Огонь с юга - МакКенна Джульет Энн - Страница 48

— Тогда я скажу, что ты выглядишь усталой и полной недобрых предчувствий, можно? — Кейда отлично видел то, что она пыталась скрыть под слоем косметики. — И скорбящей по Олкаи.

Едва заметная готовность пролить слезы возникла и тут же пропала в темных глазах Тэйсьи.

— Во многом — к удивлению Миррел, так давно покинувшей наше владение. — Ее голос звучал ехидно.

— Рекха всегда говорит, что главный порок Миррел — это то, что она считает, будто все думают в точности как она сама. Джанне должна скоро появиться. По всей видимости, ей оказалось непросто убедить Итрак показаться на людях. — Кейда поглядел в сторону двери, но это всего-навсего вошел Сафар, активно размахивавший руками и жизнерадостно улыбавшийся.

Куда ты ходил, когда покинул наш совет, вместо того, чтобы направиться прямо сюда, как дал нам понять? Ты по-прежнему все в той же желтой рубахе, и только ли жара стала причиной эти темных пятен подмышками? Чем ты занимался, хотелось бы мне знать.

Мгновением позже вошла Джанне, и ее появление изгнало любые посторонние мысли из головы Кейды. Все люди в зале, как по команде, повернулись к двери.

Джанне надела платье из серо-голубого шелка, две полосы которого были сшиты у плеч и по бокам, перехваченное на талии пояском из такой же ткани. Волосы ее были до блеска умащены, убраны назад и заплетены в косу, и ни один самоцвет не оживлял их дымчатую тьму, а на глазах и губах присутствовал лишь слабый намек на серебро. Единственным украшением Джанне была нить жемчуга, доходившая ей до талии. Да, единственная, но кто-то потратил всю жизнь, чтобы подобрать такие жемчужины одну к одной, даже если он и имел возможность собирать урожай, который предлагают рифы, по всему Архипелагу. Черные жемчужины посередине природа не иначе как годами сотворяла на дне океана, один сияющий слой обволакивал другой, пока не получилась эта пригоршня безупречных сфер, каждая из которых была крупнее ногтя на большом пальце Кейды. Меньшие по размеру, но столь же безупречные, жемчужины по обе стороны от них плавно меняли цвет от угольной черноты до серой дымки, а затем до яркого и чистого сияния рассветных облаков. Цвет каждой последующей капли становился богаче и ярче, пока наконец жемчужины, исчезающие под волосами Джанне, не приобрели золотистый оттенок восходящего солнца.

— Джанне, дорогая моя. — Резкий крик Миррел нарушил воцарившееся при появлении серебристого видения молчание. Миррел подошла, чтобы обнять Джанне, а та тепло улыбнулась и крепко прижала ее к себе.

— Миррел, как приятно тебя увидеть.

Бирут стоял у плеча Джанне. Начищенная броня его была украшена медными кольцами, которые сияли, как золотые. Он носил тяжелый золотой ворот, украшенный хрусталем, а позолоченный налобный обруч его шлема казался еще ярче. Кейда скрыл улыбающиеся губы кубком.

Надо же, Миррел, когда рядом стоит Джанне, твой дивный наряд выглядит не лучше, чем это дешевое подобие богатства у простого меченосца.

Когда все в зале начали приходить к такому же умозаключению, Джанне поманила Итрак, застывшую на пороге.

— Миррел, ты помнишь Итрак Чейзен? Конечно, помнишь. Она гостит у нас, пока не сможет вернуться в свое владение при благоприятных знамениях.

— В самом деле. — Лишь легкий намек на недоверие сквозил в улыбке Миррел.

— Ты не думаешь, что Чейзен Сарил станет возражать, когда услышит, что она одевается как одна из ваших младших жен? — проговорила, подняв бровь, Тэйсья, обращаясь к Кейде.

— Убежден, Джанне знает, что делает. — Впрочем, Кейда был в не меньшем замешательстве, чем остальные, когда увидел на Итрак тройную нить розового жемчуга, одного из самых заветных сокровищ Дэйшей. Ее белую шелковую рубаху подпоясывали еще три ряда жемчужин, такие же браслеты охватывали запястья, а вокруг лодыжек жемчужными же нитями были собраны свободные белые шаровары. А длинная коса Итрак почти ничем не отличалась от прически Джанне.

— Этот жемчуг притягивает взгляд, словно обладает свойствами талисмана, — заметила Тэйсья. — Я имею в виду как украшения Джанне, так и те, что надеты на Итрак.

— Тебе не кажется, что она выглядит скорее как чья-то дочь, чем как жена? — Кейда склонил голову набок перед Тэйсьей, меж тем Сафар направился в сторону Итрак, бурно размахивая руками и улыбаясь, что, впрочем, не смогло полностью скрыть более чем намек на похоть в его глазах. Ее уязвимость и стройность на фоне его габаритов просто не могла не потрясать.

— Она похожа на девочку, не правда ли? — улыбнулась Тэйсья. — Она едва вступила в брачный возраст.

Джанне что-то сказала Сафару, прежде чем прелестно поклониться и отступить, а затем заскользила через зал, чтобы присоединится к мужу и подруге.

— Тэйсья, дорогая моя.

— Джанне Дэйш. — Приветствие Тэйсьи было сухим, но объятия нежными.

— Ты оставила ее на милость этой парочке? — Кейда наблюдал, как Миррел и Сафар обступили Итрак с двух сторон, а Миррел по-свойски положила руку девушке на плечо.

— На то время, чтобы они стали выглядеть бесчувственными свиньями, досаждающими ей в пору горя, но не дольше. — Джанне не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, что происходит за ее спиной. — Тэйсья вовремя ее вызволит.

— Мне нужно многое с ней обсудить, — кивнула та.

— Я бы не оставлял ее слишком надолго, если никто из вас не хочет, чтобы Итрак расплакалась, — посоветовал Кейда. — Или чтобы завязалась драка. Этот ее новый телохранитель бросает на человека Миррел и того, что при Сафаре, весьма тяжелые взгляды. — Он повернулся, ища взглядом Телуйета. Его раб в праздной томности отходил от льстиво вьющейся стайки рабынь, чтобы оказаться на виду у раба Сафара.

Что же, пусть им всем станет ясно: новый телохранитель Итрак не останется без союзников, если кому-то из людей Уллы захочется преследовать парня.

— Я позднее поговорю с тобой, Джанне. — Тэйсья оставила их, чтобы ловко увести Итрак прочь от Сафара, сославшись на необходимость поговорить о последних днях Олкаи, в чем им никто не посмел бы отказать. Кейда поцеловал атласную щеку Джанне.

— Ты сегодня просто великолепна, жена моя.

Она с достоинством улыбнулась.

— Я рада твоему одобрению, муж мой.

Кейда покосился на Итрак, теперь благополучно беседовавшую с Тэйсьей и Ритсемом Кайдом.

— Я вижу, ты одела ее как одну из своих.

— Лишь для того, чтобы подкинуть загадку женщинам Уллы и Редигала. — Джанне одарила мужа холодным взглядом. — Она не вступит в брак ни с кем из владения Дэйш. Ты сказал бы лучше Ритсему Кайду, что передумал.

— Почему? — Кейда неожиданно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Я не соглашусь, чтобы кто-либо, столь серьезно задетый волшебством, оказался в нашем семейном кругу. — Улыбка Джанне оставалась такой же естественной, но ее слова звучали болезненно четко. — Женись на ней, и я с тобой разведусь, Рекха тоже, и мы возьмем с собой малышку Сэйн. Затем мы поищем помощи у всех наших братьев, чтобы устранили тебя в пользу детей.

Кейда, ошеломленный, не мог проронить ни звука, и с огромным трудом добился того, чтобы потрясение не отразилось на его лице.

— Что до Сиркета, я своими руками сделаю его заморином, но не позволю ему вступить в этот проклятый брак. — Джанне поднялась на цыпочки, чтобы запечатлеть на щеке мужа поцелуй.

Он услышал, как откуда-то прозвучал его голос.

— Ты не думаешь, что здесь еще есть что обсудить? Если она, в конечном счете, станет ключом к владению Чейзен, неужели ты согласишься видеть ее замужем за Уллой Сафаром?

— Есть способы позаботиться, чтобы вопрос о будущем Итрак не поднимался еще некоторое время. — Джанне передернула плечами, поправляя свои дивные жемчуга. — Я должна обсудить кое-что с Мони Редигал. — Она опять поцеловала Кейду и плавно заскользила прочь. Между тем к нему приблизилась Чэй Улла с улыбкой, которую мало кто назвал бы доброй.

— Дэйш Кейда, я целую вечность жду возможности с тобой поговорить.

— И теперь ты располагаешь моим полным вниманием. — Кейда склонил голову сперва перед Чэй, затем перед хорошенькой девушкой с ней рядом.