему не остается ничего более, если он намерен быть вашим супругом, как только выйти из ордена, а между тем как тяжело будет для него это; да и кроме того, такой с его стороны поступок совершенно противоречил бы тем планам, которые я составил относительно этого славного и древнего учреждения. Мне необходимо, чтобы граф Литта оставался на том месте, которое он занимает с такою честью, то есть чтобы он был представителем Мальтийского ордена при моем дворе.

Император нахмурился и начал качать головою, что служило у него выражением озабоченности.

– Но, ваше величество, препятствие, о котором вы изволили упомянуть, может быть устранено, – робко проговорила Скавронская.

– Устранено?.. Это каким способом?.. – не без удивления спросил он, пристально смотря на свою собеседницу. – Как, однако, находчивы влюбленные женщины!.. Какой же способ придумали вы?.. – засмеявшись, добавил он.

– Я слышала, государь, что папа своею властью может отменять в виде особых исключений правила, находящиеся в статуте Мальтийского ордена, и, следовательно, он может разрешить графу Литте вступить в брак со мною и оставаться по-прежнему в ордене…

– Вот как! – с веселым видом воскликнул император, – мы уже и святейшего отца начинаем примешивать к нашим сердечным делам!.. Я уверен, впрочем, что если подобное отступление возможно, то Пий VI, этот почтенный старец, не откажет для меня в подобном снисхождении, а для графа Литты устроить дело таким образом было бы очень хорошо. Он сохранил бы свои наследственные командорства, доставляющие ему такой огромный доход; впрочем, он, без всякого сомнения, готов отказаться не только от них, но и от всего, чтобы иметь такую прелестную супругу, как вы, графиня.

– Позволю себе заметить, ваше величество, – заговорила Скавронская прерывающимся от волнения голосом, – что ни с моей стороны, ни со стороны графа Литты нет в настоящем случае никакого расчета на богатства: мы чувствуем, что мы были бы вполне счастливы друг с другом и без всякого состояния; я, государь, испытала уже однажды в жизни, что богатство не дает счастья.

– А я, с моей стороны, был бы очень рад, если бы предположение ваше осуществилось. Подобная уступка папы немало бы посодействовала распространению ордена, а я имею на него большие виды, – протяжно и несколько призадумавшись проговорил император. – А вы знаете ли, графиня,

– живо спросил он, – что и дамы могут быть членами этого знаменитого ордена, и если бы я имел право распоряжаться в ордене, то вы были бы в числе первых дам, которых я украсил бы его знаком.

– Не нахожу слов, как благодарить ваше величество за ваше милостивое расположение и за данное мне позволение, которое, я надеюсь, принесет мне новое счастье в моей теперешней одинокой жизни, – с чувством, поднимаясь с кресла, сказала Скавронская. Павел Петрович встал тоже и, подойдя к письменному столу, взял листок бумаги и стал что-то записывать на нем.

– Что касается папского разрешения, то я насчет этого поговорю с митрополитом Сестренцевичем. Впрочем, я потолкую об этом с аббатом Грубером: он хорошо знает все тонкости ватиканского двора и умеет превосходно обделать там каждое дело. Пусть и граф Литта, с своей стороны, попросит его об этом, да и вы, графиня, скажите ему несколько любезных слов, ведь этот старик, несмотря на видимую холодность, вероятно, поклонник молодых и хорошеньких женщин. Вы знаете аббата?..

– Кто же не знает его в Петербурге, ваше величество? С ним приходится постоянно встречаться в обществе.

– А у вас в доме бывает он?..

– Бывает…

– Гм, – проговорил император. – Я надеюсь, что вы позволите мне быть на вашей свадьбе в числе гостей? – сказал Павел Петрович.

– Вы осчастливите меня этим, ваше величество, – проговорила почтительно графиня, делая прощальный реверанс императору, который, вежливо поклонившись ей, проводил ее молча до дверей своего кабинета.

В галерее Рафаэля Скавронская нашла ожидавшего ее Кутайсова.

– Благополучно кончилось?.. – спросил он ее чуть слышным голосом.

– Как нельзя лучше… государь был чрезвычайно милостив, – радостно проговорила Скавронская.

– Только поторопитесь кончить дело как можно скорее, а то все может вдруг перемениться. Чуть потянет ветер с севера, и государь будет уже не тот. Удивительным образом действует на него северный ветер, когда он дует. Павел Петрович делается угрюм и суров, – прошептал Кутайсов, идя рядом с графиней.

Они не успели еще выйти из галереи, как позади их раздался громкий, но несколько сипловатый голос:

– Иван Павлыч, поди-ка сюда!..

Они обернулись и увидели в конце галереи выходящего из своих покоев государя. Кутайсов быстро сделал знак глазами своей спутнице, чтобы она не останавливалась, а уходила поскорее, а сам опрометью кинулся к императору.

Скавронская подходила уже к выходу из царских апартаментов, когда ее нагнал Кутайсов. Он был чрезвычайно взволнован, а его замечательно красивое лицо выражало признаки сильного беспокойства.

– Что с вами, граф?.. – спросила она испуганным голосом.

– Вы не тревожьтесь, дело, по которому потребовал меня к себе государь, касается лично меня, и я поставлен в крайне неприятное положение.

– Не через меня ли?.. – заботливо спросила Скавронская.

– Отчасти через вас, Екатерина Васильевна; но вы тут ровно ни при чем, – принужденно улыбаясь, отвечал Кутайсов.

• Предыдущая
• 28/44
• Следующая