Рождество Желтофиолей - Клейпас Лиза - Страница 4

• Предыдущая
• 4/37
• Следующая

— Нет, моя красавица, — проворковал Рэйф, вытаскивая пуговицу из влажного, крепко стиснутого кулачка. Меррит протестующее завопила. — Прости, пожалуйста, — покаялся он. — Я бы и сам заплакал, если бы кто–то отобрал у меня то, что мне нравится. Но ты можешь подавиться, солнышко, и тогда твоя мама сошлет меня в Китай.

— Если только Уэстклиф не доберется до тебя первым, — ответила Лилиан, забирая у него пронзительно вопящего ребенка. — Ну все, дорогая. Мамочка больше не позволит старому дяде Рэйфу докучать тебе. И, проказливо сморщив нос, улыбнулась брату, одновременно успокаивая дочку.

Рэйф подумал, что замужество и материнство очень к лицу Лилиан. Сестра всегда была своевольным и упрямым созданием, но теперь выглядела спокойнее и счастливее, чем когда–либо раньше. За что следовало благодарить Уэстклифа. Хотя то, каким образом такой правильный и властный мужчина смог добиться изменений в характере Лилиан, оставалось загадкой. Некоторые предполагали, что пара прикончит друг друга уже во время медового месяца.

После того, как малышка успокоилась, и Лилиан передала ее няне, чтобы та отнесла ее наверх, прибыли Аннабел и Эви.

Рэйф поднялся и поклонился обеим леди, которым его представили.

Миссис Аннабел Хант, жену железнодорожного предпринимателя Саймона Ханта, называли одной из прекраснейших женщин Англии. Трудно было представить, чтобы какая–то другая женщина могла затмить ее красотой. Настоящая английская роза: светло–медовые волосы, голубые глаза, прозрачная нежная кожа. Ее фигура могла заставить согрешить и святого, но оживленное и милое выражение ее лица сразу позволило Рэйфу почувствовать себя свободно

 Эви, леди Сент–Винсент, не казалась такой же легкой в общении, но Лилиан заранее предупредила Рэйфа о застенчивости Эви, принимаемой многими за сдержанность.

Слегка покрытую веснушками кожу, буйные рыжие волосы нельзя было назвать привычной красотой, но Рэйфа тронули голубые глаза, в которых угадывалась робкая дружелюбность и ранимость.

— Дорогой мистер Боумен, — сказала Аннабел с приятным смехом, — я бы узнала вас и без представления. Вы с Лилиан очень похожи. Скажите, все Боумены такие темноволосые и высокие?

— Все, за исключением Дейзи, — ответил Рэйф. — Боюсь, мы, четверо первых, забрали себе весь рост, ей уже не досталось.

— Недостаток в росте Дейзи возмещает личными качествами, — уточнила Лилиан.

Рэйф рассмеялся.

— Совершенно верно. Мечтаю увидеть маленькую проказницу и услышать из ее уст, что она вышла замуж за Мэтью Свифта по собственной воле, а не потому, что отец дубинкой загнал ее в этот брак.

— Дейзи по–настоящему л–любит мистера Свифта, — серьезно сказала Эви.

Лилиан предупредила брата о том, что Эви заикается, поэтому Рэйф ободряюще улыбнулся ей:

— Рад это слышать. Я всегда считал Свифта приличным парнем.

— И тебя никогда не беспокоило, что отец практически усыновил его? — язвительно поинтересовалась Лилиан, усаживаясь сама и знаком приглашая остальных.

— Наоборот, я был счастлив, когда кто–то или что–то отвлекало внимание отца от моей персоны. Мне на всю жизнь хватит пребывания рядом со стариком, который взрывается из–за пустяков. Единственная причина, по которой я пошел на это, — желание стать совладельцем европейского отделения компании.

Аннабел удивила такая прямота.

— Похоже, сегодня мы можем не соблюдать осторожность.

 Рэйф ухмыльнулся.

— Сомневаюсь, что после рассказов Лилиан осталось еще хоть что–то, чего вы не знаете о Боуменах. Сделайте одолжение, давайте действительно отбросим осторожность и поговорим на более интересные темы.

— Лондонские леди — это более интересная тема?

— Определенно. Поведайте мне о них.

— Они отличаются от нью–йорских леди, — предостерегла Лилиан. — Особенно самые юные. Когда тебя представят приличной английской девушке, она будет смотреть в пол и не станет беспрестанно щебетать, как это делают американские девушки. Английских юных леди тщательно оберегают, они не привыкли находиться в компании мужчин. Поэтому даже не вздумай завести разговор о делах, политике или чем–либо подобном.

— О чем же тогда позволено говорить? — с опаской поинтересовался Рэйф.

— О музыке, искусстве и лошадях, — подсказала Аннабел. — И запомните, что английские девушки редко высказывают свое мнение, обычно они повторяют мнение своих родителей.

— Но после з–замужества, — добавила Эви, — они более расположены показать свое истинное «я».

Рэйф криво усмехнулся.

— Насколько трудно обнаружить истинный характер леди до замужества?

— Практически н–невозможно, — серьезно ответила Эви.

Рэйф улыбался до тех пор, пока не понял, что она совсем не шутит.

Теперь он начал понимать, почему Лилиан и ее подруги пытались побольше разведать о леди Натали и ее характере. Очевидно, от нее самой этого не узнать.

Переводя взгляд с лица Лилиан на Аннабел, затем на Эви, Рэйф тихо сказал:

— Я благодарен вам за помощь, леди. Похоже, она мне понадобится больше, чем я ожидал.

— Самой полезной для нас персоной может быть мисс Эплтон. Будем на это надеяться. — Лилиан раздвинула гардины и выглянула на улицу. — Если не ошибаюсь, она только что прибыла.

Рэйф, стоя в небрежной позе, наблюдал, как мисс Эплтон заходит в холл. Лилиан направилась ее поприветствовать, пока слуга помогал гостье освободиться от пальто и шляпки. Рэйф полагал, что должен быть благодарен старой сплетнице за то, что она пришла, но думал только о том, как скоро они смогут получить необходимую информацию и отправить ее домой.

Он без интереса следил за ее появлением в гостиной. Скучное, хорошего качества, практичное синее платье служащего или слуги высокого ранга.

Его взгляд поднялся от ее точеной талии к мягким округлостям груди и остановился на лице. Вот так сюрприз! Да она не старше Дейзи. По выражению ее лица, Рэйф пришел к заключению, что компаньонка счастлива находиться здесь не больше его самого. Но в ее в пухлых губах угадывался намек на нежность и чувство юмора, а в линии носа и скул — на деликатную силу.

Ее красота не казалась холодной и недоступной, напротив — теплой и чуть взъерошенной. Каштановые, блестящие как шелк, волосы, казалось, были заколоты в спешке.

Уверенными движениями она освободила каждый палец, сняла перчатку и подняла на Рэйфа глаза цвета морской волны.

И этот взгляд не оставил сомнений, что он не нравится мисс Эплтон, что она ему не доверяет. А она и не должна, усмехнулся про себя Рэйф. Когда дело касалось женщин, его намерения редко были благородными.

Она чопорно приблизилась к собравшимся в гостиной, и эта чопорность, странным образом, вызвала у его раздражение.

Мисс Эплтон заставила его хотеть …, он не был уверен, но это началось бы с того, что он поднял бы ее на руки, и бросил на ближайший диван.

— Мисс Эплтон, — сказала Лилиан, — позвольте представить вам моего брата, мистера Боумена.

— Мисс Эплтон, — мягко проговорил Рэйф и протянул руку.

Молодая женщина помедлила, бледные пальцы у складок юбки слегка дрогнули.

— Ох, Рэйф, — поспешно вмешалась Лилиан, — здесь так не принято.

— Приношу вам свои извинения, — Рэйф убрал руку, не отрывая взгляда от этих прозрачных зеленых глаз. — В американских гостиных рукопожатие общепринято.

Мисс Эплтон испытующе глянула на него.

— В Лондоне лучше поклониться, — сказала она чистым, ясным голосом, который вызвал жаркую волну, пробежавшую по шее Рэйфа — Хотя иногда замужние леди здороваются за руку, незамужние вряд ли себе это позволят. Подобный жест у нас считается характерным для низшего сословия или признаком близкого знакомства, особенно если здороваются без перчаток. — Она мгновение его изучала, затем губ девушки намек коснулся на улыбку. — Однако я не возражаю начать знакомство по–американски. — Она протянула тонкую руку. — Как это делается?

Необъяснимый жар распространился с шеи Рэйфа на плечи. Удивляясь покалыванию в животе и острому ощущению ее близости, он взял хрупкую руку девушки своей, гораздо более крупной.

• Предыдущая
• 4/37
• Следующая