История культуры древней Греции и Рима - Куманецкий Казимеж - Страница 32

• Предыдущая
• 32/107
• Следующая

Первым приезжим философом, прославившим Афины, был Анаксагор, прибывший туда из малоазийского городка Клазомены. Некоторые его утверждения, вроде того, что солнце не бог, а раскаленный камень, оторвавшийся от земли и ставший звездой. ошеломили и возмутили благочестивых консервативных афинян середины V в. до н. э. Тем не менее он три десятилетия подряд проповедовал там свое учение, пока в тяжелой атмосфере приближавшейся Пелопоннесской войны политические противники его ученика, друга и покровителя Перикла не обрушились с нападками на стратега. Жертвами этого кризиса стали и Анаксагор, подвергнутый суду за безбожие, и другой друг Перикла, великий скульптор Фидий. Философу вынесли смертный приговор, но ему все же удалось покинуть Афины. Умер он вскоре, на чужбине.

Основы рассуждении Анаксагора были материалистическими, близкими к позициям ионийских натурфилософов. Мир, учил он, возник не из четырех стихий (воды, воздуха, земли и огня) и не из одной из них, а из множества мельчайших материальных частиц, которые не рождаются и не гибнут, но лишь соединяются и разъединяются, образуя тем самым все, что есть на свете. Частицы эти он назвал «спёрмата», т. е. «семена». Движение их обусловлено внешней по отношению к ним силой — «нусом», или мировым разумом, который сам материален, представляя собой тончайшее и легчайшее вещество. «Нус» вызывает вихрь, круговерть частиц, соединяющихся в определенных пропорциях, а затем разлетающихся вновь. Потому-то, говорил Анаксагор, в каждой вещи есть часть всякой иной.

Некоторое время проживал в Афинах и знаменитый Демокрит из Абдеры. Предложенное им объяснение мироздания оказалось самым последовательным материализмом, какой только знала античная мысль. Все состоит из неделимых и неизменных частиц — атомов, вечно движущихся в пустоте. Движение это не имеет своего первоначала и не придано атомам никакой внешней силой. Атомы отличаются друг от друга формой, порядком и положением. Совершая неостановимое движение в пустоте, атомы и образуют новые миры, в том числе нашу Землю. Демокрит проповедовал бесчисленность миров, которые возникают, развиваются и гибнут. Все живые организмы и сам человек родились из морского ила. высушенного солнцем. Но если атомы различаются лишь количественно, то такие качественные отличия вещей, как сладость или горечь, тепло или холод, реально не существуют. Они — плоды ощущений, «мнений». Существование чего-либо «по мнению» есть нечто иное, чем существование «по истине». Только «в общем мнении существует сладкое, в мнении — горькое, в мнении — теплое, в мнении — холодное, в мнении — цвет, в действительности же — атомы и пустота», — писал философ. Возникновение ощущений он объясняет воздействием определенных сочетаний атомов, составляющих познаваемый предмет, на сочетание атомов, из которых образуется познающий субъект.

Само время требовало от мыслителей заняться наряду с познанием и истолкованием природы вопросами этическими. Руководствуясь разумом и постигая благо, человек получает удовлетворение, обретает душевное спокойствие, невозмутимость. Это учение о спокойствии удовлетворенного духа, или о «благодушии», как он сам писал, снискало Демокриту прозвище «смеющийся философ» и было позднее воспринято школой эпикурейцев. Демокрит призывал к умеренности, советовал браться лишь за те дела, с которыми человек считает себя способным справиться. Сам он всю жизнь увлекался поиском причинных связей между явлениями, говоря, что «предпочел бы найти одно причинное объяснение, нежели приобрести себе Персидское царство».

На судьбе богатого и разностороннего наследия Демокрита отрицательно сказалось то, что идеалист Платон затратил немало усилий, дабы замолчать его учение и даже уничтожить его книги. Между тем Демокрит был едва ли не самым универсальным греческим мыслителем древности. Известны лишь заглавия его трактатов о природе, о звездах, о человеке, о душе, об огне, о камнях; трудов по геометрии, арифметике, астрономии, географии, музыке, поэзии, грамматике, архитектуре, медицине, агрономии, стратегии и т. п. — в этом отношении с ним мог соперничать разве что Аристотель. Погруженный в науки, философ как истинный сын своего времени немало занимался и политикой. Вспомним его знаменитое изречение: «Бедность в демократии настолько же лучше благополучия при царях, насколько свобода лучше рабства».

И все же не Демокрит оказывал непосредственное влияние на формирование мировоззрения афинян. Демокрит пробыл в городе недолго и, как рассказывали античные авторы, «не старался, чтобы его узнали, потому что презирал славу; и он знал Сократа, а Сократ его не знал». Подлинную интеллектуальную революцию совершили только софисты, будучи «наполовину философами, наполовину политиками», как называл их (и себя) Продик с Кеоса. Деятельность софистов, их влияние на культурное развитие Афин вполне сравнимы с тем, что мы знаем о французских энциклопедистах XVIII в. От разгадывания тайн природы софисты впервые в полной мере обратились к постижению человека.

Уже старейший софист, обосновавшийся примерно в середине V в. до н. э. в Афинах, Протагор из Абдеры, твердо заявил: «Человек есть мера всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Так был четко сформулирован принцип релятивизма, относительности в теории познания. Отсюда вытекало, что о всякой вещи можно высказать несколько суждений, противоречащих одно другому: так, здоровому человеку мед кажется сладким, больному же — горьким, и оба они правы, ибо оба эти качества присутствуют в меде. А это значит, что всякому доказательству можно противопоставить другое, противоположное, столь же хорошо обоснованное и убедительное. Сильнее окажется то доказательство, то суждение, которое практичнее и больше отвечает требованиям жизни. Нельзя сказать, что такое-то утверждение истиннее другого, но только — что оно полезнее. Надо уметь выбирать и убеждать людей в правоте выбора.

Мудрости, понятой таким образом, можно было научиться, и Протагор готов был давать уроки. Он не собирался рассуждать ни о «природе вещей», ни о богах, о которых, говорил он, «я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, — и вопрос темен, и жизнь человеческая коротка». Он намеревался учить диалектике — искусству рассмотрения любого предмета с разных, даже противоположных сторон; учить умению защитить при помощи доказательств любой тезис, а потом его же убедительно опровергнуть. Все дело было не в мысли, а в словах, и потому Протагор показывал, как надо правильно употреблять слова, как развивать красноречие, как составлять систему аргументов в суде или на собрании. Если вспомнить о том, какие возможности в общественной жизни Афин предоставляли человеку эти умения и навыки, то не покажется чрезмерной высокая плата, которую софист впервые начал брать за свои уроки: сто мин. Как глубоко было усвоено образованными афинянами искусство рассматривать всякий предмет со всех сторон, показывает каждый монолог в трагедиях Еврипида, любая речь героя в «Истории» Фукидида. Немалое влияние оказал Протагор и на более старших: Геродота и Софокла. Учение о человеке как мере всех вещей подорвало традиционное мировоззрение афинян в гораздо большей степени, чем мало кому известная философия земляка Протагора — Демокрита. Не удивительно, что, как и Анаксагор, Протагор не избежал гнева консервативных горожан: он был обвинен в безбожии, а его книги собраны отовсюду и сожжены.

Не менее важным для воспитания нового мышления было утверждение Протагора и других софистов, что государство и законы не созданы волей богов, а явились результатом соглашений между людьми. Отсюда — различение естественного права («фйзис») и права договорного («номос»), считавшегося до тех пор божественным установлением. Исходя из этого можно было, подобно софисту Алкидаму, опираясь на естественное право, заключить, что природа никого не сотворила рабом и люди равны, а рабовладение несправедливо. Можно было, как Ликофрон, бороться во имя того же права против аристократических привилегий. Но можно было и вслед за Калликлом обосновать с помощью естественного права право сильнейшего на власть и господство над более слабыми. Отголоски этих споров, в том числе высказываний в защиту рабов, слышались афинянам и в трагедиях Еврипида. А поставив под сомнение божественное происхождение государства и законов, некоторые софисты не побоялись пойти дальше и объяснить исторически происхождение даже религиозных верований (Продик Кеосский).

• Предыдущая
• 32/107
• Следующая