Портреты гомеопатических препаратов (часть 1) - Култер Кэтрин Р. - Страница 71

Sepia воспринимает любовь не как волнение или радость (Phosphorus), не как благословение, естественное и необходимое, как солнце (Pulsatilla), не как редкий и прекрасный дар или недостижимый идеал (Natrum muriaticum) и не как природную человеческую обязанность, которую нужно принимать как должное (Sulphur, Lycopodium), но скорее как ответственность или даже бремя. Она думает о любви приблизительно следующее: «Эти люди меня любят. Они от меня чего-то ждут. Я должна быть хорошей женой, матерью, сестрой или дочерью». Однако кто как выражает любовь, например, по отношению к детям? Phosphorus и Pulsatilla свободно изливают свою привязанность и ласки; Natrum muriaticum даёт указания, инстинктивно присваивая роль учителя; Calcarea carbonica балует и радуется им, без труда умея поставить себя на их место; Arsenicum album доволен, отдавая распоряжения и организуя жизнь своих подопечных. Однако у Sepia любовь не находит ни свободного выхода, ни естественной формы. У Кента в связи с этим есть интересная фраза: «Любовь не становится привязанностью». Любовь не отсутствует, но выражение любви парализовано и не может быть проявлено.

Таким образом, она отступает к обязанности. Даже когда ресурсы её сил на исходе, чувство обязанности заставляет её выполнять всё, что от неё требуется до тех пор, пока постепенно у неё не появляется возмущение на ущемляющие её права обстоятельства и пока она не начинает бороться против уз, которые её связывают. Из-за своих несчастий она становится источником, из которого исходит мрачность точно таким же путем, как из каракатицы выходит чернильное облачко. Никто больше не создаёт такую темноту вокруг себя, как это делает Sepia. И она начинает думать о том, как покинуть дом, как убежать от возложенного на неё бремени любви.

Но фактически для того, чтобы поступить подобным образом, женщина должна обладать, как правило, чертами Lycopodium по натуре, потому что Lycopodium не чувствует вины, сожалений или самоосуждения, как это бывает у других типов. Если женщина в большей степени выражена как Sepia, то она может только хотеть сбежать, но её удерживает чувство вины и обязанности. Так что она продолжает жаловаться, донимать всех придирками и, возможно, даже заболевает от напряжения.

Кроме того, она гордая, так же как и обязательная в самом лучшем смысле этого слова. И хотя ей необходима свобода и, возможно, желательна карьера для эмоционального раскрытия себя, она, тем не менее, будет уделять много внимания обязанностям, несвойственным её натуре. Она старается изо всех сил выполнить всё как следует. Но то, «как следует», необычайно трудно для Sepia! Она вроде щенка, который был выращен вместе с котятами. Он пытается лазить по деревьям и вспрыгивать на столы, не понимая, что он собака, а не кошка. Отклонения в исполнении роли домохозяйки возникают из простого физического перенапряжения от несвойственной ей роли.

Уитмонт, принимая психологию Юнга в качестве гомеопатического метода, интерпретирует данный аспект психики Sepia как то, что своими корнями уходит в конфликт и к противоположному полу внутри неё. Каждый индивидуум построен из женских и из мужских генов. Сознательная личность имеет признаки доминирующего пола, в то время как подсознательная сохраняет признаки противоположного пола и выполняет дополнительную уравновешивающую функцию. У здорового индивидуума эти две силы (Инь и Ян) работают вместе гармонично, но у женщины Sepia происходит дисбаланс. Не сумев найти естественный или удовлетворительный выход, подсознательное мужское начало в ней начинает выходить на поверхность таким образом, что она не может ни понять, ни проконтролировать создавшееся положение, в то время как её женская суть (которая принимает мрачный характер по причине её подавляемого состояния) отвечает на это формами определенных агрессивных и неврастенических проявлений. Неудивительно, что на физическом плане эта борьба выражается в расстройстве функций женских репродуктивных органов.

Таким образом, у Sepia следует обращать внимание на её сексуальные и менструальные жалобы всех видов, включая фригидность и расстройство менопаузы, следует также учитывать нарушения в течении беременности, такие как склонность к выкидышам и утренняя тошнота, а также и послеродовые сильные депрессии («детская голубизна») и другие недомогания в период родов и кормления ребенка. Кроме того, это средство эффективно при смещениях матки и таких расстройствах, как пролапс, «тянущие вниз ощущения», фибромиомы, сильные покалывающие боли, направленные вверх от влагалища. Геринг описывает на шести страницах часто встречаемые «женские» симптомы. Возможно, наиболее мощным действием из арсенала этого лекарства является его способность противодействовать женскому бесплодию. Существует множество «Sepia-детей», чье рождение матери приписывают действию этого гомеопатического средства. Calcarea carbonica и Natrum muriaticum — это ещё два эффективных и часто используемых при таких же женских проблемах средства, а Natrum muriaticum временами срабатывает там, где эти два других классических средства не имели успеха.

Даже когда у Sepia достаточно развит материнский инстинкт, она не воспринимает с готовностью материнство. Оно её слишком связывает, даёт слишком большой отток психологической энергии, слишком тяжело физически для её телосложения, что создаёт картину пониженной активности щитовидной железы, пониженного кровяного давления или недостаточного адреналина.

Вся картина адреналиновых нарушений, связанных с физиологическим и психопатологическим действием Sepia, была рассмотрена в работах Уитмонта и Гутмана.

Следовательно, психический симптом «безразличие к тем, кого она любит больше всех», — скорее результат, чем скрытая причина её проблем.

Это важно выделить, поскольку это объясняет, почему вопреки ожиданиям Sepia часто бывает хорошей, даже отличной матерью. Женщина, чей взгляд на мир мрачен и безотраден, чья личность утомительна для окружающих, тем не менее воспитывает независимых, радостных, творческих детей, которые трезво реагируют на характер матери и сами являются людьми обаятельными, привлекательными, с которыми всем доставляет удовольствие находиться рядом. Частично это происходит потому, что она не защищает чрезмерно своих детей, не является сентиментальной или человеком, который навязывает свою волю. Она ведет себя довольно сухо и не говорит ненужных вещей. Она не угнетает своих детей (как это делает Lycopodium), не делает попыток сформировать их в соответствии с какой-то предварительно воспринятой идеей (как Arsenicum album). Ей уже и так трудно жить с одной из Sepia (с самой собой), не говоря уже о том, чтобы вдохновлять своих отпрысков вести себя подобным же образом. Она уважает личность ребенка и позволяет ему оставаться самим собой, однако, не допускает его до крайностей.

Она может быть необщительной и чувствовать «отвращение к компании» (Геринг). Ей не хочется никуда выходить, в основном из-за тех усилий, которые потребуются на такое общение (как выразилась одна пациентка: «У меня нет сил даже расчесать волосы перед тем, как выйти, поднять вилку, чтобы поесть, или улыбнуться»), и она чувствует себя слишком слабой для того, чтобы восторгаться музыкой, музеями, природой или даже своими друзьями. Не интересуясь тем, что говорят другие, не желая и самой участвовать ни в чем, слишком уставая следить за нитью разговора («концентрация затруднительна», Кент), она может отвечать на всё односложно: «она чувствует себя тупой… поток мыслей проходит с трудом» (Ганеман); «не способна на умственные усилия» (Беннингхаузен); «речь течет очень медленно, вынуждена вытягивать из себя слова, чтобы выразить мысль, теряет основные мысли» (Геринг). Все вышесказанное создаёт картину общего «безразличия».

Но уж если она сделала усилие и если выбралась на вечеринку, если уж поток адреналина получил стимул для движения, противодействуя её состоянию замедленности и парализованности, она становится живой, интересной для компании и веселится от души.