Сатиресса - Кондратьев Александр Алексеевич - Страница 18

Белое тело дочери Пана было покрыто следами страшных ударов. В правой руке она сжимала прядь длинных черных волос из чьего-то хвоста. В золотисто-белой шерсти на ногах виднелись темные пятна спекшейся крови. Светлые косы красавицы разметались по мокрой, втоптанной в землю траве…

Глаза сатирессы были закрыты, рот полуоткрыт, и на лице застыло выражение муки…

В трех шагах от бездушного тела, подобно черному камню, уткнув подбородок в колена, сидел Гианес.

Он глядел на ту, кого так любил, ради кого забыл даже священную месть за лучшего друга… Юный сатир прибежал слишком поздно, когда крики Аглавры уже стихли и кентавры, насытясь убийством, с диким ржанием тесной толпой ускакали к своим ожидающим женам… Целый день Гианес просидел неподвижно, и слезинки сверкали на его печальных карих глазах… Кругом быстро темнело. Всколыхнув траву, прошелестел в прибрежных кустах ветерок. Где-то вблизи прокричал мелодично ворон. Рассекая со свистом воздух, пролетели к морскому берегу дикие утки. В потемневшей листве давно уже стрекотали ночные кузнечики… Тело Аглавры белым пятном выступало из мрака.

Молодой сатир грустно сидел возле нее, охватив руками колени.

«Дочь богини, такая же статная, как и ее серебристая мать, погибла, — шептал он себе самому, — она исчезла для лона земли, как исчез убитый ею Антем, как исчезают все отжившие люди и полубоги. Беспощадное время захлестнуло ее своей могучей волной… Никогда больше я не увижу, как мелькает между деревьями в погоне за быстрым оленем ее стройное белое тело, не услышу больше, как ночью она беседует с диском луны и поет свои печальные гимны… Пусть она меня никогда не любила, пусть гнала от себя, пусть хотела убить — мое сердце осталось тем же, и в последний миг я не уйду от моей гордой красавицы, не взяв от нее поцелуев, которых так долго, с мукою в сердце желал…»

…………………………………………………………………………………………………………………

Солнце скрылось бесследно. Багряный пожар на горных вершинах угас. Наступила черная ночь. Очертания кустов расплылись в общей, всепроникающей тьме…

Тело Аглавры белым неясным пятном манило из мрака.