Поцелуй врага - Маккарти Моника - Страница 23

• Предыдущая
• 23/70
• Следующая

– Что это за мужчины, которые воюют с женщинами и детьми? Только Кемпбеллы способны поступать так бесчестно.

– В тебе есть сила духа, девочка, только используй ее с умом. Скажи нам, где он, и больше никто не пострадает.

Катрина взглянула на неподвижное тело брата. Кровь струилась по его лицу из глубокой раны на голове. Словно разгадав ее мысли, вожак пересек комнату и встал между ней и Брайаном, не давая ей подойти к брату.

– Кто? – выкрикнула она охрипшим голосом. – Кого вы ищете?

– Аласдэр Макгрегор.

Катрина задохнулась. «Господи, все это какая-то чудовищная ошибка». Она покачала головой.

– Вы ошиблись. Аласдэра Макгрегора нет в Аскоге.

Лицо вожака стало мрачным и неумолимым. На мгновение он напомнил ей Джейми, но в этом человеке угадывалась жестокость, которой у Джейми не было.

– Это ты ошибаешься. Макгрегора видели вчера с твоим отцом, и, судя по всему, он уже много недель скрывался здесь.

Это невозможно. Ее отец не мог так дерзко… или глупо… бросить вызов королю. Укрывательство Макгрегоров каралось… смертью. Но потом Катрина вспомнила о тесной связи между кланами, и сердце ее болезненно сжалось.

– Вы лжете.

Кемпбелл грозно сжал губы.

– А ты испытываешь мое терпение. Скажи мне, где он, и, может быть, я соглашусь отпустить тебя. – Он окинул ее взглядом с ног до головы. – До или после того, как мои люди немного с тобой позабавятся. Выбор за тобой.

Катрина не хотела, чтобы злодей заметил, какой ее охватил ужас, хотя ледяные щупальца страха добрались уже до самого сердца.

– Я не могу сказать того, чего не знаю.

Он внимательно посмотрел на нее и пожал плечами.

– Тогда мне нет от тебя никакой пользы. – Он повернулся к одному из своих людей. – Избавьтесь от мальчишки.

– Брайан!

И бесчувственного Брайана выволокли из комнаты.

– Узнай, что ей известно, – сказал вожак верзиле, который держал ее. – Но поторопись с этим. Башня уже горит. Если Макгрегор в замке, мы его выкурим.

Отец. Братья. Дом. Этот человек неизвестно почему отнял у нее все, причем совершенно напрасно, без всякой пользы для себя. С силой сжав кулак, Катрина нацелилась обидчику в лицо и нанесла удар, вложив в него всю ненависть и гнев, клокотавшие у нее в груди. Прежде она никогда никого не била, но ее кулак угодил ему прямо в нос, и Катрина с удовлетворением услышала хруст кости. Голова вожака резко дернулась назад. Когда он снова выпрямился, из носа у него ручьем текла кровь.

На мгновение вожак остолбенел, с недоверием глядя па нее, затем последовало быстрое и жестокое возмездие. Его кулак врезался Катрине в висок. Вспышка боли, и все кругом погрузилось во тьму.

Катрина задыхалась. Ей снилось, что на нее навалился солдат. Тяжелые доспехи грозили раздавить ее. Отвратительный запах крови и пота наполнил ее ноздри, и тошнота подкатила к горлу. Катрина застонала и попыталась столкнуть с себя давящую тяжесть. Грубые руки царапали нежную кожу ее бедер, стараясь раздвинуть ей ноги.

Увы, это был не сон. Катрина открыла глаза. На ней лежал мужчина. Одной рукой он давил ей на грудь, чтобы удержать на месте, другой задирал ей юбку. Катрина открыла рот, чтобы закричать, но новая вспышка боли опалила ей щеку, и глаза ее снова закрылись.

Тьма манила, словно сладкая песня сирены. Катрине хотелось погрузиться в спасительный сон, бежать в безопасную мглу забытья. Но что-то ее не пускало. Ей нужно было проснуться. Она не могла допустить, чтобы это случилось. Она обязана бороться.

Катрина открыла глаза. Лицо мужчины маячило совсем рядом. Все кругом дрожало и расплывалось.

Внезапно тяжесть, сдавившая ей грудь, исчезла. Катрина глубоко вздохнула в надежде наполнить легкие воздухом, но вместо этого едва не задохнулась в клубах удушающего дыма и закашлялась.

Кто-то поднял ее с кровати и прижал к теплой крепкой груди. На мгновение Катрина смутилась – ей показалось, что она в безопасности. Мужчина вынес ее из комнаты. Катрина начала вырываться, но он держал ее крепко. Голос казался знакомым, но звучал где-то далеко, за пределами ее сознания. Было страшно жарко. Катрина открыла глаза, но они горели и слезились. Сквозь густой дым ничего нельзя было рассмотреть. Она хотела узнать, кто ее несет, но его черты расплывались.

Он был похож на Джейми Кемпбелла. Ее ресницы снова затрепетали. «Джейми. Это Джейми. Он здесь».

Катрина прильнула к нему, на мгновение испытав облегчение и радость, но потом горькое воспоминание, подобно молнии, пронзило ее мозг: Кемпбеллы напали на Аског. А Джейми – Кемпбелл. Нет! Но с какой стати тогда он оказался здесь?

«Вы пожалеете, что отвергли мое предложение».

– Вы… – Катрина задохнулась; в горле у нее саднило. – Вы это сделали, – закричала она, чувствуя, будто у нее разрываются легкие. – Вы, Кемпбеллы!

Ей трудно было произносить слова. Она чувствовала себя ужасно слабой и изнуренной.

– Зачем? – Боль из легких двинулась к груди, сосредоточившись подозрительно близко к сердцу. Она не услышала ответа. Силы покинули ее, и Катрина погрузилась в манившую ее тьму.

Замок Товард, полуостров Коуэл

Три месяца спустя

Пронизывающий ветер, свирепствовавший над зарослями вереска, трепал волосы Катрины, бросая длинные пряди ей в лицо, когда она спускалась по крутой тропинке от замка к морю. Даже упрямый вереск, покрывший склон своими нежно-фиолетовыми цветами, не мог устоять и клонился к земле с каждым порывом ветра. Собрав спутанные локоны в ладонь, Катрина надвинула на лоб шерстяной плед, чтобы лучше защититься от холода и ветра. В воздухе ощущалось наступление осени. После Михайлова дня, с приближением зимы, дни, как и вереск, скоро начнут тускнеть, становясь все короче и холоднее.

Катрина вздохнула. Смена времен года навевала на нее странную меланхолию. Время шло, хотела она того или нет. Какая-то часть ее желала держаться за прошлое, страшась разорвать связь с тем, что она потеряла. Другая ее часть, та, что помнила смерть матери, знала, что со временем непременно утихнет острота боли, если не сама боль.

Прежде Катрина думала, что не может быть ничего хуже потери матери. Как она ошибалась!

Отец, Малькольм, Нилл – сердце девушки горестно сжалось, – даже ее любимец Брайан… все они умерли. Вместе со многими другими. Катрина смахнула с ресниц непрошеную слезу. Боль все еще была свежа, хотя миновало больше трех месяцев с того ужасного дня, когда Кемпбеллы с особой жестокостью обрушились на их клан, неся с собой смерть и разрушение.

За один-единственный день ее клан был почти полностью истреблен – сначала в битве, а затем в начавшемся пожаре. Более сорока воинов Ламонтов расстались с жизнью, защищая Аског. Те же, кому удалось выжить, укрылись в окрестностях, чтобы спастись от кровожадных Кемпбеллов. От ее родного дома остался только обгоревший каменный остов. Жизнь, полная любви и счастья, которую она познала там, стала всего лишь бледным, увядающим воспоминанием.

И все из-за того, что ее отца заподозрили в укрывательстве Макгрегоров.

Такую несправедливость трудно было осмыслить. Большая часть того, что случилось в тот день, ускользала от нее, скрытая темной завесой, которую она не осмеливалась открывать. Но время от времени, вот как сейчас, отрывочные воспоминания вспыхивали перед ее глазами. Убийство отца. Лицо солдата, нависшее над ней. Языки пламени.

Братья, по слухам, погибли в пожаре. Все, что ей осталось на память о них, – отцовская эмблема вождя и обрывок пледа, который она носила на себе, обернув вокруг талии.

Что касается остального… Катрина не думала, что солдат Кемпбеллов изнасиловал ее, но не была в этом уверена. Впрочем, вопрос о ее девственности казался до смешного не важным после всего, что произошло.

Но было кое-что – вернее, кое-кто, о ком Катрина помнила ясно. Холодная дрожь охватила ее, как бывало всегда, когда она думала о Джейми Кемпбелле.

• Предыдущая
• 23/70
• Следующая