Невеста короля - Картленд Барбара - Страница 4

• Предыдущая
• 4/32
• Следующая

— Что вы имеете в виду?

Она заметила, что на этот ее вопрос графу было нелегко ответить. Он явно колебался, прежде чем произнес:

— Все молодые люди, освободившись от опеки своих наставников и гувернеров, с восторгом бросаются в омут светских развлечений, и король в этом ни в коей мере не исключение. Но я думаю, ваше королевское высочество, было бы ошибкой с моей стороны слишком распространяться на эту тему. Лучше, если вы обо всем составите свое собственное суждение. Не стоит вам отправляться в Дьер с предвзятым мнением.

Зошине показалось, что посол почувствовал некоторую неловкость, словно пытался выпутаться из довольно трудной ситуации. Но почему? Она так этого и не поняла, но постаралась трезво оценить обстановку: «Он хочет, чтобы король понравился мне, и боится, как бы своими отзывами не вызвать у меня предубеждение против этого человека».

Девушка снова посмотрела на миниатюру. Да, король был красив.

— ..только… очень молод, — словно размышляя вслух, снова проговорила Зошина.

— На три года старше вас, ваше высочество, — заметил посол, — и те, кто близко знаком с ним, убеждали меня, что во многом он придерживается прежних взглядов на правление, что совсем неудивительно, если учесть, как давно он царствует.

— Но ведь до сих пор всю работу за него выполнял регент! — вспыхнула Зошина.

— Я думаю, принц Шандор очень старался, чтобы король нес большую часть официальных обязанностей, от которых он мог бы быть и освобожден.

— А каково отношение его величества к существованию регентства? Его не раздражает, что кто-то управляет страной вместо него?

— На этот вопрос, ваше высочество, я ответить не могу. Мое знакомство с принцем-регентом не дает мне повода предположить, что кто-то может не признавать его авторитета, но нельзя быть ни в чем уверенным, когда речь идет о молодежи. В одном я уверен: его величество с удовольствием освободится от всех ограничений, кроме парламента, как только достигнет совершеннолетия.

— Но он может посчитать и жену… подобным ограничением.

Граф улыбнулся:

— По-моему, принцесса, ни один мужчина не сочтет вас ограничением для себя.

Зошина положила миниатюру на шкатулку.

— Благодарю, ваше превосходительство, за вашу доброту. Вы поедете со мной и герцогиней-матерью в Дьер?

В голосе девушки графу послышалась просьба. Да и ее взгляд красноречиво говорил ему, о чем она думает. Его присутствие рядом с ней в чужой стране, конечно, должно было казаться принцессе поддержкой и утешением.

— Я поеду с вашим королевским высочеством, — заверил он, — и не сомневайтесь, я всегда готов быть полезным вам: в любое время и во всем, что вы только пожелаете.

— Спасибо, граф! — Зошина протянула ему руку и, ничего не сказав больше, покинула приемную, стремительно пересекла мраморный холл и начала подниматься по лестнице. Дойдя до ее середины, она еще больше заторопилась и по коридорам уже бежала. В классную комнату она буквально ворвалась.

Лица всех сестер обратились к ней с тревогой, и Зошина поняла, что тяжело дышит, словно с трудом сдерживая сердце, готовое выскочить из груди.

— Ну, что случилось? — первой опомнилась Эльза.

— Папа очень сердился? — спросила Теона.

Зошина молчала, пытаясь отдышаться. Каталин подпрыгнула и подбежала к сестре.

— Ты расстроена, Зошина? — спросила она, обняв старшую сестру за талию. — Но, дорогая, мы же любим тебя, и, как бы ни сердился папа, мы все постараемся утешиться тебя.

Зошина обняла Каталин за плечи.

— Со мной все… в порядке, — произнесла она, все еще с трудом переводя дыхание, — но, по правде говоря, я пережила настоящее… потрясение.

— Неужели? — воскликнула Эльза. — Что же случилось?

— Не… знаю, как… и сказать вам.

— Но ты должна нам рассказать, — сказала Каталин. — У нас же все общее. И любые потрясения тоже.

— Сейчас… никто… мне не поможет.

— Почему же?

— Меня… выдают… замуж.

— Замуж? — одновременно вскрикнули все три сестры. — Не может быть!

— Судя по тому, как говорил папа… боюсь… дело решенное!

— И за кого тебя собираются выдать? — поинтересовалась Теона.

— За короля Дьера, Георгия.

Сестры, потрясенные, замолчали. Потом Каталин воскликнула:

— Так ты станешь королевой! Ой, Зошина, это же чудесно! Мы все сможем навещать тебя и даже жить у тебя! Наконец-то мы уедем отсюда!

— Королева! О, небо! Как же тебе повезло! — воскликнула Эльза.

Зошина вернулась на свое любимое место у окна.

— Я никак не могу… поверить в это, — заговорила она тихо, — хотя так сказал и так решил папа. Но все кажется мне таким… странным. Мне, право же, не по себе при мысли о браке с человеком, которого я никогда в жизни не видела и о котором так мало… знаю.

— Зато я кое-что о нем знаю, — проговорила Теона.

Все трое повернулись к ней.

— Откуда ты можешь о нем знать?

— Как-то я была в комнате, где мамина фрейлина разговаривала с графиней Ксаки. Не то они забыли про меня, не то не обращали внимания на мое присутствие. Вот я и услышала весь их разговор.

— И что они говорили? Расскажи же нам! — торопила сестру Эльза.

— Графиня сказала, что нрав у короля необузданный и он вечно попадает в какие-то передряги. Потом она рассмеялась и сказала: «Я часто думаю, как повезло эрцгерцогу, хотя он и не догадывается об этом. Ведь у него нет сына и ему не приходится держать его в рамках!»

— Откуда ей знать… — начала было Эльза, но оборвала себя на полуслове:

— Ну да, графиня ведь замужем за нашим послом в Дьере!

— Я только сейчас говорила с послом, — призналась Зошина. — Он показал мне миниатюру короля.

— Ну и какой он? — заволновались сестры.

— Очень красивый и, если судить по портрету, кажется скорее серьезным, чем распущенным.

— Трудно судить о человеке по портрету, — заметила Теона.

— Если он… кутила и повеса, — задумчиво проговорила Зошина, — его, наверное, именно поэтому и хотят… женить… чтобы больше он не попадал во всякие истории… скандалы…

Такой поворот событий явно озадачил и заставил задуматься девушку. Каталин подошла к ней и уселась рядом на подоконник:

— Если дело в этом, ты окажешь на него положительное влияние. Похоже, ты права. Именно поэтому им и надо, чтобы ты вышла за него замуж.

— Положительное… влияние? — пробормотала Зошина.

— Ну конечно! Как в романах: герой — повеса, прожигатель жизни, любитель женщин, все его осуждают. Но появляется очаровательная героиня, и он понимает, что, кроме нее, ему никто не нужен.

Старшие сестры рассмеялись.

— Каталин! Какая ерунда, у тебя в голове сплошные фантазии!

— Это не ерунда и не фантазии, это правда! — горячо запротестовала Каталин. — Помяните мое слово, Зошина превратит этого повесу и распутника в великолепного короля. К концу жизни ее канонизируют, и в каждой церкви в Дьере установят ее статуи!

Эльза и Теона весело смеялись, Зошина, сделав над собой усилие, присоединилась к ним.

— Это все сказки. Но мне, кажется, по-настоящему… страшно… ехать… в Дьер.

— Чего тебе бояться! — снова заговорила Каталин. — Там ты отлично проведешь время. Мне всегда было интересно, а какие они, повесы, на самом деле? Как проводят время? А как называют… даму, если она… ну… вроде повесы?

— Никак, — ответила ей Эльза. — Мужчина может считаться и кутилой, и повесой, и гулякой. Но если женщина позволит себе хоть частицу того, что вытворяет такой мужчина, ее осудят, назовут порочной и на порог никуда не пустят.

— Я полагаю, — задумалась Каталин, — ее даже могут бросить в темницу или на съедение собакам, как Иезавель.

Тут не выдержала и расхохоталась даже Зошина.

— В таком случае пусть уж лучше меня канонизируют, — смеялась она. — Но, по правде сказать, мне жаль, что я не могу остаться здесь. Я сказала папе, что король, может быть, предпочел бы жениться на Эльзе.

Сестра даже вскрикнула.

— Уж я бы тотчас же согласилась! Ради бога, Зошина, не притворяйся, будто тебе неохота стать королевой! Учти, если ты захватишь единственного свободного короля, имеющегося на примете, а я вынуждена буду довольствоваться каким-нибудь бедным дальним отпрыском королевского рода, я умру от зависти!

• Предыдущая
• 4/32
• Следующая