Любовь в отеле «Ритц» - Картленд Барбара - Страница 23

• Предыдущая
• 23/29
• Следующая

Вильма надеялась, что так оно и было.

В то же время она предчувствовала — граф станет вести себя словно свирепое животное, которое, по словам маркиза, он и напоминал.

— Он ненавидит вас! — Она говорила громко, почти кричала. — И я знаю: он намеревается искалечить вас.

— Вы не должны так расстраиваться, — снова повторил маркиз. — Все в руках божьих, одному ему известен исход дела, и, конечно, ваши молитвы, моя любимая, поддержат меня и оградят от зла.

— Я буду молиться, знайте, я буду горячо молиться. Но граф — само воплощение дьявола., я ощущаю, как от него исходит зло.

Ей еще многое хотелось сказать, но маркиз прижал ее к себе и стал целовать.

Он выпустил девушку из объятий, только когда карета подъехала к отелю «Ритц».

— Питер ожидает меня здесь, — пояснил маркиз. — Его фамилия Хэмптон, это его отец возглавляет палату лордов.

Не успел он договорить, как дверца кареты открылась, и в нее забрался очень красивый высокий молодой человек.

— Я ожидал вас. Верной, — сказал он, — время уже поджимает.

— Что ж, вот мы и здесь. Позволь мне представить тебя Вильме Кроушоу.

Питер Хэмптон уселся напротив них и протянул девушке руку.

Уже одно его рукопожатие сказало ей — перед ней искренний и благородный человек, которому она могла доверять, как и его другу.

— Л предупредил Питера, — заговорил маркиз, — что, вопреки всем правилам, вы приглашены на поединок. Хотя если быть точным, то таково было условие моего противника, настаивавшего на вашем присутствии.

— Так легче, чем ожидать, сидя дома… гадая, когда и как все закончится, — пробормотала Вильма.

— Согласен с вами, — сказал Питер Хэмптон, — и я не спущу глаз с де Форэ.

О нем ходят всякие неприятные рассказы. Последний раз, когда он дрался на дуэли, его противник был между жизнью и смертью несколько месяцев.

Вильма не удержалась и вскрикнула от ужаса, а маркиз торопливо перебил друга:

— Ты не должен пугать Вильму! Она и так очень расстроена самим фактом дуэли;

— Не удивлен, — сказал Питер Хэмптон, — и со своей стороны я очень постараюсь быть тебе полезен.

В его голосе слышалось лукавство, он словно хотел подчеркнуть, что маркиз был слишком большим и сильным, чтобы нуждаться в чьей бы то ни было помощи.

В темноте кареты Вильма протянула руку маркизу, и его пальцы нежно пожали ее.

Вскоре экипаж подкатил к дому графа де Форэ, расположенному как раз за Енисейскими полями. Прекрасный особняк окружали деревья.

Почти сразу за чугунными воротами, в которые они прошли, начинался огромный сад.

Лишь теперь, когда они приехали на место, Вильма заметила, что у отеля «Ритц»к ним, помимо Питера Хэмптона, присоединился еще один человек, забравшийся на козлы рядом с кучером.

Он показался ей похожим на камердинера, поэтому она не удивилась, когда маркиз представил его:

— Это — Баркер, он приглядывает за мной еще с тех пор, когда я был ребенком, и упорно не одобряет дуэли.

— Истинно так, милорд, — согласился Баркер. — Ваше сиятельство сильно ошибается, принимая участие в таком поединке.

Он говорил, подумала Вильма, как рассерженная нянюшка. Маркиз рассмеялся:

— Баркер всегда ожидает худшего.

Дай ему волю, он обернет меня в вату и поместит под стеклянный колпак!

— Самое место для тебя, — поддразнил его Питер Хэмптон. — Ну а где же наш хозяин?

Появившийся слуга скороговоркой пробормотал приглашение следовать за ним.

Он не провел их в дом, а, обогнув одно крыло дома, показал дорогу на задний двор.

Там росло множество деревьев, а пышные цветущие кустарники обрамляли зеленую лужайку. Вильма подумала, что, возможно, эта лужайка предназначалась для игры в шары.

Это уединенное место, словно нарочно было приспособлено для дуэли.

Кусты и деревья скрывали все происходящее на площадке от любопытных глаз, даже со стороны самого особняка.

В дальнем конце лужайки девушка заметила графа, стоящего там вместе с тремя мужчинами.

Следуя за маркизом, Вильма почти физически ощутила, как де Форэ наблюдает за ней.

Она чувствовала в душе все возрастающую ненависть к нему.

Ей захотелось как-нибудь досадить ему, заставить его почувствовать себя неуютно от ее слов.

Однако пока они с Питером Хэмптоном остановились. Маркиз пошел вперед один, и они только наблюдали за ним.

Баркер стоял чуть поодаль.

В этот момент зажглись электрические фонари. Вильма отметила, как умело была освещена вся лужайка для игры в шары.

Фонари были установлены таким образом, чтобы никого не ослеплять, но на самой площадке было светло, как днем, а вокруг — непроглядная тьма.

Вильма обратила внимание на то, с каким интересом оглядывается вокруг Питер Хэмптон.

Обменявшись рукопожатием с пожилым человеком, который, видимо, был рефери, маркиз, возвратился к ним.

— Они стремятся закончить все, как можно быстрее, — сказал он, — и это меня устраивает.

Граф не сделал ни одного движения, чтобы приблизиться к Вильме или к Питеру Хэмптону.

Рефери обменялся с ними рукопожатием, затем вышел на середину лужайки.

На земле лежали два дуэльных пистолета, и рефери пригласил маркиза выбрать любой из них.

Тот, не спеша, тщательно исследовал пистолеты.

Наконец он протянул один из них Питеру, чтобы тот подержал его, пока маркиз будет снимать свой пиджак.

Пока маркиз готовился, рефери пригласил Вильму присесть на стул, установленный как раз за тем местом, где стоял он сам.

— Это так необычно, мадемуазель, — сказал он тихим голосом, — чтобы дама присутствовала при подобном мероприятии.

— Я понимаю, — призналась ему Вильма, — но я не смогла отказаться, и, если говорить откровенно, мне и не хотелось отказываться.

Рефери, оказавшийся весьма милым человеком, приветливо улыбнулся ей.

— Какая жалость, что мы не встретились при более приятных обстоятельствах, — сказал он галантно.

Вильма смотрела на маркиза и Питера, переговаривавшихся о чем-то вполголоса.

Взглянув в дальний конец лужайки, она поняла о чем — они обратили внимание на черную рубашку графа.

Откуда-то из дальних закоулков ее памяти всплыл когда-то слышанный рассказ о дуэлянтах, испытывающих страх и неуверенность в себе и тогда из предосторожности надевающих неприметную одежду.

Маркиз же совершенно очевидно не имел намерения переодеваться и приехал в том же самом виде, в каком ужинал.

Его рубашка казалась ослепительно белой на фоне темных кустов.

Посмотрев на него, Вильма ощутила, как беспокойно забилось ее сердце.

— Вы готовы, мсье? — обратился рефери к маркизу.

— Я готов! — ответил маркиз спокойно.

При этом он подошел к Вильме, сидевшей за спиной рефери со сложенными на коленях руками. Он бережно взял ее руку и поднес к губам.

— Я люблю вас! — сказал он тихо.

Она попыталась остановить дрожь, но заговорить с ним так и не смогла.

Какое-то мгновение они только смотрели друг другу в глаза. Потом маркиз отошел от нее и встал перед рефери.

Граф присоединился к своему противнику. Одновременно его секунданты, оба еще очень молодые люди, пересекли лужайку и стали на противоположной стороне.

Два дуэлянта стояли перед рефери, а он обратился к ним спокойным и тихим голосом:

— Вы будете стоять спиной друг к другу, до тех пор, пока я не дам сигнал начать движение. Тогда вы пойдете размеренным шагом в разные стороны, при счете «десять» вы можете повернуться и произвести выстрел.

После паузы он добавил:

— Целиться можно не выше плеча вашего противника.

Мужчины встали спиной друг к другу.

Маркиз был на голову выше графа, атлетического телосложения, но тем не менее казался очень гибким.

Рефери дал сигнал, и они начали расходиться.

В этот момент Вильма, будучи не в силах усидеть, встала со стула и стала смотреть на маркиза.

— Один… два… три. — Рефери начал считать.

И тут, словно голос свыше подсказал ей это, она внезапно перевела взгляд на графа.

• Предыдущая
• 23/29
• Следующая