Собрание сочинений, том 21 - Маркс Карл Генрих - Страница 68

Одним словом, весной 1847 г. Молль приехал в Брюссель к Марксу и тотчас же после этого ко мне в Париж, чтобы от имени своих товарищей еще раз пригласить нас вступить в Союз. Они, утверждал он, были убеждены как в общей правильности наших воззрений, так и в необходимости освободить Союз от старых заговорщических традиций и форм. Если мы пожелаем вступить в Союз, то нам дана будет возможность изложить на конгрессе Союза наш критический коммунизм в виде манифеста, который после этого будет опубликован как манифест Союза; вместе с тем мы будем иметь возможность содействовать замене устарелой организации Союза новой, более целесообразной и соответствующей условиям времени.

Что в рядах немецкого рабочего класса необходима организация хотя бы для целей пропаганды и что эта организация, поскольку она не будет носить исключительно местный характер, может даже и за пределами Германии быть только тайной организацией, на этот счет у нас не было сомнений. Но Союз как раз и представлял из себя такую организацию. То, что мы считали до сих пор недостатками Союза, теперь сами его представители готовы были устранить; нас даже приглашали участвовать в его реорганизации. Могли ли мы ответить отказом? Разумеется, нет. Итак, мы вступили в Союз. Маркс организовал в Брюсселе общину Союза из ближайших наших друзей, в то время как я посещал три существовавшие в Париже общины.

Летом 1847 г. в Лондоне состоялся первый конгресс Союза, на котором В. Вольф представлял брюссельские, а я — парижские общины. Здесь прежде всего была проведена реорганизация Союза. Все, что в нем еще оставалось из старых мистических названий, сохранившихся от заговорщических времен, было также уничтожено; Союз состоял теперь из общин, округов, руководящих округов, Центрального комитета и конгресса, и с этого времени стал называться «Союз коммунистов». «Целью Союза является: свержение буржуазии, господство пролетариата, уничтожение старого, основанного на антагонизме классов буржуазного общества и основание нового общества, без классов и без частной собственности» — так гласит первая статья[259]. Самая организация была насквозь демократическая, с выборными и в любое время сменяемыми комитетами; уже одно это закрывало путь всяким заговорщическим стремлениям, требующим диктатуры, и Союз — по крайней мере для обычного мирного времени — превратился в чисто пропагандистское общество. Этот новый устав был передан — такими демократическими были теперь порядки — общинам на обсуждение, после чего он еще раз был рассмотрен и окончательно принят вторым конгрессом 8 декабря 1847 года. Он напечатан у Вермута и Штибера, ч. I, стр. 239, приложение X.

Второй конгресс состоялся в конце ноября и в начале декабря того же года. На нем присутствовал и Маркс, который в продолжительных прениях — конгресс продолжался по меньшей мере десять дней — защищал новую теорию. Все разногласия и сомнения были, наконец, разрешены, и новые принципы приняты единогласно. Марксу и мне было поручено выработать манифест. Поручение это было выполнено в ближайшее же время, и за несколько недель до февральской революции «Манифест» был отослан для напечатания в Лондон. С тех пор он обошел весь мир, был переведен почти на все языки и продолжает и сейчас служить руководством пролетарскому движению в самых различных странах. Место старого девиза Союза «Все люди — братья» занял новый боевой призыв «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», открыто провозгласивший международный характер борьбы. Через семнадцать лет этот лозунг прогремел по всему миру как боевой клич Международного Товарищества Рабочих, и в настоящее время борющийся пролетариат всех стран начертал его на своем знамени.

Разразилась февральская революция. Существовавший до этого времени лондонский Центральный комитет немедленно передал свои полномочия Брюссельскому руководящему округу. Но это постановление прибыло в Брюссель тогда, когда там уже фактически господствовало осадное положение и немцам нигде уже нельзя было устраивать собраний. Мы все уже собирались выехать в Париж, и новый Центральный комитет поэтому также принял решение о своем роспуске, передал все свои полномочия Марксу и уполномочил его немедленно создать новый Центральный комитет в Париже. Не успели разойтись пять человек, принявшие (3 марта 1848 г.) это решение, как в квартиру Маркса ворвалась полиция, арестовала его и заставила на другой же день выехать во Францию, куда он как раз и хотел отправиться.

В Париже мы все вскоре снова встретились. Там был составлен следующий, подписанный членами нового Центрального комитета, документ, который был распространен по всей Германии и из которого многие и в настоящее время могут еще кое-чему научиться:

I. Вся Германия объявляется единой, неделимой республикой.

3. Народные представители получают вознаграждение, для того чтобы и рабочий имел возможность заседать в парламенте немецкого народа.

4. Всеобщее вооружение народа.

7. Земельные владения государей и прочие феодальные имения, все рудники, шахты и т. д. обращаются в собственность государства. На этих землях земледелие ведется в интересах всего общества в крупном масштабе и при помощи самых современных научных способов.

8. Ипотеки на крестьянские земли объявляются собственностью государства. Проценты по этим ипотекам уплачиваются крестьянами государству.

9. В тех областях, где распространена аренда, земельная рента или арендная плата уплачивается государству в виде налога.

II. Государство берет в свои руки все средства транспорта: железные дороги, каналы, па-роходы, дороги, почтовые станции и т. д. Они обращаются в государственную собственностьи предоставляются в распоряжение неимущего класса.

14. Ограничение права наследования.

15. Введение высоких прогрессивных налогов и отмена налогов на предметы потребления.

16. Учреждение национальных мастерских. Государство гарантирует всем рабочим сред-ства к существованию и берет на себя попечение о неспособных к труду.

17. Всеобщее бесплатное народное образование. В интересах германского пролетариата, мелкой буржуазии и мелкого крестьянства — со всей энергией добиваться проведения в жизнь указанных выше мероприятий. Ибо только с их осуществлением миллионы, которые до сих пор эксплуатировались в Германии небольшим числом лиц и которых будут пытаться и впредь держать в угнетении, смогут добиться своих прав и той власти, какая подобает им, как производителям всех богатств.

Комитет:

Карл Маркс, Карл Шаппер, Г. Бауэр, Ф. Энгельс, И. Молль, В. Вольф.

В Париже господствовало тогда увлечение революционными легионами. Испанцы, итальянцы, бельгийцы, голландцы, поляки, немцы объединялись в отряды, чтобы идти освобождать свои отечества. Немецкий легион возглавляли Гервег, Борнштедт, Бёрнштейн. Так как все иностранные рабочие немедленно после революции не только лишились работы, но и стали подвергаться притеснениям со стороны местной публики, то наплыв в эти легионы был большой. Новое правительство рассматривало их как средство избавления от иностранных рабочих и предоставляло им l'etape du soldat, то есть квартиры по пути следования и денежное довольствие в размере 50 сантимов в день до границы, а там уж вечно готовый пролить слезу министр иностранных дел краснобай Ламартин изыскивал какую-нибудь возможность выдать их соответствующим правительствам.

Мы самым решительным образом выступили против этой игры в революцию. Произвести вторжение в Германию в разгар происходившего там тогда брожения, чтобы насильственно навязать ей революцию извне, означало подрывать дело революции в самой Германии, укреплять правительства, а самих легионеров — об этом уж заботился Ламартин — выдавать безоружными немецким войскам. С победой революции в Вене и в Берлине организация легиона стала уже совершенно бесцельной; тем не менее, раз начавшись, игра не прекращалась.