Камбрия — навсегда! - Коваленко (Кузнецов) Владимир Эдуардович - Страница 45

— Вы же хотели на войну? — спрашивал Эмилий. — Так вот это настоящая война и есть. Хорошая, потому как на этом острове, кажется, лет полтораста никто так не брался за снабжение, как ваша Немайн… И потому, что из-за этого у вас есть все шансы вернуться живыми. И целыми. А сверкание брони, лязг мечей, вьющиеся значки — это не война, это парад. Впрочем, тоже дело нужное. Победим — покрасуемся.

— Насчёт целыми, это я не уверена, — откликнулась одна, побойче. Прочие уже только носами хлюпали. — Кажется, я забеременела…

— От кого? — римлянин скользнул взглядом по подчинённым. Вот они, особенности национального военного дела: потери брюхатыми.

— От того скота, что подо мной! Кажется, уже ничего целого ниже пупка не осталось…

Эмилий незаметно выдохнул. У этой ещё есть силы шутить? Да из чего тут девок делают?!

— Ну, тут я тебя утешу. Скот под тобой холощёный. Кто ж посадит непривычную девицу — да на жеребца? Так что — целая ли, нет ли, но кентавра рожать не будешь.

— Спасибо и на том… — молоденькая язва поклонилась легонько. Откуда святая и вечная ухитрилась вытащить ему на хребет умненьких язычниц, разведчик не знал. Зато выяснил, что способов хотя бы на время прекратить стенания и вернуть болотным нимфам бодрый вид всего два. Во-первых, объявить, что почти добрались и скоро можно будет отдохнуть. Увы, до следующего селения оставалось не менее пяти миль. Что ж. Оставался последний вариант: помянуть имя августы.

— Ничего, ничего, — улыбнулся Эмилий. — Мне ещё в бытность опционом пришлось выучить простую мудрость: стереть задницу ради императора ничуть не менее почётно, чем получить рану, но гораздо более практично и здорово. Уверен, что Неметона полностью разделяет мои убеждения!

И вот у них уже горят глаза… И шеи выпрямились. А главное, ноги не ленятся, а работают, как надо, смягчая толчки. Рысь! Рысь, ставшая главным козырем маленькой армии Глентуи. А потому — терпите, девочки, терпите. Лучше один потный скот внизу, чем дюжина — сверху! И простите вашу богиню, а нашу августу. Иначе просто никак. Зато… Эмилий хохотнул. Выскочившая вперёд Эйлет придержала коня.

— Чему смеешься, почтенный?

— Представляю себе рожи саксов, сиятельная… Да всех! Пойми — то, что собирается провернуть твоя сестра, сложно и удивительно даже по меркам Империи. А здесь… Я так понимаю, в Камбрии стремена пока в новинку?

— Сестра их и ввела.

— Даже так? — римлянин цокнул языком, — Совсем радость. Эй, слушайте все, весёлое рассказывать буду! Вот, значит. То, что войско великолепной Немайн пойдёт без обозов, рысью — это вы знаете. Что все привыкли тащиться шагом, причём не лошадиным, а воловьим, тоже. Теперь шутка: никто же не поверит, что армия за два дня пролетела расстояние, на которое все привыкли тратить больше недели! Будут сказки ходить… Про ведовство, про чудо. А это чудо — природная хитрость великолепной, да наши стёртые задницы. Вот такая шутка…

Эйлет хихикнула. Все остальные оставались донельзя серьёзными. А та самая, бойкая да остроязыкая, привстала на стременах.

— Слышали? — спросила. — Всё не напрасно. Просто — заклинание такое. Сжатие дороги. Вчетверо, мэтр?

— Вчетверо, — буркнул Эмилий.

Теперь всё оказалось наоборот: радовались все. Кроме купца-римлянина, который всё бормотал под нос, что если это и римляне, то одичавшие вконец. Прямо таки до сципионовых времен. Утешало только то, что во времена оны римляне были народом, пусть и суеверным, но, пожалуй, даже более храбрым и стойким, чем их просвещённые и принявшие свет истинной веры потомки. Родину, по крайней мере, защитить умели.

За день до начала похода дромон снова спустился в Кер-Сиди. Груз был по преимуществу заказан уже вновь произведённым комитом Южного берега — под новые потребности стройки. Но были и исключения. Которые, разумеется, пришлось сразу напялить — не из свойственной женщинам любви к обновкам, но ради того, чтобы хоть немного привыкнуть к их весу на плечах. Лорн ап Данхэм успел.

Немайн разворачивала льняную ткань, в которую была для сохранности завёрнута броня, очень осторожно. Виной тому — подсознание. При словах «лорика сквамата» глаза застил классический доспех эпохи поздней римской республики, вышедший из употребления уже ко временам Траяна. Который, кажется, назывался немного иначе. Но предубеждению не прикажешь. Так что, когда разум говорил, что бояться нечего, воображение рисовало нечто вроде анатомического доспеха. Женского. Этакий фэнтезийный бронелифчик. Только без декольте…

Действительность оказалась куда великолепней и сумрачней любых измышлений. Первое, что вспомнила Немайн, увидев броню, был пресловутый «эвил оверлордз лист». Кузнец, сумевший освоить литьё булата, ухитрился повторить условия выплавки меча почти один в один. Так что пластины новой брони сверкали, словно серебро сквозь разрубленную вену. Тяжёлые грани перекрывали друг друга. Сверкал белый металл заклёпок, намертво прикрепивших десятки крупных чешуй к поддоспешнику.

Броня даже на вид казалась увесистой. И если в руках это был просто тяжёлый груз, то на плечах… Весить будто стала полегче. Но ощущения! То ли черепаха, то ли танк…

— Ладно поход, — бурчала Немайн, преодолевая желание немедленно скинуть вериги, — поход я в колеснице просижу. А как быть сегодня? Мне бегать надо. Хотя… Забыла. Полководцу не положено. «Гора не движется». Что ж. Такэда Сингэн прав!

— Кто прав? — а вот у Эйры, кажется, сложностей поменьше. Девушка сильная, в обновлении половину осени не валялась.

— Один полководец. Который считал, что командиру в бою суетиться незачем. На то есть подчинённые.

— Ну, он, наверное, прав. Майни, а нам обязательно это носить? Рыцари обходятся. Дышать же тяжело!

— Ничего не тяжело. И заметь, у тебя кольчуга в два раза легче. Давай, перевязь надену. Так. Хорошо. Теперь плащ. Под фибулу, чтобы не вышло против обычая, цветастую ленточку. Шлем.

— А почему мы едем не на «Пантере»?

— Так считать нужно. Как ты думаешь, зачем я поручила Эмилию сдохнуть, но доставить в последний из магазинов две тысячи лопат?

— Ох, и любишь ты в земле копаться!

— Люблю? — Немайн задумалась, — А знаешь, действительно люблю. Земля — хороший материал. Простой в обработке, податливый. Живой. Особенно — мокрая земля.

— Ты ещё зыбучие пески расхвали, — фыркнула сестра.

— Зыбучие пески не обещаю, но что земля будет на нашей стороне — обеспечу, — ни тени шутки. Закончились.

Немайн рассматривала себя в зеркальце. Белый плащ. Алый шёлк вокруг шеи. Через красную, одного цвета с волосами, лорику — белый крест перевязей. Меч и мечонок заняли свои места. Чуточку искривлённая «Руд» скромно спряталась в ножнах вместе с рукоятью, торчит только крюк. За который и полагается извлекать оружие. Такими рукоятями пользовались иные сарматские офицеры, и в Камбрии ещё помнили, как их изготавливать. При некоторой сноровке можно немедленно нанести рубящий удар или перейти в стойку. На другом боку — кинжал-сакс. На борту колесницы ждут клевец, булава и «скорпиончик». Богиня войны готова к работе по специальности!