Том 2. Стихотворения (1917-1921) - Маяковский Владимир Владимирович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/13
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
9
Стихотворение о мясницкой, о бабе и о всероссийском масштабе
Сапоги почистить – 1 000 000.
Состояние!
Раньше б дом купил –
и даже неплохой.
Привыкли к миллионам.
Даже до луны расстояние
советскому жителю кажется чепухой.
Дернул меня черт
писать один отчет,
[10]
"Что это такое?" –
спрашивает с тоскою
машинистка.
Ну, что отвечу ей?!
Черт его знает, что это такое,
если сзади
у него
тридцать семь нулей.
Недавно уверяла одна дура,
что у нее
[20]
тридцать девять тысяч семь сотых температура.
Так привыкли к этаким числам,
что меньше сажени число и не мыслим.
И нам,
если мы на митинге ревем,
рамки арифметики, разумеется, узки –
все разрешаем в масштабе мировом.
В крайнем случае – масштаб общерусский.
"Электрификация!?" – масштаб всероссийский.
"Чистка!" – во всероссийском масштабе,
[30]
Кто-то
даже,
чтоб избежать переписки,
предлагал –
сквозь землю
до Вашингтона кабель.
Иду.
Мясницкая.
Ночь глуха.
Скачу трясогузкой с ухаба на ухаб.
[40]
Сзади с тележкой баба.
С вещами
на Ярославский
хлюпает по ухабам.
Сбивают ставшие в хвост на галоши;
то грузовик обдаст,
то лошадь.
Балансируя
– четырехлетний навык! –
тащусь меж канавищ,
[50]
канав,
канавок.
И то
– на лету вспоминая маму –
с размаху
у почтамта
плюхаюсь в яму.
На меня тележка.
На тележку баба.
В грязи ворочаемся с боку на бок.
[60]
Что бабе масштаб грандиозный наш?!
Бабе грязью обдало рыло,
и баба,
взбираясь с этажа на этаж,
сверху
и меня
и власти крыла.
Правдив и свободен мой вещий язык
и с волей советскою дружен,
но, натолкнувшись на эти низы,
[70]
даже я запнулся, сконфужен.
Я
на сложных агитвопросах рос,
а вот
не могу объяснить бабе,
почему это
о грязи
на Мясницкой
вопрос
никто не решает в общемясницком масштабе?!
Приказ №2 армии искусств
Это вам –
упитанные баритоны –
от Адама
до наших лет,
потрясающие театрами именуемые притоны
ариями Ромеов и Джульетт.
Это вам –
пентры,
раздобревшие как кони,
[10]
жрущая и ржущая России краса,
прячущаяся мастерскими,
по-старому драконя
цветочки и телеса.
Это вам –
прикрывшиеся листиками мистики,
лбы морщинками изрыв –
футуристики,
имажинистики,
акмеистики,
[20]
запутавшиеся в паутине рифм.
Это вам –
на растрепанные сменившим
гладкие прически,
на лапти – лак,
пролеткультцы,
кладущие заплатки
на вылинявший пушкинский фрак.
Это вам –
пляшущие, в дуду дующие,
[30]
и открыто предающиеся,
и грешащие тайком,
рисующие себе грядущее
огромным академическим пайком.
Вам говорю
я –
гениален я или не гениален,
бросивший безделушки
и работающий в Росте,
говорю вам –
[40]
пока вас прикладами не прогнали:
Бросьте!
Бросьте!
Забудьте,
плюньте
и на рифмы,
и на арии,
и на розовый куст,
и на прочие мелехлюндии
из арсеналов искусств,
[50]
Кому это интересно,
что – "Ах, вот бедненький!
Как он любил
и каким он был несчастным…"?
Мастера,
а не длинноволосые проповедники
нужны сейчас нам.
Слушайте!
Паровозы стонут,
дует в щели и в пол:
[60]
"Дайте уголь с Дону!
Слесарей,
механиков в депо!"
У каждой реки на истоке,
лежа с дырой в боку,
пароходу провыли доки:
"Дайте нефть из Баку!"
Пока канителим, спорим,
смысл сокровенный ища:
"Дайте нам новые формы!" –
[70]
несется вопль по вещам.
Нет дураков,
ждя, что выйдет из уст его,
стоять перед "маэстрами" толпой разинь.
Товарищи,
дайте новое искусство –
такое,
чтобы выволочь республику из грязи.
9
- Предыдущая
- 9/13
- Следующая
