100 великих рекордов стихий - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 45
- Предыдущая
- 45/106
- Следующая
Вышесказанное касается природных процессов глобального масштаба. Однако есть более конкретные научные разработки. И, как ни странно, ведутся они военными. Речь идёт о так называемом климатическом оружии, которое разрабатывается, несмотря на существование специальной конвенции, которая запрещает воздействовать на природную среду в военных целях. Так, проект США «Голубой Нил — Динамика климата» показал, что изменение среднегодовой температуры всего на градус, сопровождаемое увеличением количеством осадков на 12,5 процента, приведёт к экономическим потерям только в Америке в 130 миллиардов долларов. Такие же климатические подвижки, допустим, в России вызовут 35-процентные потери в урожае пшеницы. А в развивающихся странах, где среднесуточный рацион питания составляет меньше 1600 калорий (очень близко к пределу, за которым следует голодное истощение), даже незначительное снижение урожайности поставит под угрозу жизни сотен миллионов человек.
Между тем современные технологии (к примеру, засевы облаков кристаллами йодистого серебра) позволяют увеличить количество осадков на 30 и уменьшить на 50 процентов на площадях в сотни тысяч километров. Климат в этих районах при массированной обработке облаков может измениться на несколько лет. Так что это ещё вопрос, откуда к нам грядёт глобальное потепление.
Есть тесная связь и между бушующими над поверхностью Земли тайфунами и ураганами и таинственной жизнью её недр. Водород — главный газ Земли, — говорит геолог В. Сывороткин. Основные его запасы сосредоточены в ядре планеты и через глубинные разломы поступают в атмосферу. Все озоновые дыры связаны с крупными природными аномалиями, такими как знаменитое течение Эль-Ниньо, и располагаются как раз над рифтовыми зонами Земли, в местах крупных разломов в земной коре: над Антарктидой, Исландией, Гавайями, Красным морем. Антарктическая аномалия объясняется тем, что главные каналы земной дегазации — так называемые срединно-океанские рифты — сближаются как раз вокруг шестого материка. Если верить учёному, знания о процессах, творящихся в земных недрах, помогут не только предсказывать озоновые аномалии, но и бороться с таким коварным врагом, как тайфуны.
«Главная проблема метеорологии — это ближайшие прогнозы, — говорит Владимир Леонидович. — В Америке видите, что творят тайфуны: со страшной скоростью перемещаются и колоссальные бедствия несут. А мы у них даже часа выиграть не можем. Так вот, оказывается, не всё так безнадёжно. Тайфуны, циклоны и ураганы несутся не куда попало, а по разломным зонам, как электрички — по рельсам…»
Учёный считает, что, если совместить данные метеорологов с геологическими картами, где указаны места выбросов природных газов, мы узнаем «расписание» тайфунов. Сложнее всего просчитать «поведение» сериальных тайфунов (хочется сказать — серийных, по аналогии с убийцами). Представьте себе: из одной точки в океане каждые два-три дня рождаются смерч за смерчем. Они возникают там, где вода прогрелась не менее чем на 27 градусов на глубину не меньше 30 метров. Сорвавшись с места, тайфуны охлаждают воду, поэтому ждать их через три дня из того же района, казалось бы, не приходится. А они наперекор здравой логике опять приходят оттуда же.
Почему? Сывороткин предположил: вода прогревается снизу — за счёт дегазации Земли. Центры тайфунов как раз и попадают на разломные зоны. По ним же можно просчитать их путь, определить, куда пойдёт тайфун, покрутившись вокруг так называемых «точек раздумий». Куда он пойдёт, метеорологи не дадут ответа, а геологи видят: «точки раздумий» — это зона пересечений разломов, и пойдёт тайфун дальше по той «царапине» на земной коре, которая потолще да поглубже. А поскольку выбросы природных газов, греющих воду, происходят с определённой цикличностью, можно предсказать и время рождения нового «убийцы».
О «парниковом эффекте» знают даже дети. На уроках природоведения учителя рассказывают им, как промышленность, сжигая уголь и нефть, наполняет атмосферу углекислым газом, из-за чего могут произойти неисчислимые бедствия: растают ледники, поднимется уровень воды в океане, природные катаклизмы охватят планету…
Двое российских учёных сделали открытия, которые меняют наши представления о влиянии человечества на климат.
ОТКРЫТИЕ ПЕРВОЕ: увеличение концентрации углекислого газа в атмосфере не ведёт к потеплению. Более того, большие концентрации его способны ввергнуть планету в новую эпоху оледенения.
ОТКРЫТИЕ ВТОРОЕ: фреон, проклинаемый «зелёными», не имеет никакого отношения к образованию озоновых дыр.
Оба учёных не молоды, оба имеют высочайшую научную репутацию, правительственные награды. Это зав. отделом Института океанологии, доктор физико-математических наук Олег Сорохтин и завкафедрой МГУ, член-корреспондент Российской Академии наук Андрей Капица.
Проверкой теории парникового эффекта Олег Георгиевич Сорохтин вместе со своим другом Сергеем Александровичем Ушаковым занялись давно.
«Всемирная „парниковая“ история, — рассказывает Сорохтин, — началась с того, что в конце прошлого века великолепный химик и серьёзный учёный Сванте Аррениус выдвинул гипотезу: поскольку углекислый газ поглощает тепловое излучение, то естественно предположить, что чем больше его в атмосфере, тем теплее становится на Земле. Теория Аррениуса базируется на том, что энергия, которую отдаёт Земля в космическое пространство, уходит в виде излучения. В определённой степени, для верхних слоёв атмосферы это верно. Но мы живём в нижнем слое — тропосфере. Здесь теория Аррениуса не действует: более девяноста процентов тепла выводится вверх через конвекцию (перемешивание) воздушных масс. Тёплый воздух поднимается, холодный опускается на его место».
Это первое, на чём основана теория Сорохтина. Второй «кит» — всем известный факт, что чем теплее на Земле, тем интенсивнее испаряется вода и больше облаков. А последние сильнее отражают солнечные лучи. Соответственно, холодает. Такой вот саморегулирующийся механизм.
Сорохтин с Ушаковым составили формулу для определения теплового режима. Решили проверить её на Венере. Результаты вычислений совпали с данными венерианской температуры. Потом учёные взялись за Землю. Расчёты подтвердили, что новая теория работает с погрешностью в 1–3 процента! Этого более чем достаточно.
Какой самый весомый довод в защиту классической теории парникового эффекта? При бурении в Антарктиде и Гренландии изучался лёд с разных глубин, реконструировался газовый состав и температурный режим земной атмосферы многовековой давности. Учёные установили, что, когда количество углекислого газа в атмосфере увеличивалось, на Земле было потепление, и наоборот. Казалось бы, вот оно — главное доказательство правильности традиционных взглядов!
По словам Сорохтина, на деле всё иначе: сначала теплеет, а потом в атмосфере становится больше углекислого газа! Океан — это гигантский резервуар растворённого углекислого газа. Помните, что бывает, когда открываешь нагретую бутылку с шампанским? Все гости в пене, а пить нечего. Точно так же океан «дышит», с увеличением температуры воды выделяя углекислый газ в воздух. Отсюда видно, что классическая теория спутала причину со следствием.
Какие же практические выводы делают авторы новой теории?
«Выбросы углекислого газа как минимум не наносят вреда Земле, — говорит Сорохтин. — Когда я слушаю, как дерутся делегации разных стран в Киото, на конференции по глобальному потеплению, как спорят, кому сокращать объёмы промышленных выбросов, мне становится грустно. Детская логика: искать игрушку не там, где потерял, а там, где светлее. Сказали нам, что все беды от парниковых газов, ну и давайте с ними бороться. Наши расчёты показывают, что, даже если через сто лет случится предсказанное экологами увеличение концентрации углекислого газа в два раза, это никак не повлияет на глобальную температуру. А вот если мысленно представить, что мы заменили всю атмосферу планеты на CO2, то температура на планете понизится на целых пять градусов!
- Предыдущая
- 45/106
- Следующая
