Черные очки - Карр Джон Диксон - Страница 35

• Предыдущая
• 35/48
• Следующая

Надежды Эллиота тоже начали окончательно рушиться.

– ...но, конечно, прежде всего необходимо побеседовать с девушкой.

– Побеседовать! – крикнул Боствик, теряя, наконец, самообладание. – Побеседовать с нею! Мы только это все время и делаем. Эта девушка вне всяких сомнений виновна, и все мы это of лично знаем. Бог – свидетель, что ей были предоставлены все возможности. Мы обходимся с нею, как с принцессой! И чего мы добились? Это же новая Эдит Томпсон, только во сто крат хуже. Я слыхал, что Томпсон, – Боствик бросил взгляд на Эллиота, – пыталась вскружить голову следователю, но, мне кажется, история вовсе не обязана каждый раз повторяться.

В половине пятого доктор Фелл, инспектор Эллиот и Боствик вошли в комнату Марджори Вилс.

Фелл и Эллиот молча пообедали в "Синем Льве" – молча, потому что с ними был и майор Кроу. И хотя майор несколько раз повторил, что больше в дело вмешиваться не намерен, Эллиот был не слишком-то уверен, что так оно и будет. Настроение у Эллиота было ужасное, вид пищи вызывал отвращение. Сейчас, задним числом, его разговор с Марджори и ее обращенная к нему мольба казались настолько театрально фальшивыми, что его тянуло на рвоту, словно от противного лекарства. Вероятно, ее повесят и на этом все будет кончено. Но как, черт возьми, она ухитрилась прочесть его мысли?

Эллиоту дважды приходилось присутствовать при казни через повешение. Он предпочитал не вспоминать подробностей.

Его охватило чувство почти физического облегчения, когда он узнал, что Марджори нет дома. Уехала в автомобиле вместе с Хардингом, – сказала миловидная горничная Памела. И уехали они не то в Бат, не то в Бристоль, – уточнила рыженькая служанка Лена. У обеих, равно как и у кухарки миссис Гринли, нервы были на пределе, потому что, как-никак, в доме они остались совсем одни. Некий Маккракен (кажется, помощник Эммета в оранжереях) время от времени подходил к дому, чтобы убедиться, что все в порядке, и подбодрить служанок. Доктор Чесни, ночевавший на вилле, уже уехал. Ни служанки, ни кухарка не могли ничего добавить к показаниям других свидетелей.

В осеннем солнце вилла выглядела нарядно и весело. Оранжевые и синие изразцы и крутая крыша не скрывали, казалось, под собой никаких секретов. Судя по всему, Вилбур Эммет умер очень спокойно. Окна его спальни выходили на запад, и сейчас бледные лучи солнца падали прямо на постель. На чуть посиневшем лице, выглядывавшем из-под бинтов, было спокойное и почти привлекательное выражение. Эммет лежал, вытянувшись во весь рост, правая рука с завернувшимся рукавом пижамы выглядывала из-под одеяла. Доктор Вест получил распоряжение забрать труп для вскрытия, до сих пор он мог сказать лишь, что смерть была вызвана дозой синильной кислоты, введенной, по всей вероятности, путем инъекции. Во всем не было ничего пугающего и, тем не менее, в этой солнечной комнате с обоями, напоминавшими своим цветом о персиках, Даже доктор Фелл почувствовал, как по его спине пробежал холодок.

– Вот-вот, – сказал, поглядев на него, Боствик. – А теперь, если не возражаете, пойдемте отсюда.

Спальня Марджори была расположена в передней части здания. И эта комната была просторной и веселой, с обоями кремового цвета. Мебель из светлого ореха, а на окнах – золотисто-каштановые шторы и занавески. На книжной полке рядом с постелью стояло десятка два книг, и Эллиот бросил взгляд на их заголовки. Серия путеводителей по Франции, Италии, Греции и Египту. Французский словарь и самоучитель итальянского языка – без обложки. "Море и сельва". "Где начинается небо". "Портрет Дориана Грея". "Пьесы Д. М. Барри". "Сказки Андерсена". "Хроника неверного возлюбленного". Кроме того (заметил ли их Боствик? – подумал Эллиот) несколько книг по химии. Боствик их заметил.

– А тут вы их еще немало увидите. В комнате внизу.

– Гм! Довольно разнообразный набор, не правда ли? – пробормотал доктор Фелл, глядя через плечо своего спутника. – Кажется, характер этой девушки интереснее, чем я думал.

– Для меня он всегда был достаточно интересным, – грубовато проговорил Боствик. – Взгляните-ка сюда, доктор.

Туалетный столик был расположен между окнами. В центре его, перед круглым зеркалом, стояла небольшая шкатулка. Судя по украшениям и изображению Девы Марии на крышке, шкатулка была явно итальянской работы. Небольшой тайник в двойном дне был тщательно замаскирован и открывался при нажатии на крошечный выступ на одной из ножек. Боствик продемонстрировал, как это делается.

– Полагаю, – медленно проговорил Эллиот, – что она купила эту шкатулку во время поездки в Италию.

– Несомненно, – безразлично ответил Боствик. – Главное то, что...

– А следовательно, другие участники поездки тоже могли знать о существовании двойного дна?

– Значит, – сказал, поворачиваясь к Эллиоту, Фелл, – вы предполагаете, что шприц спрятал здесь кто-то другой?

Эллиот ответил честно:

– Не знаю. Это, действительно, первое, что пришло мне в голову. Но, если это сделал кто-то другой, то, должен признать, я все равно не знаю – почему. Попытаемся в этом разобраться. – Он расхаживал по комнате, ворча под нос: – Надо принять как факт, что убийца либо живет в этом доме, либо близко связан с Чесни. От этого никуда не денешься. Если бы дать волю воображению, можно было бы, конечно, предположить, что убийца – кто-то извне... скажем, например, фармацевт Стивенсон...

Боствик широко раскрыл глаза.

– Бросьте, бросьте! Вы что – серьезно говорите об этом?

– Нет. Это звучит совершенно неубедительно, и все мы отлично это понимаем. У кого здесь, однако, могли быть причины...

Эллиот умолк и так же, как и Боствик, повернул голову в сторону Фелла, внезапно что-то негромко вскрикнувшего. Шкатулка не интересовала доктора. Вместо того, чтобы разглядывать ее, доктор медленно, почти рассеянно открыл правый ящик туалетного столика. Порывшись, он вытащил оттуда пустую картонную коробку от лампы Фотофлад, взвесил ее на руке, засопел и, поправив очки, поднял вверх, рассматривая против света так, словно это была бутылка вина.

– Вот оно что! – пробормотал доктор.

– В чем дело?

– Мелочь, но, по-моему, существенная! – сказал Фелл. – Слушайте: если никто не возражает, я бы очень хотел поговорить со служанкой, которая убирает эту комнату.

Эллиот вышел поискать служанку; доктор Фелл напоминал ему сейчас человека, постучавшего в дверь и готового вот-вот одним рывком распахнуть ее. Эллиот сразу же выяснил, что спальню убирает рыженькая Лена, но Памела настояла на том, чтобы пойти вместе с подругой на случай, если той понадобится моральная поддержка. Перед доктором Феллом обе предстали с торжественными и напряженными лицами, скрывавшими, как понял позже Эллиот, с трудом сдерживаемое желание нервно расхохотаться.

– Хелло! – дружелюбно сказал доктор Фелл.

– Хелло! – с тем же серьезным выражением лица ответила Лена. Памела, напротив, весело улыбнулась.

– Ну-ну, – сказал доктор. – Которая же из вас по утрам убирает эту комнату?

Быстро оглянувшись вокруг, Лена с легким вызовом ответила, что это делает она.

– Вы это видели раньше? – спросил доктор, показывая картонную коробку.

– Видела, – ответила Лена. – Она ее принесла вчера утром.

– Она?

– Ну, мисс Марджори, – получив толчок локтем в бок от своей подруги, сказала Лена. – Она утром ходила в город купить такую лампу, а я как раз убирала, когда она вернулась, – вот откуда я и знаю.

– А это улика, сэр? – с любопытством спросила Памела.

– Да. Что она потом с нею сделала? Не знаете, случайно?

Глаза Лены заблестели.

– Положила вот сюда, в тот самый ящик, который вы открыли. И вообще лучше бы вы положили ее туда, откуда взяли.

– Потом вы ее уже больше не видели?

– Нет.

Реакция Лены была вызвана очевидным испугом, но у Памелы оказался другой характер.

• Предыдущая
• 35/48
• Следующая