Дикая роза - Альварес Альберто - Страница 52

• Предыдущая
• 52/146
• Следующая

— Речь о Розе Гарсиа, жене вашего брата. Я знаю, что он ищет ее. Так вот, я знаю, где она находится.

— А вы, собственно, кто? — спросила его самая красивая из сеньорит.

— Разве, Леонела, ты не видишь? Он явно из того же квартала, что и дикарка.

— Вам что, не интересно, где она? — спросил Куколка, несколько опасаясь за исход дела.

— Раз уж пришли, говорите.

— Хорошо. Только как насчет капусты? Изумленные лица всех трех сеньорит показали Куколке, что в этом квартале для обозначения денег были какие-то другие слова, чем «капуста», столь понятная любому посетителю «Твоего реванша».

Куколка с усмешкой объяснил, что сведения о Розе Гарсиа будут стоить сеньоритам некоторой суммы. Тогда одна из них тоже употребила слово, не очень хорошо известное Куколке.

— Это шантаж! — сказала она сердито.

— А что это такое? — полюбопытствовал сутенер.

Ему объяснили, и он, подумав, важно сказал, что предпочел бы называть это «платой за информацию».

Та сеньорита, что начала разговор, собралась было выгнать его. Но красивая остановила ее:

— Сколько стоит эта ваша информация?

Набрав полную грудь воздуха, Куколка выпалил числительное, неожиданное для него самого. Он ждал самой жестокой отповеди, две сестрички и впрямь готовы были съесть его с костями, но красивенькая спокойно достала чековую книжку.

Куколка попробовал совсем уж снагличать, заявив:

— Я предпочел бы живой капустой. Однако красотка была не промах:

— Я выпишу вам чек. Причем завтрашним числом. Но если вы нас обманете, пеняйте на себя.

И она протянула ему чек.

— Я малый — гвоздь. У меня все как в аптеке. Роза работает в таверне «Твой реванш», что в квартале Герреро. Подавальщицей.

Одна из сестер, помоложе, не поверила:

— Жена моего брата — подавальщицей?! Наверно, речь — о ком-то другом.

Но красотка, видно, разбирающаяся в жизни получше ее, сказала:

— Ты сомневаешься, что дикарка могла пасть так низко? Да она рождена для грязи!

— Ну, я во всяком случае в эту грязь лезть не собираюсь.

— А я собираюсь! — заявила красотка.

Во молодец, самостоятельная, как раз такая, каких Куколка любит!

— И я полезу, — повторила она. — А ты, Дульсина, будешь меня сопровождать. Мы все заинтересованы в том, чтобы знать, где находится дикарка!

В баре гимнастического зала Рикардо и Хорхе встретились случайно. Но Хорхе сказал, что, если бы они и не встретились, он все равно бы разыскал Рикардо, потому что у него есть для него новости. И он рассказал другу о звонке Сорайды.

— А скажи-ка мне, Рикардо, откуда Сорайда может знать, что ты муж Розы Гарсиа, как не от самой Розы? Стало быть, она бывает в таверне.

— Ну, Сорайда могла услышать нашу с тобой беседу и из нее сделать вывод…

— Я был не такой пьяный, как ты, и хорошо помню, что ничего такого мы не говорили. Я думаю, что этот звонок Сорайда сделала по инициативе Розы.

Тогда Рикардо поинтересовался, откуда Роза знает, что Хорхе знаком с ним. Хорхе не мог ответить на этот вопрос. Он полагал, что Рикардо просто должен пойти в «Твой реванш» и обо всем узнать от самой Сорайды. Он, Хорхе, мог бы сопровождать его.

Роке не находил себе места: уже поздно, а Паулетты нет дома, и неизвестно, где она. Пабло успокаивал его, утверждая, что Паулетта скорей всего в офисе. Но Роке сказал:

— Ошибаешься. Ее уже несколько дней там не было. И она даже не звонила Лорении… Со дня смерти Росауры Паулетта ведет себя странно. Ни ее, ни Эдувигес целыми днями нет дома. Но к вечеру они обычно возвращаются. А сегодня уже темно, а их все нет… Должен предупредить тебя, сынок, что Паулетта что-то скрывает от нас.

— Ты должен верить ей, папа, — только и сказал Пабло. Но отец перебил его:

— Я всю жизнь только и делал, что верил ей! Верил, верил! Но теперь я начинаю думать, что мог ошибаться…

Пабло молчал, но так многозначительно, что Роке вдруг перестал нервно ходить по комнате.

— Ты что-то знаешь, Пабло, чего не знаю я?

— Если бы даже и знал, — ответил Пабло, глядя в глаза отцу, — то я не тот человек, который должен давать тебе информацию о твоей жене…

А в это время Паулетта с Эдувигес уже подъезжали к дому. Их не было весь день. И этот день опять прошел даром.

Роза, как обычно, когда у нее на работе случалась свободная минутка, стояла у стойки бара с Эрнесто, выслушивая его сдержанные, но достаточно настойчивые признания. Иногда ей приходилось напоминать ему, что с мужчинами она не хочет иметь дела, потому что ей от них — одни несчастья.

Она глазам своим не поверила, когда увидела, что в таверну вошел Куколка… С кем бы вы думали? С Дульсиной и Леонелой!

— Господи Иисусе, что за дыра! — воскликнула Дульсина. Куколка показал ей на беседующих Розу и Эрнесто.

— Клиент! — коротко определил он Розиного собеседника. Куколка остался у входа, с интересом наблюдая за развитием событий, а обе сеньориты подошли поближе к Розе.

Народу в зале почти не было, и Дульсина, несмотря на непривычность обстановки, осмелела.

— Так вот в какое болото ты угодила, дикая Роза! — произнесла она, с довольной усмешкой глядя Розе в глаза.

— Поговорим в другой раз, Эрнесто, у меня дела, — сказала Роза, придя в себя от удивления.

— Как видишь, нет ничего тайного, что не стало бы явным! — подала реплику Леонела.

Дульсина, приглашая ее разделить возмущение, сокрушенно покачала головой:

— И вот на этой женился мой брат…

— Да уж, к большому моему несчастью, — только и пробормотала Роза.

Но Дульсине этого показалось мало.

— Голодранка! — выпалила она, с ненавистью глядя на невестку.

Эрнесто поднял на нее взгляд:

— Выбирайте выражения, сеньора!

— Сеньорита, с вашего позволения. Нашла себе дружка! — Она снова жестом пригласила Леонелу возмутиться вместе с ней.

— Ты в эти дела не лезь, Эрнесто. Я сама за себя постою, — сказала окончательно пришедшая в себя Роза.

После этого она подошла поближе к незваным гостям и в течение нескольких минут изложила им все, что о них думает. Главным содержанием ее речи было соображение о том, что в этой грязной дыре люди все-таки добрее и чище, чем в их роскошном доме, где, за редким исключением, живут свиньи.

— Я все это сегодня же перескажу моему брату Рикардо, — ядовито пообещала Дульсина.

— А меня не колышет, что думает обо мне твой Рикардо! Я здесь ничего плохого не делаю. О том, что Рикардо думает, пусть эта жаба склизкая заботится, которая его тут же на свою дачу уволокла!

— Медсестричка донесла? — прищурилась Леонела на подошедшую на шум Эрлинду.

— Хотя бы!

Дульсина, взяв Леонелу под руку, прошипела Линде:

— Не подумай появляться у нас. Я спущу тебя с лестницы — не побоюсь Рохелио!

Они ушли.

Роке сегодня играл плохо. Фигуры его, не связанные друг с другом, бестолково толклись на доске, теснимые белой пехотой Пабло. Окончательный разгром был не завершен лишь потому, что к шахматному столику подошла Паулетта и сказала, что хочет поговорить с мужем.

Пабло, сославшись на университетские занятия и срочный разговор с Нормой, покинул их.

Роке предложил Паулетте сесть на освободившийся стул, но она, продолжая нервно ходить по комнате, сказала, что ей так удобнее просить у него прощения.

— За что? — Он тоже встал и подошел к ней, встревоженно на нее глядя.

И Паулетта как будто в омут бросилась:

— За то, что я не призналась тебе перед нашей свадьбой, что у меня… была дочь.

Потрясенный Роке снова опустился на стул. И приготовился выслушать тайну, долгие годы делавшую его счастье с любимой неполным и непрочным.

— …Томаса исполнила мою просьбу так хорошо, что я до сих пор не могу отыскать ни ее, ни Розу, — так закончила Паулетта свой рассказ.

— Но сейчас ты узнала что-то новое? — спросил ее муж.

— На смертном одре мама призналась мне, что Роза была у нее. Это та самая Роза, о которой она говорила, когда ты вошел в палату. Но мама не успела сказать, где Роза сейчас… Знаешь, Роке, ты видел Розу…

• Предыдущая
• 52/146
• Следующая