Муха и сбежавшая мумия (Муха и чемоданчик с бомбой) - Некрасов Евгений Львович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/34
• Следующая

Утром ее растолкал сияющий Ухов. От его редких волосиков пахло шампунем, а под мышками свежей рубашки уже расплылись пятна пота.

— Смотри! — он подвел Машу к стенному шкафу.

Там, на внутренней стороне дверцы, было укреплено маленькое ручное точило. На полках валялись автомобильные железки. Схватив первый попавшийся винтик, полковник Вася поднес его к точилу и стал крутить ручку. Посыпались искры.

— Видала? — Голос у полковника был торжествующий. — А теперь твой винт.

Он достал из кармана один из темирхановских винтиков и прижал к точильному камню. Искр было немного, хотя точило вовсю крутилось.

— Нагрелся. Жжется, — Ухов бросил ручку точила и поплевал на винтик. Он почти не сточился. — Странный металл. Очень прочный.

— Ну и что? — не поняла Маша.

— Пока не знаю. Мне всякая техника попадалась, от мясорубки до ракеты, но таких винтов я не видел. Вот поеду к генералу и зайду в техотдел. Попрошу ребят узнать, что это за металл.

Полковник Вася отвез Машу миллионерскому дому и умчался, пообещав, что вернется к обеду и будет дожидаться Малика. Когда Маша вошла в зимний садик у лифтов, Сашок спал за столом, опустив голову на руки. Он с трудом разлепил глаза:

— Сколько времени?

Маша посмотрела на часы и удивилась:

— Половина седьмого.

Выходит, полковник Вася поднял ее, когда не было шести. А она еще не понимала, почему на улицах так мало машин.

— На танцульках была? — решил Сашок. — Вот Ахмед Рашидович вернется, он тебе даст!

— Лишь бы вернулся, — непонятно для охранника ответила Маша.

Дом спал. В карманах у Маши лежал уховский нож с отвертками и еще кое-что. У нее было время, чтобы покрасить Черного Плаща.

Сонная Жаннат в ночной рубашке открыла ей дверь, что-то проворчала и ушла к себе. Маша прокралась на кухню, потом в бесильню и взяла все, что было нужно.

Оставалось приготовить ловушку для Черного Плаща. Она вернулась в прибытковский спортзал, взобралась на тренажер… Хорошо было Ухову, он высокий. А Маша, держа отвертку кончиками пальцев, еле дотягивалась до лючка в потолке. Она подложила на сиденье тренажера два блина от штанги, и дело пошло легче.

Заработал лифт. В тишине урчание мотора показалось громом. Маша соскочила с тренажера, заметалась… Лифт остановился где-то на нижних этажах. Она снова залезла на тренажер и отвинтила последний винт на лючке. Диктофон лежал там, куда его сунул полковник Вася. В электронной памяти прибавилось две записи: Марина Петровна разговаривала с адвокатом, а потом ей позвонил Малик и сказал, что привезет Дикого дедушку завтра, рейсом в двенадцать тридцать. Разговор был вчерашний, значит, до дедушкиного приезда осталось часов шесть.

Маша сделала все, как велел полковник Вася, привинтила крышку на место и пошла спать.

Разбудила ее Розка.

— Ну, ты даешь! — тараторила она. — Второй час! Ты когда вернулась? Малик звонил из аэропорта, он дедушку везет, пойдем в пейнтбол играть, а? Я боюсь ему попадаться.

«Только не в пейнтбол», — подумала Маша и сказала:

— Зачем прятаться? Ты же не будешь жить в парке, все равно вернешься. Лучше узнаем сразу, чего им нужно. Может, они приехали не из-за тебя, а из-за Ахмед Рашидыча.

— А при чем тут папка? — беззаботно спросила Розка.

Маша поняла, что чуть не проболталась.

— У него же какие-то неприятности в магазине, — сказала она.

— Ага, а дедушка ему поможет, — ехидно поддакнула Розка. — Счас! Он же на небе живет, не знает, почем йогурт в магазине.

— Разве в горах продают йогурт?

— В горах все продают, — помолчав, ответила Розка, — только не всегда. Когда перевалы завалены снегом, туда не доберешься. А как снег сойдет, тогда привозят что хочешь и продают.

Маша пошла на кухню поесть, но Жаннат, повторяя «самолет» и «Рашид», объяснила, что ждет Дикого дедушку, а до дедушки ничего не даст. На случай, если Маша плохо поняла, она показала веник в углу.

Вадик помогал Жаннат распиливать баранью ногу.

— Ты умеешь завязывать галстук? — спросил он. Маша ответила, что не умеет.

— Охранников попросить? Или Марину Петровну? — стал размышлять Вадик.

Марина Петровна не показывалась. Из Розкиной спальни было слышно, как за стеной шумит вода. Значит, и «Мисс Черноморочка» приводила себя в порядок перед визитом дедушки. Его боялись решительно все.

Розка достала из-под шкафа и отмыла пуделя. Но краска из пейнтбольных шариков смывается легко. Все дело заняло у Розки минут десять, а потом она заскучала и стала выманивать Машу из дому всеми способами, от простого «пойдем погуляем» до грубого подкупа. Когда Розка стала обещать ей французский велосипед. Маша сказала:

— Ты же сама говорила, что не бывает дружбы, когда платит один.

— А ты мне тоже что-нибудь купишь. Жвачку, — ответила Розка. — Маш, ну давай уйдем! Я не могу, у меня сейчас разрыв сердца будет!

Маша поглядывала в окно, не приехал ли Ухов. Но заплатанных «Жигулей» не было видно, а звонить полковник ей запретил, хотя и оставил на крайний случай номер своего мобильника.

— Да не думай ты про Малика, — утешила Розку Маша. — Сейчас он тебя не украдет, а к вечеру мы с ним разберемся.

— Мы?

— Ну, не мы с тобой, а один человек. Я к нему ночью ездила.

— Ты Малика не знаешь, — горячо зашептала Розка, — он же бандит! У него в горах пулемет спрятан, честное слово!

Маша вспомнила, как вредный охранник в будке тянулся перед полковником Васей, и усмехнулась:

— Этот человек ему ноги вырвет, и пускай Малик ползет в горы за пулеметом!

Но Розка не успокоилась.

— Нет, Маш, не вмешивайся. Ты лучше совсем не показывайся дедушке. Скажи, что заболела, пускай тебя в постель уложат. А мы разберемся по-семейному.

— Врать не буду, — начала Маша, но тут из каминного зала послышался крик Вадика:

— Приехали!

Маша с Розкой выскочили на балкончик у спален. Внизу метался Вадик с незавязанным галстуком на шее. Жаннат, на ходу одергивая новое платье, бежала открывать. Из своей комнаты вышла Марина Петровна. Маша заметила, что с пальцев у нее исчезли кольца; осталось только обручальное. Похоже, дедушка был строгих нравов.

— Ты больная, — умоляюще прошептала Розка и посыпалась вниз по лестнице.

Сначала Малик внес чемодан, похожий на темирхановский и тоже в наклейках заграничных отелей. Потом, пятясь, в каминный зал вошла Жаннат. За ней шествовал Дикий дедушка. Он был одет в темный костюм с галстуком и лаковые туфли. В белозубом дедушкином рту дымилась толстенная сигара. Маша подумала, что так одеваются американские банкиры в кино, а не дикие горцы. Однако вся американская внешность в прах разбивалась о маленькую черную папаху. Она каким-то чудом держалась у дедушки на макушке, похожая на прическу негра. Что и говорить, впечатление было сильное.

«Врага надо знать ближе», — сказала себе Маша и стала спускаться в каминный зал.

Дикий дедушка гладил по голове Розку, о чем-то по-горски говорил с Жаннат и Маликом. Марине Петровне он церемонно поклонился, приложив руки к сердцу, и она вместе с Жаннат убежала на кухню. Маше показалось, что лицо у «Мисс Черноморочки» довольное, хотя этого просто не могло быть.

И тут голова Дикого дедушки медленно и значительно, как танковая башня, повернулась к Маше. Розка притихла, а подлиза Малик сразу начал что-то объяснять, повторяя «Ахмед», «Маша» и «поезд». Видно, «поезда» не было в горском языке. Дикий де- I душка поманил ее рукой. Он был невысокий, как Ахмед Рашидович, но умудрялся глядеть сверху вниз. Маша растерялась и ляпнула:

— Гуд монинг! — Ей показалось, что раз дедушка не говорит по-русски, то скорей поймет ее на иностранном языке.

— О, ду ю спик инглиш? — улыбнулся дикий горский дедушка.

— Йес, аи ду э бит, — механически ответила Маша.

• Предыдущая
• 25/34
• Следующая