Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2) - Март Михаил - Страница 67

• Предыдущая
• 67/70
• Следующая

— Так, ребята, идите за Павлом. Как стемнеет, устраивайте спектакль на его глазах. Неважно где. До утра он в пожарную часть не вернется. Вас подстрахуют.

— Наверняка, — улыбнулась Арина, — заберут в милицию. Генерал учел и такой вариант. А я его выручу, как депутат и жена знаменитого адвоката. В любом случае Паша на эту ночь станет моим.

Алена сверкнула глазами.

— И не думай, змея!

— Шучу, Аленушка.

Арина и молодой человек вышли из машины и направились за удаляющейся фигурой Слепцова.

К автобусу подошел Дирюкенов.

— Леночка, этот псих свалился с моста в реку.

— Что с ним?

— Не беспокойся. Греется на берегу. Два раза нырял в воду с фонарем. Снимать там нельзя. Темень непроглядная, а прожекторы мы включать не можем.

— Что он забыл в воде?

— Похоже, пытается отвинтить бак.

— И что это даст?

— Потащит товар на горбу. — Режиссер подумал и добавил: — Мы его запугали. К шоссе Слепцов не вернется. Он знает, что на него идет охота. Скорее всего, поплывет на тот берег.

— Мы не можем изменить маршрут. В Самаре шесть групп заряжены на работу. О другом береге мне ничего не известно.

— Остров. Огромный остров посреди реки. Три деревеньки и действующий монастырь.

— Монастырь? Женский?

— Похоже, мужской.

— Оригинальный поворот. Идея интересная. Только с монахами с ходу не договоришься.

— Слепцов раньше утра на тот берег не попадет. Есть второй мост, за полчаса доберемся. Нам к утру понадобится пара монахов. Они встретят Слепцова. Обезвредим его на сутки снотворным и подготовим съемочную площадку. Придумай сюжет, Алена. Что-то он должен делать в монастыре.

— Монахи нам не дадут хозяйничать в святой обители. Нужно арендовать у них помещение под келью, еще пару комнат и запустить туда трех-четырех артистов. Слепцова больше суток держать в застенках нельзя. У него аллергия на решетки.

— Русская красавица у меня в группе появилась. Хорошая артистка. Вот бы ее задействовать. Для романтичности. И местность подходящая. Секса в нашем кино не хватает.

— Вот и сделай из нее фронтовую подругу, Аликбек. Пусть она его до Москвы сопровождает. Теперь у Павла машины нет. Пешком далековато. Надо возвращать его в Москву. Материала на вторую часть хватит. Отправим его на чердак дописывать роман.

— Без Змея?

— Змей свое отыграл.

— Костяхи тоже нет. С цирком на гастроли уехал. Может, новый состав бомжей сколотим?

— А эти тебе чем не нравятся? Змей всех кинул, и по логике вещей они должны вернуться на чердак. Звони Бурцевой, пусть готовит площадки. Так, поехали на мост. Надо подготовиться к встрече Слепцова.

— Уникальный мужик. Неужто он вытащит бензобак из воды?!

— Вытащит, Аликбек. И пакет в Москву привезет.

Из поезда на перрон вышел сгорбленный старик в монашеском одеянии с тяжелым мешком за спиной. Долговязый, худой, он тяжелой походкой направился по платформе к выходу в город.

В кадре появились все действующие лица. Они аплодировали.

— Настоящий мужчина! — громко произнес Максимыч.

— Только он об этом не догадывался, когда переступил порог нашего чердака, — добавил профессор.

Кинокамера перешла на Лену, сидящую на стуле с мегафоном в руках.

— Господа актеры, прошу приготовиться к съемкам в кинотеатре. Форма одежды — парадная. Наш главный герой появится там во время последнего сеанса. Заходить в зал по одному и не шуметь креслами. Поздравляю с успехом!

Экран погас

«Финита ля комедия».

В зале вспыхнул свет.

Секундная пауза, и раздались громкие аплодисменты.

Слепцов вздрогнул. Повернув голову назад, он увидел зрителей, заполнивших две трети всех мест. По углам у дверей, выходящих в фойе, стояли телевизионные камеры.

Его окружали знакомые люди. Варя в вечернем платье с полным ртом зубов. Погибший на свалке Змей, русская красавица Глаша, преподобный отец Григорий во фраке с бабочкой. Куда ни глянь, кругом его друзья, враги, помощники и преследователи. Сплошная фальшь. Ничего подлинного не осталось в этой жизни. Ему ли обижаться. Он один заменял всех, создавая свои произведения, мороча голову тысячам читателей. Чтобы заморочить голову ему, понадобилось набрать команду из сотни артистов. Что ж! Надо отдать им должное. Они со своей задачей справились.

Но побежденным он себя не считал.

— Рада тебя видеть, Пашенька.

Он вздрогнул и повернул голову.

Рядом с ним сидела красивая женщина, шатенка в дымчатых очках. Павел растерялся. Она сняла очки. Теперь он ее узнал. Арина, жена Солюса, с которой у него был краткосрочный, но бурный роман.

— Алена нас простила за ту памятную ночь.

— Ты думаешь, мне нужно ее прощение?

— Не обижайся на меня. Я согласилась участвовать в этом проекте только для того, чтобы с тобой познакомиться. Как-никак, ты написал обо мне книгу. Я очень довольна той ролью, которую ты мне подарил. Стала знаменитостью. Мне это помогло в жизни и карьере.

— Эпизод в Оренбурге с наркомафией и убийством Солюса слишком незначителен, чтобы повлиять на карьеру.

— Эту книгу я еще не читала. Я говорю о главном действующем лице в романе «Конец млечного пути».

— Не понимаю.

— Я Лилия Казанцева, сестра Алены Новоселовой. До встречи в Оренбурге мы никогда не виделись. Я присутствовала лишь в твоих фантазиях. Алена не сбрасывала меня с поезда. Мы сестры и очень любим друг друга. Каждая из нас нашла свою нишу в новой жизни. Не скрою, мне очень хотелось с тобой познакомиться. Ты тот человек, который сумел раскрыть грани моих способностей, понять мой характер, устремления, ничего не зная о своей героине. Браво. Ты гений. А перед гением ни одна женщина не устроит. Я не исключение. Глаша из монастырского поселка тоже не устояла. В сценарии не предусматривались постельные сцены. За это она получила затрещину от Алены. Но, по-моему, не жалеет и готова повторить эксперимент. Тебе идет быть активным, резким, решительным. Я не верила Алене, когда она называла тебя размазней. Ты настоящий герой нашего времени. Тобой надо гордиться. Я очень рада нашему знакомству. Смотри, твоя жена поднимается на сцену. Сколько в ней гордости. Только не называй ее больше Лилей. Теперь она будет тебя ревновать к этому имени.

Шикарная блондинка в вечернем платье вишневого цвета поднялась на сцену. Ее шею украшало чудное изумрудное ожерелье. Именно такой она осталась в его памяти. Сцену осветили прожектора.

В руках она держала две толстые папки. Подняв их над головой, девушка выкрикнула:

— У меня в руках последний шедевр Павла Слепцова. Это лучшее из всего им написанного. Спасибо всем вам, мои дорогие, за участие в проекте. Мы общими усилиями вернули великого писателя к жизни и творчеству.

Зал загремел овациями. Зрители аплодировали стоя. Лена подняла руку.

— Вы просмотрели восемнадцать эпизодов из ста тридцати семи отснятых. Из всех материалов будет смонтирован фильм о фильме. Лучший образец документального кино. Такой рекламы не имел еще ни один американский блокбастер. В фойе накрыты столы, и мы готовы отметить столь значительное событие. Но прежде чем приступить к торжеству, мы обязаны заручиться поддержкой автора. Если он согласится сниматься в главной роли, стать героем собственного романа и покорить не только читателей, но и зрителей, то я упаду перед ним на колени и попрошу прощения за все те испытания, которым мы его подвергли. Жестокость — не лучшая человеческая черта. Но существует оправданная жестокость, с помощью которой спасают людей. И мне удалось это сделать. Подтверждение — рукопись, которую я держу в руках.

Лена повернула голову и впервые взглянула на Слепцова, сидящего в третьем ряду.

• Предыдущая
• 67/70
• Следующая