Мир приключений 1984 г. - Ефимов Е. - Страница 31

Но надо еще и проверить себя. Цифры, расчеты уже сказали все. Маленькая лабораторная установка подтвердила их правоту. Однако хорошо бы найти еще какую-нибудь промежуточную ступень между этой игрушкой и тысячеметровой морской трубой.

Рошфор и Грейфер много ходили по городу, избегая центра, предпочитая тихие, богатые зеленью окраины и берега Роны. О делах разговаривали на ходу. Однажды они медленно шли вдоль берега спокойной реки и, увлеченные беседой, приблизились к центру города, подошли к плотине. Невысокие шлюзы были открыты. Маленькими водопадами низвергалась вода, бурля и взбивая пену. Солнце клонилось к закату, бросая розовый отблеск на зеленую воду и белую пену. Ровный плеск воды был успокоительно однообразен. В нем тонули нечастые автомобильные гудки и шум моторов.

Воспоминание по контрасту развернуло перед Рошфором другую картину, смысл которой ему стал ясен не сразу.

Было это в ноябре прошлого года.

Он возвращался с Жанной из театра. Им захотелось пройтись пешком. Отослав шофера домой, они медленно шли. Улицы покрывал тонкий слой снега, усеянный следами пешеходов.

Они шли через мост. Там было безлюдно. Снежная громада Салева казалась неправдоподобно близкой. Густой пар клубился над Роной, катившей внизу черные, чугунно-тяжелые воды…

…Рошфор резким движением схватил Карла за руку:

— Нашел!

Карл изумленно обернулся:

— Что нашли?

— Температурный перепад на реке! Ведь на этой самой Роне во Франции, не так далеко отсюда, есть тепловая электростанция, спускающая в реку горячую воду!

Вода, охлаждающая пар, отработавший в турбинах электрической станции, похищает его тепло и сама нагревается.

Измерения температуры речной воды около самой станции и в некотором отдалении от нее показали, что разница вполне достаточна даже в летнее время, особенно ночью, не говоря уже о зиме.

Рошфор заказал небольшую турбину на пятьдесят киловатт. Он торопился. Завод обещал сдать турбину через месяц. Чтобы не терять времени, Рошфор принялся за подготовку трубопроводов, насосов, дезаэраторов — аппаратов для удаления газов из воды.

Администрация электрической станции любезно уступила Рошфору место на своей территории. Здесь, на небольшом огороженном участке, работа шла очень интенсивно. Самому же Рошфору, в сущности, тут делать было нечего. Он приезжал раза два в неделю, осматривал сделанное, давал указания, однако больше ничем серьезным не мог заняться. Так всегда бывало с ним, когда он был увлечен какой-нибудь целиком заполнявшей его идеей. Разбрасываться он не умел.

Это был резкий контраст с теми лихорадочно горячими, до предела концентрированными днями и ночами, какие он проводил в кабинете и в лаборатории в первой стадии разработки идеи.

Дни Рошфор заполнял спортом, чтением, прогулками. Он непрерывно думал в это время об океанских станциях. Перед ним рисовались картины будущего. Тысячи своеобразных, никогда доселе не виданных конструкций возникали у берегов тропических морей и на специально созданных плавучих островах. Солнечная энергия, заключенная в морской воде и миллионы лет бесплодно пропадавшая, безотказно служит людям. Высокие, щедрые фонтаны бьют в Сахаре, Аравийской пустыне, в Центральной Австралии — там, где от века царствовали сыпучие пески да безжизненные граниты. Сплошным морем зелени темнеют эти бескрайние пространства, в них вкраплены зеркала искусственных озер и морей, миллионные города смутно шумят там, где раньше бедствовали убогие, малочисленные племена кочевников.

Своими мечтами Рошфор охотно делился с другими. Был в этом и трезвый расчет практика. Когда к нему приходили журналисты — они еще являлись от времени до времени, хотя волна сенсации уже давно схлынула, — он не только сообщал им принципы устройства океанских станций, но и рисовал увлекательные картины будущего. Рошфор был очень доволен, когда один журналист в большом газетном подвале весьма популярно рассказал об идее использования разницы температур океанской воды, о будущих энергетических станциях, о мощном воздействии на климат.

Цену рекламе Рошфор знал хорошо.

Несколько раз уезжали в горы маленькой дружной компанией: он, Жанна, Карл и Ирэн. Дружба Карла и Ирэн, видимо, крепла. Жанна тоже подружилась с девушкой, которая была много моложе ее, но обладала уже зрелым, сложившимся умом. Эта четверка, объединенная общей, увлекавшей всех их целью, хорошо чувствовала себя вместе.

Но Рошфор начинал тяготиться ожиданием.

И вот — уже осень по утрам стала наливать прохладой прозрачный воздух, уже листья лип стали желтеть и вянуть, и почти незаметное дуновение ветра сбрасывало их на землю — наступил давно намеченный день. Завод не просрочил ни часу. Пыхтящий грузовик привез турбину на участок, и кран, с натугой подняв стрелу, осторожно опустил турбину на землю.

Рошфор разом окунулся в напряженную работу. Всего четыре дня потребовалось для полного монтажа всей установки.

В маленьком зале одноэтажного здания, выстроенного на территории электрической станции, было тесно. Рошфор стоял впереди всех. Он пристально смотрел на турбину. Гудел воздушный насос. Испарялась едва теплая вода. Турбина была неподвижна. Минуты шли. Он твердо знал, что сейчас турбина придет в движение, и все же нервничал, чувствуя на себе выжидательные взгляды присутствующих. Еще минута, еще…

Она пошла! И вместе с ней, дрогнув, пошла по кругу стрелка счетчика оборотов.

Турбина ускоряет ход. Она стремительно вращается, жужжа, как чудовищное насекомое. Счетчик показывает пять тысяч оборотов в минуту. Молчание нарушили возгласы восторга. Рошфор поискал глазами Жанну. Она была тут, рядом, и не отрываясь смотрела на турбину. Почувствовав его взгляд, Жанна обернулась. В ее глазах было столько сияния, что слова оказались лишними.

Турбина работала непрерывно, равномерно, давая изо дня в день, из часа в час, из секунды в секунду пятьдесят киловатт, как и было рассчитано. Примерно двадцать киловатт поглощали насосы. Оставалось около тридцати киловатт, обходившихся втрое дешевле, чем энергия, вырабатываемая электрической станцией. А ведь это почти кустарная установка! Энергия океанских станций будет еще дешевле.

Однажды, когда Рошфор находился один в турбинном зале и следил, не отрываясь, за работой турбины, вошел директор электрической станции. Худощавый, высокий, с тонкой изломанной линией губ, в строгом черном сюртуке, он походил скорее на теоретика-ученого, чем на инженера-практика. Дружески улыбаясь, он поздравил Рошфора с блестящей победой.

— У меня есть предложение, — добавил он.

Рошфор выжидательно посмотрел на него.

— Продавайте мне вашу энергию. Она войдет в общий баланс станции.

Он опять улыбнулся.

Рошфор был тронут: это был акт большой любезности. Его тридцать киловатт почти ничего не составляли для станции. Он понял, что директор просто хочет подчеркнуть целесообразность его достижения.

Однако, правда, ведь станция на этом ничего не теряет и даже, хоть и немного, выигрывает благодаря крайней дешевизне его энергии.

Он принял предложение с благодарностью. Договор был заключен.

Газеты опять заговорили о Рошфоре. Факты были неопровержимы. Небольшая, но вполне реальная турбина — это уже не лабораторная игрушка с тремя лампочками.

Но через несколько дней в одной из крупнейших газет, отражавшей точку зрения промышленников, появилась большая, резко враждебная статья. Она подробно развивала уже высказывавшиеся раньше возражения. Автор не отрицал успеха Рошфора, но настаивал на том, что и пятидесятикиловаттная турбина — все та же лабораторная модель, лишь увеличенная в соответственное число раз. Он напоминал, что здесь соблюден только физический, но отнюдь не конструктивный принцип океанских станций. Температурный перепад достигается по горизонтальной, а не по вертикальной линии. Весьма сомнительна возможность постройки такой огромной трубы, какая понадобится для океанской станции. Ведь непосредственно у берегов вряд ли удастся найти требуемую глубину. Поэтому трубу придется спускать наклонно, и она получится длиной минимум в полтора километра. Если и удастся построить такое чудовище, то еще вопрос, можно ли будет его транспортировать на место и благополучно опустить. Скорее всего, труба сломается во время спуска и затонет. Если учесть ее колоссальную стоимость, то только сумасшедшие смогли бы решиться финансировать такое предприятие.