Красавица и герцог - Куин Джулия - Страница 15

– Мы почти дома.

Карета свернула на подъездную аллею, миновав то самое место, где не так давно Грейс заметила разбойника.

– Ах, дома, – откликнулся пленник, выглядывая в окно.

– Вы скоро привыкнете считать это место своим домом, – отрезала герцогиня. Теперь в ее голосе отчетливо слышались суровая властность и, главное, непререкаемость. «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит».

Грабитель промолчал. Ему и не требовалось отвечать. Все и так знали, о чем он думает. «Никогда».

– Красивый дом, – заметил Джек, когда его ввели – со связанными за спиной руками – через парадный вход в Белгрейв. – Это вы занимались отделкой? – обратился он к герцогине. – Чувствуется женская рука.

Мисс Эверсли шла позади, и по тому, как она закашлялась, Джек легко угадал, что она давится от смеха.

– О, не стоит себя сдерживать, мисс Эверсли, это вредно, – бросил он через плечо. – Лучше дать себе волю.

– Сюда, – скомандовала герцогиня, делая Джеку знак следовать за ней по коридору.

– Мне следует повиноваться, мисс Эверсли? – Она не ответила, умная девочка. Но Джек был слишком взбешен, чтобы сдерживаться и осторожничать, молчание прелестной компаньонки лишь подстегнуло его дерзость. – Эй! Эй! Мисс Эверсли! Вы меня слышали?

– Ну разумеется, она вас слышала, – раздраженно буркнула герцогиня.

Джек вскинул голову, внимательно разглядывая старуху.

– Я думал, вы в восторге от знакомства со мной.

– Так и есть, – процедила сквозь зубы герцогиня.

– Хм… – Джек обернулся к мисс Эверсли, которая едва успела поравняться с ним. – Что-то я не слышу особой радости в голосе мадам. А вы, мисс Эверсли?

Мисс Эверсли перевела взгляд с него на свою госпожу и обратно, после чего произнесла:

– Вдовствующая герцогиня страстно желает принять вас в свою семью.

– Отлично сказано, мисс Эверсли, – одобрительно кивнул Джек. – Остро подмечено, а подано осторожно. – Он вновь повернулся к герцогине: – Надеюсь, вы хорошо ей платите?

На щеках старухи проступили два красных пятна, они так резко выделялись на бледной, увядшей коже, что Джек принял бы их за румяна, если бы не знал наверняка, что это краска гнева.

– Вы свободны, – сухо бросила герцогиня, не глядя на компаньонку.

– Я? – притворно изумился Джек. – Чудесно. Прикажете меня развязать?

– Не вы, она. – Старуха яростно скрипнула зубами. – Как вам хорошо известно.

Но Джек уже начал терять терпение. Запас его любезности истощился, даже обычная шутливость исчезла. Он хмуро встретил взгляд герцогини. Непокорные зеленые глаза и холодные льдисто-голубые вступили в молчаливый поединок. Когда Джек заговорил, по коже его пробежал озноб узнавания, словно когда-то в прошлом ему уже довелось пережить нечто подобное. Его плечи сами собой распрямились, глаза сузились, будто судьба вновь занесла его на континент, бросив в водоворот битвы, в самое логово врага.

– Она останется. – Разбойник, герцогиня и компаньонка замерли. После короткой паузы Джек продолжил, неотрывно глядя старухе в глаза: – Вы сами впутали ее в эту историю. Она останется до конца. – Он почти ожидал, что мисс Эверсли начнет возражать. Черт возьми, почувствовав надвигающуюся грозу, любой здравомыслящий человек бежал бы как можно дальше. Но девушка стояла совершенно неподвижно, прижав локти к бокам. – Если вы желаете говорить со мной, – тихо, но твердо добавил Джек, – мисс Эверсли пойдет с нами.

Герцогиня нетерпеливо дернула головой.

– Грейс, – свирепо рыкнула она, – живо в малиновую гостиную!

Итак, ее звали Грейс. Джек повернулся к девушке. Ее лицо побледнело, широко раскрытые глаза смотрели внимательно, изучающе.

Грейс. Красивое имя. Оно ей шло.

– Вы не хотите знать, как меня зовут? – обратился Джек к герцогине, уже устремившейся в глубину холла.

Старуха остановилась, повернула голову. Как он и ожидал.

– Мое имя Джон, – объявил он, с удовольствием наблюдая, как кровь отливает от лица герцогини. – Друзья зовут меня Джеком. – Он бросил на Грейс обольстительный взгляд из-под полуопущенных век и добавил: – Друзья. – Он мог бы поклясться, что по телу девушки пробежала дрожь, и это привело его в восторг. – А мы… – шепнул он.

Губы Грейс дрогнули и раскрылись. После секундного замешательства она произнесла:

– Что мы?

– Друзья, конечно.

– Я… я…

– Оставьте наконец в покое мою компаньонку! – взвилась герцогиня.

Джек вздохнул и сокрушенно покачал головой, не сводя глаз с мисс Эверсли.

– Она слишком деспотична, вам не кажется?

Щеки Грейс запылали. Джек никогда еще не видел такого прелестного румянца, ей-богу.

– Жаль, что я связан, – посетовал он. – Такое романтичное, многообещающее начало, учитывая близкое соседство мадам и ее кислую мину. Мне было бы намного легче запечатлеть поцелуй на вашей руке, если бы я мог освободить хотя бы одну из своих двух. – На этот раз мисс Эверсли затрепетала, Джек готов был поспорить на что угодно. – О, я мог бы поцеловать вас в губы, – прошептал он.

Наступила восхитительная тишина, но почти сразу же ее прервал чей-то грубый окрик:

– Какого дьявола?

Мисс Эверсли отпрыгнула на целый фут, а то и на все три. Обернувшись, Джек увидел разъяренного мужчину, поспешно пересекавшего холл.

– Этот человек вас преследует, Грейс?

– Нет, вовсе нет, но…

Вновь прибывший повернулся к Джеку и смерил его испепеляющим взглядом голубых глаз, чертовски похожих на глаза герцогини, только без набрякших век и морщин.

– Кто вы такой?

– А вы кто такой? – отозвался Джек, мгновенно проникнувшись необъяснимой неприязнью к незнакомцу.

– Я Уиндем, – отрывисто бросил тот. – И вы находитесь в моем доме.

Джек растерянно моргнул. Еще один родственник. Очаровательно. С каждой минутой новая семья нравилась ему все больше.

– Что ж, в таком случае я Джек Одли. Некогда служил в прославленной армии его величества, а сейчас промышляю на пыльных дорогах.

– Кто такие эти Одли? – вмешалась герцогиня, поворачивая обратно. – Вы не Одли. У вас на лице написано, кто вы на самом деле. Вас выдают нос, подбородок, да и все остальное, кроме глаз, черт побери. Они не того цвета.

– Не того цвета? – обиженно протянул Джек. – Неужели? – Он повернулся к мисс Эверсли: – Меня всегда уверяли, что дамам нравятся зеленые глаза. Значит, меня ввели в заблуждение?

– Вы Кавендиш! – проревела герцогиня. – Вы Кавендиш, и я требую ответа, почему меня не оповестили о вашем существовании.

– Какого черта тут происходит? – перебил ее Уиндем.

Джек решил, что не обязан отвечать, и насмешливо улыбнулся, оставив вопрос без внимания.

– Грейс? – Уиндем повернулся к мисс Эверсли.

Джек с интересом наблюдал за разыгрывавшейся сценой. Кажется, Грейс и Уиндема связывала дружба, но только ли? На этот счет у Джека имелись сомнения.

Мисс Эверсли, явно смущенная, нерешительно кашлянула.

– Ваша светлость, мы могли бы поговорить наедине?

– И лишить нас вашего общества? – встрял в разговор Джек. – Ну нет, это бы все испортило. – Джек и не думал шутить. Раз уж ему пришлось превратиться в пленника, остальным тоже придется забыть о свободе. И об уединении. Желая еще больше позлить герцогиню, он добавил: – После всего, что мне пришлось пережить…

– Он твой кузен, – угрюмо объявила герцогиня.

– Он разбойник, – выпалила мисс Эверсли.

– Однако, – возразил Джек и, повернувшись, показал Уиндему связанные за спиной руки, – здесь я не по собственной воле, уверяю вас.

– Вашей бабушке показалось, что она узнала его прошлой ночью, – сказала герцогу мисс Эверсли.

– Я действительно его узнала! – свирепо выкрикнула герцогиня. Джек подавил желание отшатнуться, когда она резко махнула рукой в его сторону. – Ты только взгляни на него.

Джек повернулся к герцогу, чтобы уточнить:

– Я был в маске. – В конце концов, здесь ему не в чем было себя упрекнуть.