Северная буря - МакКенна Джульет Энн - Страница 32

Голова твари разверзлась. Тварь во второй раз прыгнула, но теперь развернула крылья и скользнула по воздуху. Приземлилась так, что почва дрогнула, словно после толчка землетрясения вдалеке. С воем, похожим на рев лесного пожара, дракон смахнул пальмы одним ударом передней лапы. Стволы рухнули и раскололись в щепы. Меченосцы уронили товарища и упали на песок, скорчившись в безнадежной попытке спастись. Дракон лег брюхом на песок и склонил голову набок. Огонь в его глазах сделался ярче. Передняя лапа вытянулась вперед. Один из когтей на ней выпрямился и удлинился. Тварь ткнула бесчувственного Наэйра. Тот не шелохнулся, и она склонила могучую голову, пробежав хищным когтем вдоль кольчуги бесчувственного воина. Металлический скрежет вызвал ледяную дрожь вдоль хребта Кейды. Замерев от ужаса, вождь наблюдал, как тварь рассматривает лежащего человека, длинная шея выгнулась, жуткая морда колыхнулась сперва в одну сторону, потом в другую.

Дракон не знает, как обращаться с броней. Он вроде той юной матии, с которой ты встретился, охотясь с Сиркетом. Она прекрасно справлялась с мелкими ящерками, но не могла сообразить, что делать, когда мамаша принесла из джунглей бегунчика. Малышка кусала между ярко-рыжей и черной пластинами, пытаясь сломать ему спину, но не догадывалась пустить вход клешни, а добыча корчилась в судорогах.

Дракон склонил голову к стопам Наэйра, разинув пасть. Затем передумал и передвинул морду, словно собираясь отгрызть голову жертвы. В последний миг остановился, метнув наружу длинный язык, и лизнул шлем лежащего без сознания воина. Один из бойцов, приникших к земле неподалеку, не выдержал зрелища. Он кое-как поднялся на ноги и припустил к лесу, вызвав сдавленный возглас одобрения у воинов, скрывающихся среди деревьев и кустов. Но этот невольный выкрик оборвался воплем отчаяния, когда тварь поднялась и выбросила вперед здоровенную переднюю лапу. Боец исчез, она втоптала его в песок. Дракон вернулся к добыче, наклонился и понюхал. Его чешуйчатый ворот блеснул, глаза загорелись ярко-алым, пасть раскрылась, исторгнув шипение. Оставив осторожность, дракон схватил тело в броне зубами, встряхивая головой из стороны в сторону. Руки и ноги воина болтались в воздухе, то и дело ударяясь о чешуйчатые челюсти чудовища. С раздраженным ревом тварь бросила тело и обрушила на него огромную лапу. Миг спустя повторила удар. Затем топнула еще раз. Потом склонилась и принялась лизать кровь, вытекавшую из панциря мертвеца. Подняв морду, тварь изучала месиво из плоти и металла, потом вонзила коготь в шею покойнику, пригвоздив его к песку. Склонившись, дракон с поразительной ловкостью откусил мертвецу ноги. Потянул и вырвал изломанный торс из кольчуги, по-прежнему удерживая когтем шею, и проглотил кусок. Теперь, когда он понял, в чем хитрость, чтобы пожрать двух других потребовалось нескольких мгновений.

Наблюдать, — это одна из твоих обязанностей предводителя. Найти способ спасти остальных воинов — другая. Что же ты собираешься делать?

Кейда беспомощно обшаривал память, меж тем как дракон покончил с закуской и оглядывал светящимися глазами заросли кустарников и чахлых деревьев. Затем тварь начала медленно расхаживать вдоль пляжа, длинный язык все еще колыхался в воздухе, с зубов капала кровь. Вождь и чародей замерли, приникнув к земле, когда чудовище поравнялось с ними, и едва дышали, следя, как громадные когти оставляют в песке нечеткие отпечатки, а длинный хвост прочерчивает борозду.

— Полагаю, теперь мы знаем, что случилось с дикарями, — голос Дева прозвучал неправдоподобно отдаленно.

— Как нам самим этого избежать? — отчаянно прошептал Кейда.

— Чувствуешь мощь, которую несет в себе этот дракон? — выдохнул Дев хриплым, но почти похотливым шепотом.

— Что? — Кейда приподнялся на локте и воззрился на чародея.

— Магия, — Дев невидяще посмотрел на него темным и блуждающим взглядом.

Он как будто бы нахлебался варварского пойла, и теперь голова у него полна обманных видений.

— Ты что несешь? — Гнев охватил Кейду, и он пнул мага. Тот, не сопротивляясь, откатился в сторону.

— Да потише ты, — он перевернулся, поспешно оглядевшись. Впрочем, никого не было видно среди глянцевых желто-зеленых деревьев.

Это не означает, что никто не скрывается в пределах слышимости. И твое попустительство чародейству тогда окажется, разоблачено. Останется ли хоть кто-то в живых, чтобы отнести весть Итрак?

Дев вновь перекатился на живот, подтянувшись на локте и глубоко дыша, точно человек, только что утоливший страсть.

— Магия, Кейда, — он произнес это лихорадочным шепотом. — Дракон — магическое существо, такова его природа. Никто не знает, что и как. Я слышал об их ауре, о первозданной магии, что реет повсюду вокруг них; но ничто из читанного мной и близко не описывает, насколько велико ее могущество. — Дев тихо и сладострастно прыснул.

— Что он здесь делает? — спросил вождь.

— Были колдуны в Хадрумале, которые могли призывать драконов, — лицо Дева неприятно заострилось. — Исключительно немногие, и они всегда усердно хранили тайну. Но даже слухи могут случайно выдать тайну мудреца. Возможно, дикарям удалось опять найти какого-то волшебника.

— Волшебника, который вызвал сюда это страшилище? — Кейда в ужасе воззрился на Дева.

— Возможно, — медленно выговорил северный колдун. — И возможно, эта тварь вышла из послушания и пожрала чародея вместе с его дружками. Не вижу, чтобы она кого-то остерегалась. Или, возможно, какая-то искра на этом клочке суши пробудила скрытые силы дикаря, и он почувствовал волшебство в своей крови. — Дев встал на колени, его шлем застучал о ветви кустов сарда, сбивая ягоды наземь. — И когда он высунул голову, чтобы оглядеться, рядом в засаде оказался настоящий волшебник. И тот решил поставить новичка на место. Возможно, он знал подобный фокус и послал сюда свою ручную зверушку, чтобы избавиться от соперника. Или чтобы зверушка просто набила брюхо кем угодно, кто не покорится ее хозяину.

Частя скороговоркой, слова которой вождь с трудом разбирал, волшебник рыл сухую песчаную почву кинжалом, а свободной рукой отбрасывал землю. Уронив клинок, он сел на пятки и потянул вверх одежду. Поддерживая предплечьями задранные кольчугу и подкольчужник, он возился со шнуром своих штанов.

— Ты что делаешь? — выкрикнул с негодованием Кейда. — Это уже слишком даже для чародея!

— А у тебя есть при себе бутылка с водой? — огрызнулся Дев. — Не думаю. У меня тоже. Теперь слушай. Эта тварь, дракон, порожден огнем, что ясно по его цвету. Не говоря уже о том, как он гасил костер, который ты запалил в частоколе. Ну, так я рожден, чтобы замечать первозданный огонь в вещах. И если кто-то призвал его, я способен проследить, откуда исходят чары, глядя в кристалл, в воду, ну а за отсутствием таковых, в лужу собственной мочи.

Волшебник скорчил рожу и принялся облегчаться.

Кейда сосредоточился на драконе, который отошел довольно далеко, нюхая остывшие угли сгоревшего частокола, после чего продолжил мерное шествие вдоль излучины берега.

— Затем мы пробежим через лес, дадим знак «Зеленой Черепахе» и «Летяге с Лиллы» и попытаем удачи в скалах и прибое, — удивительно, но подобный замысел не вызывал у Дева ужаса. Голос его окреп, и он продолжал: — Затем решим, как выследить этого хитрюгу-колдуна, чтобы он не накликал нам на головы другого своего любимчика.

— И на копье его, как рыбину, — закончил Кейда за чародея.

Но с чего бы волшебнику, способному призывать дракона, использовать его против своего народа? Не проще ли было, если бы колдун велел соплеменникам завершить разрушение, которое нечестивые захватчики уже начали?

Дев не отзывался. Кейда оглянулся и увидел, как зеленый колдовской свет наполняет лужицу мочи, темнея по мере того, как влага впитывается в сухую землю. Вождь поспешно огляделся, нет ли где осуждающих глаз, прежде чем вернуть взгляд к чародею.

— Итак?

Пелена изумрудного пламени поднялась из влажной впадины, и Дев стремительно отпрянул, закрыв руками лицо, что приглушило гортанный крик боли. В воздухе затрещали огоньки, прозрачные, зеленые, бледнеющие до болезненно желтого, а затем усилились до ярко-золотого, медленно темнея до ярко-рыжего цвета.