Шут. Книга 3 (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde" - Страница 86

• Предыдущая
• 86/86

Шут не знал, что тишина бывает такой оглушительной. Он застыл в своем кресле неподвижной статуей и лишь спустя несколько мгновений вспомнил, как нужно дышать.

— Руальд… ты… ты не выдумываешь? Это правда? — он до боли стиснул свой кубок. — Ох, боги… Мои родители! Значит они все-таки погибли… Но как ты сумел узнать?!

— Сумел… — несколько минут Руальд молчал, вероятно, давая Шуту переварить услышанное. А потом сказал без предисловий: — Только это еще не все. Слухи-то, друг мой Тэйме, все-таки оказались верны. Лорд Арро не был твоим родным отцом. Он был просто очень благородным человеком, который не побоялся признать своим сыном чужое дитя. По имени ты — лорд, а по крови… — Руальд встал и подошел к нему, все еще деревянному от изумления, и забрал из негнущихся пальцев тяжелый кубок, — по крови ты — сын короля. Короля Берна. Моего отца.

— Эээ?.. — Шут наконец понял, что его друг решил просто посмеяться над ним. — Да ну тебя вовсе! — воскликнул он и решительно встал из кресла.

Ему не нравились такие шутки!

— Постой, Пат! — Руальд тут же оказался рядом и схватил его за руку. Развернул и вдруг стиснул за плечи так, словно это не Шут был вовсе а, по меньшей мере, принц Фарр. Прошептал совсем тихо: — Глупый… Всегда дергаешься без дела. Посмотри на меня! Ну! Посмотри! — Шут через силу поднял ресницы и встретился глазами с королем. — Ты брат мой, Патрик… Понимаешь?

Шут не понимал. Он отчаянно затряс головой, снова рванулся прочь.

Безуспешно. Руальд крепко держал.

— Погоди ты! — воскликнул король. — Послушай… Отец по молодости, пока мать не заболела, был слишком охоч до женщин… Я перерыл кучу бумаг, поднял все архивы, но теперь знаю точно — ты его сын. В тот год, когда вернулся лорд Арро, отец тоже побывал в их родовом замке. Он занемог в пути и провел там две недели. Это было почти ровно за девять месяцев до твоего рождения.

— Выдумки все… — устало проронил Шут и отвернулся. Сердце стучало в висках, а лицо полыхало сильней, чем рана в груди пару дней назад.

— Может и выдумки, — Руальд говорил с ним точно с малым дитем, — да только ведь ты и сам, небось, замечал, как мы с тобой похожи.

— Похожи… — прошептал Шут. — И что с того? Мало ли…

— Дурень ты! — начал сердиться Руальд. Сцапав Шута своими здоровенными ручищами, он подтащил его к зеркалу. — Я тоже раньше думал 'мало ли'! Думал, это случайно. Но погляди сам. Ну же! Не отворачивайся.

Шут и не отворачивался. Просто признать за правду слова короля было совсем немыслимо. Однако Руальд по-прежнему крепко держал его за плечи — держал до тех пор, пока Шут не взглянул на зеркало.

Конечно, похожи.

Кто бы спорил… Он и прежде этому дивился, но никогда не придавал значения.

— Я тоже не сразу поверил, — промолвил Руальд, дотрагиваясь до Шутова лица указательным пальцем, словно сравнивал наощупь. — Слишком это… как в старых балладах! А ведь мог бы догадаться… хотя ты и в самом деле удался в мать. И белых волос не унаследовал, — он усмехнулся чуть криво. — Зато они достались Фарру.

Шут потупил взор. Всякое напоминание об этом грехе неизменно заставляло его сгорать от стыда.

Но Руальд не ставил себе цели взывать к Шутовой совести. Он улыбнулся и весело взъерошил ему волосы.

— Вот такие дела… брат мой.

Шут с трудом сделал вдох — первый за последние несколько мгновений — и наконец посмотрел Руальду в глаза. Ох, как же ему хотелось, чтобы король снова повторил слова, сказанные мгновение назад.

Но тот произнес совсем другое:

— Если бы ты столько лет не таил свое имя, возможно все открылось бы гораздо раньше… Хотя узнай его Торья или Волен, ты бы, пожалуй, и вовсе не дожил до сего дня… А знаешь, что оно означает? Нет? Солнечный Ветер… Леди Амелия была весьма романтична. Или просто сумела угадать твою суть. — Руальд поскреб подбородок и покосился на Шута насмешливо. — Ну а теперь о неприятном. Боюсь, тебе придется предстать перед Советом, а, может быть, и всем цветом нашего дворянства. Знаю, ты такие дела не очень любишь, но не могу же я возлагать на тебя венец наследника в уединении этого кабинета. Ты, правда, будешь только третьим!

Шут молча кивнул. Третий наследник? Он? Безродный паяц из бродячего балагана?..

Слова застревали в горле, поэтому Шут просто стоял и смотрел на Руальда, пытаясь осознать, что вот этот великий человек, этот сверкающий король, который всегда и во всем был на три головы выше — его брат.

Родной брат.

И вдруг почувствовал, как многолетний страх одиночества лопнул и рассыпался пылью…

А в зеркале на миг отразился совсем другой Шут — тонкий мальчишка в пестром костюме из цветных лент с лукавой ухмылкой на лице. Он еле слышно звякнул бубенцами, махнул на прощанье ладошкой и навсегда растворился в прошлом.

Эпилог

Поле пахло травами. Десятками разных трав. И куда ни кинь взор — всюду росли цветы: колокольчики, ромашки… и целые созвездия солнечных одуванчиков.

Шут остановил фургон под высоким раскидистым дубом и отпустил поводья. Лошади тотчас склонили головы к сочным зеленым стеблям — уже успели проголодаться.

— Что это за место, Пат? — спросила Элея. Она сидела рядом на мягкой скамье для возницы и с большим интересом разглядывала и золотое поле, и лес чуть в стороне, и изгиб реки, вдоль которой они ехали с самого утра. — Так красиво…

Шут спрыгнул с козел и помог ей спуститься. Сердце у него колотилось в предвкушении чуда. Почему-то он был уверен, что именно здесь получится…

— Много лет назад мы останавливались в этих краях. Мне тогда было лет десять. Сегодня останемся здесь, — и легонько сжал ладонь Элеи. Чудо звало его.

Оставив любимую возле фургона, он шагнул в высокие травы. Закрыл глаза.

Все как прежде.

Стрекот кузнечиков, теплые лучи солнца и свежий ветер, треплющий волосы.

И совсем не важно, что где-то чуть поодаль расседлывают коней гвардейцы Руальда, в чьи обязанности входит оберегать наследника и его высокородную супругу.

Не важно!..

Важна только радость, переполняющая душу. Только Сила, что струится по позвоночнику искристым потоком.

Шут рассмеялся от счастья и распахнул глаза. Поле перед ним золотилось тысячами одуванчиков — словно солнце отразилось в каждом полевом цветке.

Он вдохнул поглубже и представил, что легок, как ветер. А потом побежал, подняв лицо к ярким лучам. Все быстрей и быстрей — пока ноги не перестали задевать верхушки трав…

• Предыдущая
• 86/86