Аферы века - Николаев Ростислав Всеволодович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/70
• Следующая

Однажды Савину попались в руки газетные сообщения о том, что конный парк итальянской армии устарел и требует обновления. У него моментально созревает план использования этой ситуации в своих целях, благо отставной корнет неплохо разбирался в лошадях. В качестве богатого русского коннозаводчика он появляется в Италии, представляется итальянскому правительству и предлагает свои услуги по подготовке лошадей для кавалерии и артиллерии. Разработанный им подробный план по обновлению конного парка армии был рассмотрен Особой комиссией при итальянском военном министерстве в Риме и признан настолько рациональным и выгодным, что распоряжением короля Савину персонально поручили поставка лошадей для армии. Таким образом русский отставной корнет, желал он того или нет, стал чуть ли не государственным деятелем Италии.

Дела Савина идут вполне успешно. Поставка лошадей для итальянской армии ведется по разработанному плану. Король и военное руководство Италии проявляют к Савину расположение. Для закупки лошадей ему выделяются огромные средства. Но в одно прекрасное утро Савин бесследно исчезает из Рима, прихватив с собой большую сумму денег. Авантюрист не мог не провернуть эту махинацию, хотя она для него, по всей вероятности, была не столь выгодна, как престижная и интересная работа, дававшая ему постоянный доход и уважение окружающих.

Разыскиваемый в Италии, Савин объявился в Болгарии с замыслами новых афер.

В Болгарию бывший корнет Николай Герасимович Савин прибыл с крупной суммой денег, оставшейся у него после успешной операции «по укреплению» итальянской армии. Находясь еще на службе в итальянском военном министерстве, Савин планировал очередные аферы. Внимание этого безусловно одаренного интригана-афериста привлекли бурные события, происходившие в Болгарии. В это время, а точнее, в 1886 году первый князь страны немецкий принц Александр Баттенберг в результате дворцового переворота был свергнут болгарскими офицерами-русофилами, но в следующем году в результате другого переворота к власти пришли сторонники Австрии и Германии во главе со Стамбуловым. В это смутное время Савин решил попытать в Болгарии счастья, или, иначе говоря, «погреть руки».

Еще не утих переполох в Риме, связанный с исчезновением «видного деятеля» итальянского военного министерства, как в Софии появился представитель французского банкирского дома Salier et Comp князь Савин, граф Тулуз де Лотрек (он же наш отставной корнет). Он посетил Стефана Стамбулова, председателя регентского совета, временно осуществлявшего полномочия главы государства, и от имени банкирского дома предложил значительную сумму денег (оставшуюся от итальянской аферы) под реализацию государственного займа. В такое трудное для Болгарии время предложенная финансовая сделка была как нельзя кстати. К тому же представитель банкирского дома был из знатной дворянской семьи, держался с поразительным достоинством и имел прекрасные манеры. Да и внешность финансиста с выразительным крупным лицом и живыми глазами невольно привлекала внимание и вызывала симпатию. Разумеется, предложение Савина было принято.

Николай Герасимович довольно быстро сблизился со Стамбуловым. Об этом свидетельствует тот факт, что его удостоили чести быть крестным отцом дочери Стамбулова. В доме председателя регентства он стал своим человеком и пользовался вниманием хозяев и их друзей.

В это время наиболее важная и трудная задача главы Болгарского государства сводилась к поиску претендента на престол. Безусловно, Стефан Стамбулов в первую очередь искал человека, который проводил бы линию его партии. Одновременно такой человек должен был нравиться людям, вызывать доверие у народа и быть для него авторитетом. Поиски среди соотечественников не привели к успеху, и тогда председатель правительства обратил свой взор на… графа, который был ему симпатичен во всех отношениях.

Даже по крайне скудным сведениям, обнаруженным в связи с рассматриваемыми обстоятельствами, можно заключить, что Стамбулов и Савин обладали сходными характерами и их тянуло друг к другу. По публикациям газет того времени известно, что Стамбулов в городе Русе, расположенном на берегу Дуная, вел переговоры с Савиным о провозглашении последнего болгарским князем. Таким образом, бывший корнет Савин вот-вот должен был занять болгарский престол. И он бы его занял, если бы не роковая случайность. Стамбулов направил представление кандидатуры будущего болгарского правителя турецкому султану через русского посланника в Константинополе (Стамбуле) Нелидова. Последний узнал в рекомендованном великосветском Савине разыскиваемого русским правительством отставного корнета-авантюриста, приостановил дальнейший ход представления и отдал распоряжение об аресте Савина и доставке его в Константинополь. Под усиленным конвоем потерпевший фиаско корнет был этапирован из Константинополя в Одессу, а затем в Петербург. Так вместо болгарского престола Савин оказался в тюрьме.

Но талант Савина, помимо прочего, заключался в умении доказывать свою невиновность в любом, казалось бы, самом безнадежном положении. Он снова оказался на свободе и стал продолжать свои бесконечные аферы. Через 10 лет после описанных событий, когда его судили во Франции за предъявление в банк подложного чека, он с пафосом заявлял: «Да, господа, я, князь Савин, граф Тулуз де Лотрек, гораздо более древнего происхождения, чем ваш король. В прошлом меня арестовали в тот момент, когда я готовился вступить на болгарский престол. И только потому, что я — демократ, я не сильно настаивал на своих правах на престол».

Заключая свое выступление, Савин заявил, что лишь случайное обстоятельство помешало ему преподнести Болгарию России, причем не проливая ни капли крови. И, по-видимому, в это можно поверить.

И все же, как ни талантлив был наш авантюрист, однажды в России ему крупно не повезло.

В 1891 году присяжные заседатели Московского окружного суда признали бывшего корнета Николая Герасимовича Савина виновным в ранее совершенных четырех крупных мошенничествах, и он был осужден на ссылку в Томскую губернию. На суде, помимо прочего, выяснилось, что у Савина вспыльчивый и опасный характер. Поэтому предписывалось при сопровождении Савина в Сибирь предпринять самые строгие меры по его охране. Особо рекомендовалось поселить его в таком месте губернии, где за ним мог быть обеспечен надежный надзор.

Томский губернатор, получив такое предписание, назначил местом жительства ссыльного самую отдаленную местность — Нарымский округ; там, среди дикой тундры и непроходимых болот, в свое время отбывали наказание декабристы.

Савина поселили в селе Кетском, на глухом и пустынном берегу Оби, где жили в основном остяки (ханты). Но разве мог Николай Савин, бывший конногвардеец, привыкший к всеобщему поклонению и блестящей светской жизни, снести такое унижение — жить среди полудиких местных жителей, да еще без элементарных жизненных удобств? Для талантливого и изобретательного афериста даже в столь отдаленных, труднодоступных местах ссылки безвыходного положения не существовало. Продумав ряд вариантов освобождения и обманув зорко следивших за каждым его шагом полицейских чиновников, он бежал после нескольких месяцев ссылки. Несмотря на повсеместное оповещение о его побеге и преследование, Савин сумел разными способами преодолеть расстояние около 5 тысяч верст и оказался в Саратове, где имел небольшое поместье и мог раздобыть немного денег на первое время.

Еще по пути к Саратову Савин на пароходе познакомился с неким Минаевым, студентом Томского университета. Общительный и обаятельный бывший корнет узнал от собеседника, что его отец, постоянно живущий в Петербурге, содержит наемные экипажи и хорошо известен среди конских барышников и торговцев фуражом. Бывший кавалерийский офицер лошадей любил и знал, поэтому его изобретательный ум подсказал новую аферу — нужно было только присвоить имя и фамилию Минаева, о многих подробностях деловой и личной жизни которого ему стало известно от словоохотливого попутчика.

• Предыдущая
• 2/70
• Следующая