Как приручить дракона - Коуэлл Крессида - Страница 8

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая

Единственным признаком жизни на многие мили вокруг было подергивание драконьих век, которые трепетали вверх-вниз, как будто Дракон был близок к пробуждению и сейчас досматривал свои последние драконьи сны – и кто знает» какие черные мысли приходили ему в голову…

Беззубик проснулся через три недели. В этот день Рыбьеног и Иккинг сидели у Иккинга дома.

Больше дома никого не было, поэтому Иккинг решил воспользоваться случаем и посмотреть на Беззубика.

Он вытащил корзину из-под кровати. Из-под крышки выбивалась голубовато-серая струйка дыма.

Рыбьеног аж присвистнул.

– Смотри-ка, кажись, проснулся, – сказал он. – Открывай.

Иккинг осторожно снял крышку. Оттуда повалил дым, такой густой и вонючий, что мальчишки закашлялись. Когда глаза перестали наконец слезиться, Иккинг разглядел очень маленького и очень заурядного дракончика. Тот сидел на дне корзины и смотрел на Иккинга огромными, наивными, травянисто-зелеными глазками.

– Привет, Беззубик, – сказал Иккинг на драконьем наречии, следя за правильным произношением. Дело в том, что драконья речь перемежается резкими криками, щелчками и другими звуками, которые человек воспроизводит с большим трудом. [Разумеется, на самом деле это звучало «Н’ш-ш-е-е-е ва-а-мм с-с-с к’ст-т-тч’кой, Беззубик», но я перевела это на наш язык для читателей, которые испытывают трудности с драконьим языком. Краткий курс этого замечательного наречия вы сможете найти в книге Иккинга Кровожадного Красика III «Учебник драконьего языка».]

– Ты что это делаешь? – с любопытством спросил Рыбьеног.

– Просто разговариваю с ним, вот и всё, – смущенно ответил Иккинг.

– Просто разговариваешь? – изумленно ахнул Рыбьеног. – Что значит, разговариваешь? С драконом нельзя говорить, он же ЖИВОТНОЕ, клянусь Тором!

– Да заткнись ты, Рыбьеног, – отмахнулся от него Иккинг» – Ты его напугаешь.

Беззубик запыхтел и выпустил еще несколько колец дыма. Он раздул шею, чтобы казаться больше, – так иногда делают драконы, когда они испуганы или сердятся.

Наконец он набрался храбрости, расправил крылья и вспорхнул Иккингу на руку.

Поднялся по ней от локтя до плеча и, дождавшись, когда мальчик повернется к нему лицом, прижался лбом ко лбу Иккинга и серьезно, торжественно заглянул ему в глаза. Так они и стояли, нос к носу, не шевелясь, около шестидесяти секунд Иккингу приходилось часто моргать, потому что взгляд драконов обладает гипнотической силой, и вам кажется, будто дракон вытягивает из вас душу. А это неприятно.

Иккинг стоял и думал: «Бот это да! Я, кажется, вошел с ним в контакт!», и тут Беззубик изогнулся и цапнул его за руку.

Иккинг завопил и стряхнул Беззубика на пол.

–  Р'ры-рыба! – пищал Беззубик, порхая в воздухе над Иккингом. – Р'ры-рыбы х'хo-хоч'чу с'ч'ча-час!

– Нету у меня рыбы, – ответил Иккинг по-драконьи, потирая руку. К счастью, у Беззубика не было зубов, однако челюсти у драконов (даже таких маленьких) мощные, и укус получился болезненным, Беззубик изловчился и укусил Иккинга за другую руку,

–  Р'ры-рыбы! – сказал он.

– Ты цел? – спросил Рыбьеног. – Мне трудно поверить, что я об этом спрашиваю, но всё-таки – что он говорит?

– Жрать хочет, – хмуро ответил Иккинг, потирая уже обе руки. Он старался говорить твердо, но спокойно; подавить дракона силой своей личности, как советовал Брехун, – У нас нет рыбы!

–  Ладно, – ответил Беззубик. – Тогда с'съем к'ко-кошку.

Он спикировал на Игрунку, и та с воплем метнулась вверх ко ближайшей стене.

Иккинг едва успел ухватить Беззубика за хвост, Дракон вырывался и орал:

–  Х'хочу р'ры-ы-ы-бы! Хочу е-е-естъ! Ккошки в'вку-у-усные! Хочу е-е-есть!

– Нету у нас рыбы, – повторил Иккинг сквозь зубы, чувствуя, как спокойствие постепенно улетучивается. – Кошку есть нельзя, потому что она нравится маме.

Игрунка оскорбленно мяукала, сидя на балке под потолком.

Ребята отнесли Беззубика в комнату Стоика, где водилось много мышей.

Сначала дракончик радостно гонялся за мышами, которые разбегались от него с испуганным писком, но потом ему это наскучило, и он атаковал матрац. Во все стороны полетели перья.

– Прекрати! – завопил Иккинг.

В ответ Беззубик отрыгнул остатки недавно почившей мыши прямо на Стоикову подушку.

– А-а-а-а-а! – простонал Иккинг.

– А-А-А-А-А! – сказал Стоик Обширный, входя в комнату.

Беззубик ринулся на Стоикову бороду, приняв ее за цыпленка.

– Убери его! – приказал Стоик.

– Он меня не слушается, – пожаловался Иккинг.

– Заори на него ПОГРОМЧЕ, – посоветовал Стоик. – КАК МОЖНО ГРОМЧЕ.

Иккинг заорал во весь голос:

– Пожалуйста, прекрати грызть папину бороду!

Как Иккинг и подозревал, Беззубик не обратил на него ни малейшего внимания.

«НИКУДА я не гожусь, – хмуро подумал Иккинг. – Даже орать толком не умею».

– АНУОТПУСТИМОЮБОРОДУИОТВАЛИОТМЕНЯГНУСНАЯРЕПТИЛИЯ! – заорал Стоик Обширный.

Беззубик послушно отвалился и шлепнулся на пол.

– Видишь? – сказал Стоик. – Бот как надо обращаться с драконами.

В комнату, шлепая лапами, вползли Головотяп и Крючкозуб – охотничьи драконы Стоика. Беззубик замер. Драконы обошли его кругом, злобно посверкивая желтыми глазами. Каждый из них был ростом с леопарда, и они обрадовались прибытию новичка, как пара гигантских боевых котов радуются появлению маленького беззащитного котенка.

–  Приветствуем тебя, огнедышащий брат, – прошипел Головотяп, обнюхивая сидящего на полу незнакомца.

–  Терпение, мой друг, – угрожающе промурлыкал Крючкозуб. – Вот останемся одни – и тогда окажем нашему новому приятелю достойную встречу. – Он слегка наподдал Беззубика лапой. Коготь величиной с кухонный нож полоснул Беззубика по спине. Дракончик взвыл, прыгнул на Иккинга и в мгновение ока забрался ему под рубашку. И секунды не прошло, как из воротника рубашки торчал только зеленоватый хвост.

– КРЮЧКОЗУБ! – взревел Стоик.

–  Коготь соскользнул, – посетовал Крючкозуб.

– АНУБРЫСЬОТСЮДААТОЯИЗВАССУМКИСОШЬЮ! – завопил Стоик, и Головотяп с Крючкозубом неторопливо уползли, бормоча себе под нос самые страшные драконьи ругательства.

– ВОТ как надо обращаться с драконами, – повторил Стоик.

Затем могучий Вождь с не характерной для него тревожностью всмотрелся в выглядывающего из-под Иккинговой рубашки Беззубика.

– Сынок, – спросил Стоик, надеясь, что ошибся, – Этот дракон – твой?

– Да, папа, – признался Иккинг.

– Но он очень… как бы это сказать… МААЕНЬКИИ, что ли, – медленно произнес Стоик.

Стоик Обширный не отличался наблюдательностью, но даже он не мог не заметить, что дракончик и впрямь был на удивление мал.

– …и у него совсем нет зубов. Наступило неловкое молчание.

На помощь Иккингу пришел Рыбьеног.

– Этот дракон – необычной породы, – пояснил он. – Уникальный и… крайне свирепый вид под названием Беззубый Дрём, дальний родственник Ужасного Чудовища, но во много раз превосходящий его в жестокости. Они необычайно редки, почти вымерли.

– Правда? – Стоик с сомнением оглядел Беззубого Дрема. – А на первый взгляд похож на Простого Садового.

– Простите, Вождь, но при всем уважении к вам, Вождь, – возразил Рыбьеног, – вы ОШИБАЕТЕСЬ. Неопытному глазу (равно как и своим жертвам) этот дракон кажется как две капли воды похожим на Простого Садового. Но, всмотревшись внимательно, вы разглядите характерные черты Беззубого Дрёма, – Рыбьеног ткнул пальцем в бородавку на носу у Беззубика. – Эти черты и отличают его от обычных пород.

– Клянусь Тором, ты прав! – согласился Стоик.

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая