РЕЛИГИЯ И ПРОСВЕЩЕНИЕ - Луначарский Анатолий Васильевич - Страница 47

Дальше идти вообще уже некуда. Требовать с философской точки зрения и во имя Софии, премудрости божией попа в качестве директора мыслительной работы человечества и абсолютной иерархии, т. е. подчинения масс руководству кучки эксплуататоров, требовать этого, хотя и прикровенно, хотя бы в узорных речах, но, в сущности говоря, с циничной прямотой, если все узорные речи перевести на социальный язык, — это предел.

Дальнейшая эволюция идеалистов показала с ясностью, что есть определенный водораздел, есть дорога направо и налево, и кто вступил на правую дорожку, того история доведет до конца, до мракобесия и до черносотенства.

Когда я назвал сегодняшнюю свою лекцию «Почему нельзя верить в бога», то, конечно, я не имел при этом в виду какого бы то ни было запрета верить в бога. В любого бога или любых богов, по нашим законам, может верить всякий, кто хочет и у кого для этой веры есть достаточно внутренних предпосылок.

Но нельзя больше верить в бога людям, обладающим полнотой современного социального и научно–этического сознания. Я при этом подчеркиваю: социального и научно–этического, ибо есть немало ученых людей, которые высокую науку соединяют с верой в то или иное божество.

Ряд ученых людей являются верующими и часто в той или другой форме признают существование божественного миропорядка. Но, конечно, нельзя найти ни одного человека, верующего в бога, среди таких ученых и образованных людей, которые обладают полнотой современного общественного и морального самосознания. И вот я постараюсь в сегодняшней лекции показать вам, почему мы, люди современные, люди авангарда человеческого, не можем сохранить никакой веры в бога, никаких следов этой веры.

Прежде всего я начну с тех возражений, которые относятся к области науки и которые разрушают представление о боге в природе.

Вера в бога в природе трактуется или, лучше сказать, слагается из двух основных элементов: во–первых, из веры в то, что, кроме природы видимой, поддающейся нашим ощущениям, имеется еще невидимая, чисто духовная природа, так называемый потусторонний мир, мир неземной, мир духов; другим элементом является человеческое представление о том, что мир видимый должен быть кем–то создан и устроен и должен был кем–то быть управляем. Обе эти идеи мы сейчас и разберем.

Мы, люди материалистического отношения к общественным явлениям, прежде всего, когда встречаем какую–нибудь идею, какое–нибудь верование, спрашиваем себя, как оно возникло. В самом деле, если мы встречаем среди современных нам людей таких, которые утверждают, что, кроме мира материи, существуют еще какие–то бесплотные духовные существа, мы спрашиваем себя, как это странное представление может возникнуть в умах людей. Мы обыкновенно указываем при этом, что человек никогда таких духов не видел, они невидимы и неслышимы. Их проявлений мы непосредственно не наблюдаем, потому что если бы мы наблюдали их, то должны были бы сказать, что они вполне поддаются наблюдению и относятся к миру опыта.

Когда люди, верующие в существование этих духов, спорят против этого положения, то мы знаем, что они противоречат себе. При исследовании всякого явления нужен научный подход для того, чтобы узнать, какое количество энергии на данное передвижение материи затрачено и откуда такая энергия взялась. Более образованные, более тонкие современные сторонники существования духов знают прекрасно, что «дух» состоит из так называемых чисто психических явлений, которые, по их мнению, не имеют материальной природы. Но безразлично, имеем ли мы дело с образованным спиритуалистом[203], который заявляет, что духи могут проявлять себя через нашу мысль, через нашу волю, или с необразованным, который говорит, что духи могут проявляться в виде призраков или проявлять себя в спиритических сеансах[204], — в том и другом случае мы находим людей, которые говорят: «Мы сами не видели, но другие рассказывали», они или лгут, т. е. сознательно обманывают, или грубо заблуждаются.

Несмотря на то, что есть целый ряд блестящих разоблачений всякого рода спиритических сеансов, несмотря на то, что они разлагаются чрезвычайно просто на шарлатанство и легковерие, тем не менее эта вера в человеке продолжает сидеть прочно, потому что происхождение ее — древнее, потому что вера в духов срослась с человеком, и только мало–помалу современный опыт, современное миросозерцание выбрасывают эти ошибочные представления.

И действительно, когда мы обращаемся к древности, поскольку она проявляет себя в разных археологических находках и в этнографии, поскольку мы наблюдаем дикого человека в состоянии, в котором десятки тысяч лет тому назад находились наши предки, мы встречаем уже это представление о духах, но встречаем в такой форме, что сразу начинаем постигать, как человек пришел к мысли о том, что есть два мира — телесный и духовный.

Действительно, в опыте дикаря имеется целый ряд фактов, которые он никак не может объяснить иначе, как через теорию духов.

Как вы знаете, теория духов, или анимизм, распадается, во–первых, на веру в то, что каждый человек имеет свою душу, и на веру в существование духов вне человека.

Первоначально оба эти верования тесно связаны. И в духах, которые проявляются для дикаря в воющем ветре, который сгибает деревья, в горячих лучах солнца, в зимней стуже, во всяком почти явлении природы, которое больно или благотворно на него действует, в духах, которых он считает за воли, определяющие эти явления, он всегда видит человеческую душу, именно душу уже умершего человека.

К представлению о душе первобытный человек приходит сравнительно легко. Когда другой человек умер внезапно, не потому что он был ранен в драке и т. п., а от болезни или старости, первобытный человек ищет объяснения, почему он умер. В большинстве случаев первобытные люди умирают насильственной смертью: растерзает его зверь или убит он в битве с другим племенем, и потому у первобытного человека имеется всегда представление, что для смерти нужна какая–то насильственная причина. Но вот человек почему–то ослабел, начал хиреть, потом он жалуется на какую–то боль и умирает. Что значит умер? Как будто уснул, но нельзя разбудить, и тело становится голодным. Дух, дыхание, которое свойственно живому существу, покинуло его, улетело из этого мертвого человека, и вместе с ним улетело и тепло. Значит, когда этот дух, это дыхание улетело, тело перестало быть теплым. Значит, дух, после того как вылетел из тела, унес с собой тепло и ту силу, которая помогала человеку двигаться. Значит, такой дух сидит в теле и повелевает телу двигаться, а само по себе оно двигаться не может.

Вот представление о смерти, которое мы находим у всех дикарей, хотя бы они были отделены друг от друга целым океаном.

Я сказал, что смерть похожа на сон, и сказал, что тем не менее имеется разница. Действительно, спящего можно разбудить, и примитивный человек видит в этом только признак, что из спящего душа не вышла совсем, она сохранила с ним какую–то связь. Если встряхнуть такого человека, то он оживает, если спросить, что с ним было, когда он лежал, как бездыханный, то он расскажет свой сон. Человек первобытный не имеет представления, что сон есть только результат внутреннего физиологического процесса. Он считает, что то, что он видел во сне, он видел в действительности, и впадает в противоречия. Он знает, что он был там–то, ловил рыбу или охотился на дикого зверя, видел покойного отца, а вместе с тем он знает, что лежал здесь и не двигался. Это подкрепляет представление о том, что тело лежало и не двигалось, а душа где–то бродила. Это подкрепляет представление о том, что у каждого человека, кроме тела, есть еще какое–то духовное существование. Если человек умер, тело его разлагается, а потому тело обыкновенно как–нибудь уничтожают: отдают на съедение птицам или собакам, в другом месте бросают в море, в третьем закапывают, потому что нельзя держать тело, оно разлагается и становится вредным…