Валет червей - Карр Филиппа - Страница 4

• Предыдущая
• 4/78
• Следующая

Мы добирались до Обинье не спеша, останавливаясь на ночь на превосходных постоялых дворах. Граф гордо называл меня своей дочерью, и я сверкала в отраженных лучах его славы.

— Мы посетим Париж и, возможно, Версаль, позже, — сказал он. — Я хочу, чтобы сначала ты хорошенько познакомилась с моей родиной.

Я счастливо улыбалась. Трудно было найти кого-то, кто бы с большей готовностью откликнулся на такое предложение.

Отец был доволен тем, что я оказалась хорошей наездницей, поскольку, по его словам, путешествовать верхом гораздо интереснее, чем в карете. Это были чудесные дни — я скакала рядом с ним и все еще не переставала изумляться тому открытию, что он мой отец, и чувствовать некоторые угрызения совести, потому что путешествие доставляло мне огромное удовольствие, болтать жизнерадостно, менее сдержанно, чем даже со своей матерью или с покойным Жан-Луи. Причина, как я догадываюсь, крылась в том, что граф был светским человеком и относился ко мне так, словно я уже кое-что понимала в жизни. Он явно не видел поводов скрывать от меня факты, которые человек моего возраста и умственного развития уже должен знать. Именно поэтому мне и было легко разговаривать с ним о Диконе. Похоже, он понимал мои чувства и не пытался оскорблять меня, намекая на то, что они не могут быть глубокими, принимая во внимание мою молодость. В его обществе я не чувствовала себя ребенком, и это было главной причиной, по которой мне так нравилось находиться рядом с ним.

Только когда мы оказались во Франции, граф начал рассказывать мне о своих друзьях и о людях, с которыми мне предстояло встретиться. Как ни странно, до сих пор я и сама не задумалась о том, что у него может быть семья. Почти все время он описывал придворную жизнь, и я просто не могла представить его в домашней обстановке.

Он начал.

— Моя дочь Софи на год с небольшим старше тебя. Надеюсь, вы подружитесь.

— Ваша дочь! — воскликнула я, когда до меня дошел смысл его слов. — Так значит… у меня есть сестра!

— Кровная сестра, — поправил он. — Ее мать умерла пять лет назад. Она хорошая девушка и станет тебе другом, я в этом уверен. Я очень этого хочу.

— Сестра… — пробормотала я. — Очень надеюсь, что я ей понравлюсь. Что бы вы ни делали, мы не станем подругами, если она этого не захочет.

— Она воспитана в повиновении… в большей, как мне кажется, строгости, чем ты.

— Софи, — прошептала я. — Как интересно. Мне просто не терпится увидеть ее.

— Я хочу подготовить тебя к встрече с домашними. У меня есть и сын Арман, виконт де Графой. Графон — небольшое поместье в провинции Дордонь. Само собой разумеется, после моей смерти Арман унаследует мой титул. Он на пять лет старше Софи.

— Так значит… у меня есть и брат. Как интересно! Интересно, у многих ли людей есть семьи, о существовании которых они и понятия не имеют?

— У тысяч. Жизнь, видишь ли, не всегда укладывается в рамки правил. Полагаю, почти у всех существуют свои маленькие тайны.

— Прелестно! Ах, как я хочу поскорее встретиться с ними. А они будут в замке или в Париже?

— Софи будет в замке вместе со своей гувернанткой. По поводу Армана я ничего не могу сказать. Он вполне самостоятельный человек.

— Все это звучит так заманчиво.

— Я убежден, что это и окажется интересным.

— Я так волнуюсь. С каждой минутой это все больше и больше захватывает меня. Сначала новый отец… А теперь еще брат и сестра. А еще какие-нибудь родственники есть?

— Только дальние, которые не должны интересовать тебя. Круг моих близких родственников весьма узок.

Я так волновалась, что почти не замечала окружающих пейзажей. Мы прибыли во Францию через Гавр, затем проехали до Эльбефа и провели ночь в Эвре, столице провинции Эр, в которой находился замок Обинье.

Когда мы добрались до Эвре, граф послал двух слуг в замок предупредить о нашем приезде. Очень скоро и мы отправились в путь, на юг, поскольку, как сказал граф, находясь недалеко от дома, он стал чувствовать непреодолимое влечение к нему.

Пока мы подъезжали, я получила первое впечатление от замка, раскинувшегося на склонах небольшого холма. Построенный из серого камня, он ошеломлял своими размерами, мощными контрфорсами и сторожевыми башнями. Я с изумлением смотрела на внушительные сооружения с крышами, похожими на перечницы, по обеим сторонам ворот.

Граф, заметив, какое впечатление на меня произвел замок, сказал:

— Я очень рад. Кажется, тебе понравился мой замок. Конечно, он не сохранился в первоначальном виде. Когда-то это была настоящая крепость. Современный вид он приобрел в шестнадцатом столетии, в эпоху расцвета французской архитектуры.

Сгущались сумерки, и при таком освещении замок выглядел загадочно, почти пугающе, и, въезжая во внутренний двор, я вдруг вздрогнула от неясного предчувствия, как будто меня предупреждали о какой-то опасности.

— Утром я сам покажу тебе замок, — сказал граф. — Боюсь, ты сочтешь меня хвастливым и самодовольным.

— На вашем месте любой вел бы себя так, — возразила я.

— Ну вот, теперь это твоя семья, Лотти, — ответил он.

Я стояла в холле, граф рядом со мной, положив руку мне на плечо и внимательно наблюдая за тем, какое впечатление на меня произвел его дом. Что и говорить, меня переполняли смешанные чувства. Замок был таким величественным, таким пронизанным духом прошлых веков; мне казалось, что я попала в другой век; я ощущала гордость от сознания, что принадлежу к семейству, уже несколько столетий владевших этим замком; и после всего случившегося со мной была готова к чему угодно. В то же время я чувствовала некоторую неловкость, не исчезавшую и непонятную для меня.

Я посмотрела на древние стены, увешанные гобеленами, изображавшими батальные сцены, а там, где гобеленов не было» сверкало оружие. В полуосвещенные углах поблескивали рыцарские доспехи. Они напоминали часовых, и я легко могла убедить себя в том, что они время от времени шевелились, и вообще в этом холле было что-то, что подавляло меня, как, впрочем, и во всем доме. На концах длинного дубового стола стояли два канделябра, и свечи бросали мерцающие блики на сводчатый потолок.

В холл торопливо вошел какой-то человек. Он казался весьма импозантным в сине-зеленой ливрее с тяжелыми бронзовыми пуговицами. Низко поклонившись, он приветствовал графа.

— Все подготовлено, ваша светлость, — произнес он.

— Хорошо, — сказал мой отец. — А виконт знает о моем возвращении?

— Когда прибыли ваши посыльные, виконт находился на охоте. Он еще не вернулся. Граф кивнул.

— А мадемуазель Софи?

— Я немедленно пошлю за ней, ваша светлость.

— Сделай это, и поскорей.

Слуга исчез, и граф повернулся ко мне.

— Для тебя даже лучше сначала познакомиться с Софи. Она поможет тебе освоиться здесь, и все будет в порядке.

— А что они скажут, когда узнают?

Он вопросительно посмотрел на меня, и я пояснила:

— Когда они узнают, кто я… о наших родственных отношениях.

Он ласково улыбнулся.

— Мое дорогое дитя, в этом доме никто не ставит под сомнение правомерность моих действий.

И тут я увидела Софи.

Она спускалась вниз по красивой лестнице в дальнем конце холла. Я внимательно изучала ее. Внешне мы были совсем непохожи друг на друга. Она была ниже меня ростом, темно-каштановые волосы и оливкового цвета кожа. Ее, конечно, нельзя было назвать хорошенькой. Таких, как она, добрые люди называют очень домашними, а менее добрые — простенькими. Она была излишне полной, чтобы быть достаточно привлекательной, а ее синее платье с тугим лифом и широкой юбкой колоколом не украшало ее.

— Софи, моя дорогая, — сказал граф, — я хочу, познакомить тебя с Лотти…

Она неуверенно подошла к нам. Похоже, она относилась к отцу с благоговейным страхом.

— Я должен объяснить тебе кое-что относительно Лотти… Она приехала к нам в гости, и ты должна позаботиться о том, чтобы Лотти чувствовала себя здесь, как дома. Я должен сообщить тебе о ней нечто очень важное. Она твоя сестра.

• Предыдущая
• 4/78
• Следующая