Лось в облаке - Лазарева Ирина Александровна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/61
• Следующая

— Что же ты молчишь? — сказал он Вадиму. — Нельзя отказывать красивой женщине.

— Почту за честь, — отозвался Вадим, вставая и целуя ей руку.

Екатерина вспыхнула от удовольствия и, простившись, оставила мужчин одних.

— Ты смотри, жену у меня не отбей, — притворно пригрозил Александру Егор Данилыч.

— Увы, не смогу при всем желании, — отозвался Александр. — Екатерина Сергеевна любит вас беззаветно.

У Краснова неожиданно запершило в горле.

— Врешь! — сказал он осипшим голосом. — Александр, ты так со мной не шути!

— Провалиться мне на этом месте! Сроду не шутил подобными вещами. Егор Данилыч, — укоризненно сказал он, — да вы, кажется, не разглядели у себя в доме самого ценного.

— Мало ли чего я не разглядел, — смущенно откашливаясь, пробормотал Краснов.

Друзья возвращались домой в машине, на которой приехал Вадим. Антон сидел за рулем и болтал без умолку, давая выход своему трехчасовому нервному напряжению. Александр, напротив, за всю дорогу не проронил ни слова и лишь сердито посверкивал глазами на Вадима.

— Долго ты будешь смотреть на меня волком? — не выдержал Вадим.

— Навесить бы тебе как следует! — с сердцем сказал Александр.

Вадим почувствовал, что улыбается. Озорные звезды за окном, соткав нефритовую сеть, укачивали ясную луну. Серебристая машина бесшумно неслась вперед, сквозь летнюю ночь, по светлой дороге, озаренной теплым сиянием.

Светлана, пребывая в неведении относительно того, какие скрытые бури сотрясают особняк, была поглощена исключительно собственными переживаниями. Вадим после случившейся между ними безобразной ссоры уже третий день не приходил к ней по ночам. У каждого из них была своя спальня, — Вадим нередко предпочитал спать в одиночестве — и не будь этого скандала, Светлана восприняла бы его временное воздержание как должное. На людях он обращался к ней с подчеркнутой вежливостью, но оставаться наедине явно избегал. Здравый смысл подсказывал ей, что лучше всего переждать, сделать вид, что ничего не случилось, а там, глядишь, все образуется, но выдержки ей не хватало из-за снедающего ее беспокойства. Три дня она безвылазно просидела в особняке, стараясь как можно чаще попадаться Вадиму на глаза, сохраняя при встречах с ним скорбный вид незаслуженно обиженного человека. Ничего, рассуждала она, пусть прочувствует всю степень своей черствости и несправедливости по отношению к ней. Она была оскорблена и обижена, но странное дело: воспоминания о том, как он зверски схватил ее своими сильными руками, о его бешеном взгляде, искаженном яростью лице заставляли сладко замирать сердце. Возможно, она так и не осознала всей опасности своего выпада, просто не допускала мысли, что Вадим мог причинить ей серьезный вред, и теперь втайне мечтала вновь очутиться в грубых и властных объятиях насильника, ощутить себя безвольной жертвой его грозной прихоти.

На четвертый день оставаться в доме ей стало невмоготу; она решила развеяться и договорилась встретиться с Викой в ресторанчике неподалеку.

Вика приехала первой и ждала ее за столиком на увитой цветами летней террасе ресторана.

— Какая жара, — сказала Света, подсаживаясь к ней, — есть будем?

— Нельзя, с сегодняшнего дня начинаю худеть. Милый сарафанчик!

— Валентино, — отозвалась Светлана, — купила на прошлой неделе. Начни худеть завтра. Здесь подают обалденный яблочный штрудель. Одной мне его есть не хочется.

— Давай так: тебе штрудель, а мне легкий салат и какой-нибудь сок.

— Зачем тебе худеть? По-моему, ты и так в форме.

— Килограмма три сбросить не помешает. Хочу понравиться вашему Никитину. Света, ты должна помочь мне с ним сблизиться. Он произвел на меня впечатление. Такие мужчины бывают прекрасными мужьями и нежными любовниками.

— О, да, — вяло согласилась Света, — чего не скажешь о Вадиме.

— Вадим вне конкурса! У любой женщины рядом с ним подкашиваются ноги. Клянусь, Светка, если бы мы не были подругами, я бы сделала все, чтобы его увести.

«Как же! — невесело усмехнулась про себя Светлана. — Ты все время лезешь из кожи вон, чтобы он лишний раз на тебя посмотрел. Скажи лучше, что он не обращает на тебя никакого внимания».

— Повезло тебе, Света. Такой потрясающий мужик! — продолжала разливаться Вика.

— Да уж, дальше некуда, — Светлане нестерпимо захотелось поделиться с кем-нибудь наболевшим. — Заниматься с ним любовью все равно, что лечь под мчащийся танк.

Глаза у Вики загорелись корыстным любопытством.

— Ты меня поражаешь. Неужели он бывает грубым? Никогда бы не подумала.

— Нет, грубым его не назовешь. Это совсем другое. Он просто подавляет своей силой и волей, а тебя вроде как и нет.

— Но ведь это замечательно! Не понимаю, что тебя не устраивает.

— Это было бы хорошо, будь я уверена в его любви ко мне, но у меня такое чувство, что я для него просто вещь, неодушевленный предмет. Он окружил себя всеми удобствами, и, судя по всему, я вхожу в их число. Неудобства же его раздражают, приводят в исступление… — она вдруг расплакалась. — Я боюсь его. Вчера он меня чуть не убил.

— Света, успокойся. — Вика сразу же чисто по-женски прониклась к ней жалостью. — Расскажи все по порядку. Что между вами произошло?

— Никитин вздумал поволочиться за нашей горничной, китаянкой. Меня это взбесило, и я устроила ей нагоняй, а Вадим рассвирепел. Интересы Никитина для него превыше всего.

— Света, я тебя не понимаю. Пусть Никитин развлечется с горничной, почему это тебя задевает?

— Не знаю, возможно, я действительно зря вспылила, — сказала она, сморкаясь и вытирая платком глаза, — только теперь я не могу спокойно видеть эту мерзавку, хоть домой не приходи. Ты представляешь, из-за нее Вадим поднял на меня руку! Как такое стерпеть?

— Извини, Света, но ты большая дура! Нельзя было действовать так прямолинейно. Существует множество способов избавиться от неугодной прислуги. Например, подложить ей что-нибудь ценное, лучше всего вещь Вадима, а потом обвинить в краже. Вряд ли он станет держать у себя воровку. А для Никитина, раз его потянуло на экзотику, можно пригласить девицу любой национальности для оказания ему интимных услуг, — сейчас с этим проблем нет.

— Нет, насчет кражи — идея неудачная. Слишком избито и примитивно. Вадим сразу догадается. Надо придумать что-нибудь такое, что не вызовет у него подозрений.

Они заговорили быстро и тихо, замолкая всякий раз, когда к ним подходил официант. Через полчаса план расправы над Лин был готов. У Светланы поднялось настроение. Подруги расцеловались, сели в свои машины — Светлана в светлый «порше», Вика в темно-синий «БМВ» — и, довольные друг другом, расстались до следующего дня.

Светлана сразу же по приезде домой вызвала к себе Лин. Бесстрастным голосом, но с холодной ненавистью в душе, она отдала девушке необходимые распоряжения:

— Помнишь, ты готовила какой-то суп с креветками?

— Да, суп с креветками и яичными узелками, — ответила Лин.

Светлана с неприязнью отметила ее произношение, которое значительно улучшилось за последнее время.

— Отлично. Завтра я ожидаю к обеду свою подругу. Приготовь суп и сделай, пожалуйста, все так, чтобы мне не пришлось краснеть.

Убедившись, что девушка занялась стряпней, она, стараясь остаться незамеченной, поднялась на третий этаж и проскользнула в комнату Лин. «Вот так-то, шалава приблудная, будешь знать, как становиться мне поперек дороги, — думала она со злым торжеством, выходя через десять минут из комнаты Лин. — Прикинулась овечкой, а сама туда же — мужчин наших отбивать. Ничего, ты у меня вылетишь отсюда в два счета».

На следующий день все складывалось для Светланы удачно: Александр был дома; он уединился в саду и писал что-то в блокноте, пристроив его у себя на колене; у Вадима за несколько дней вынужденного бездействия скопилось много дел, и он с раннего утра уехал на работу. Вика тоже не подвела, — прибыла к условленному часу.

• Предыдущая
• 54/61
• Следующая