Волчья радуга (СИ) - Николаева Мария Сергеевна - Страница 17

— Думаешь?

— Уверена. Основная проблема заключается в том, что отделить негативное воздействие на организм будет сложно, — я растеряно посмотрела на своего волка. Спросить или нет? Я боюсь услышать ответ. Но мне нужно знать. Необходимо. — Лор, сколько лет жизни отнимает одна трансформация?

— Поняла, значит? — волк немного виновато посмотрел на меня, — по-разному. Чем сильнее зверь — тем больше. В моем случае около пяти.

— А сейчас тебе?..

— Почти шестьдесят. Пятьдесят семь, если быть совсем точным.

— И?..

— И в запасе у меня еще лет пятнадцать. В лучшем случае.

Я кивнула, принимая это к сведению. Но я не я буду, если не вытащу его. Так рано я его не отдам. Никому. Даже Анубису придется с этим смириться.

— А если найдется лекарство?

— Змееныш…

— Лор, сколько тогда?

— Ну, столетие-полтора протяну.

Немного, но лучше чем ничего. Я молча подошла к исследовательскому стенду. Слишком медленно все идет. Выявлять положительные и отрицательные стороны вируса будут еще очень долго. А это меня не устраивает, потому что в Лоре слишком мало радужной крови…

За те два дня, что я провела в лаборатории, кое-что я уже успела понять. А кое-какие знания получила еще раньше, в Храме. Может быть, вирус это не яд, но по большому счету действие примерно одно и то же. И лучше сильного, здорового организма, немного отравленного, лекарство никто не сделает.

Убедившись, что Лор отвлекся на очередную реакцию, я незаметно стащила со стола армейский шприц-тюбик со штаммом вируса Ликантра. Даже если у меня ничего не получится… ну, не собиралась я никогда жить два тысячелетия — не для меня это. Да и не смогу я без него.

Бросив на Лора настороженный взгляд и убедившись, что даже если и заметит, то ничего сделать не успеет, я прижала к запястью тюбик и резко надавила на его бока. До этого спрятанная игла болью пронзила вену, позволив содержимому шприца попасть в кровь. Вот и все. Посмотрим, как хваленая радужная кровь справится с творением белых мастеров.

— Шайри? — голос Лора прозвучал как-то насторожено. Неужели, он что-то заметил? — Пахнет кровью. Ты порезалась?

Я немного смущенно посмотрела на него. Сказать или нет? И что со мной станет, если он узнает?.. Мужчина приблизился ко мне, взял мою руку, коснулся подушечкой пальца ранки на запястье, а потом почти с ужасом посмотрел на пустой шприц, который я не успела спрятать.

— Зачем? Шайри, ты в своем уме? Ты понимаешь, что сделала?

Никогда не видела его в таком состоянии. Он был готов меня убить. Медленно разорвать на кусочки… не думала я, что эти глаза могут быть настолько холодными и жесткими. Но я не боялась, потому что чувствовала себя дико виноватой. Даже если бы он стал меня резать в мелкую лапшу, я бы не стала сопротивляться, — ибо заслужила.

— Я все понимаю, Лор, — негромко начала я, — Но я так же знаю, что моя кровь — живая, а не лабораторные образцы — намного быстрее разберется с вирусом.

— А если нет? — уже спокойнее спросил он.

Я невольно улыбнулась. Ну, если мое убиение снова откладывается, то можно продолжать и дальше радоваться жизни.

— Тогда тебе раз в месяц придется терпеть рядом с собой радужную кобру.

— Девочка, ты меня в могилу сведешь раньше срока. Ты хоть понимаешь, что полнолуние для нас длится три дня? Да, взрослые особи реагируют только на первую луну, но ты же даже не знаешь, что такое полная трансформация!

— Вот и узнаю. Сегодня ночью.

— Дура ты. И сумасбродка, — но это было произнесено так нежно, что я поняла: он на меня больше не злится. Все верно, на дураков же не обижаются.

— Какая есть. Лор… а ты мне поможешь? — не очень уверенно спросила я. До меня как всегда с запозданием дошло, во что именно я влезла. Волки с рождения привыкают к трансформации, а я даже не совсем представляю механику процесса. Даже прошедшая ночь принесла больше вопросов, чем ответов.

— А куда я денусь? Да и посмотреть на тебя в чешуе хочется. Надеюсь, ты не кусаешься?

Я прижалась щекой к плечу Лора, вынуждая его меня обнять, а потом тихо мурлыкнула:

— Для тебя я совершенно безопасна. В любом обличье.

— Надеюсь, — мужские губы коснулись моего виска, а потом чуть шевельнулись у уха, — пойдем работать. Мне теперь еще нужно спасти одну змеюку от самой себя.

— Пойдем, — согласилась я, выбираясь из таких уютных объятий. Ну не объяснять же ему, что «змеюка» проживет ровно столько, сколько и ее волк. Ну, может, чуть больше — право на месть еще никто не отменял.

Лоурес кай Вулф

Эта ее выходка чуть не убила меня на месте. Я и так стал подумывать, что ее лучше отправить куда-нибудь подальше, пока не заразилась, а она вместо этого хладнокровно ввела себе штамм вируса. Как такую оберегать прикажете? Да ей и враги не нужны — она сама себя угробит вернее, быстрее и качественнее!

Но события назад не отмотаешь, поэтому придется смириться со всем и контролировать ее обращение. Проклятье, уже начинаю жалеть, что не умею пользоваться даром. Ну на кой ляд мне способность исцелять, если я не знаю, с какой стороны к ней подойти?!

И как назло первая трансформация обычно очень болезненна, потому что ткани перестраиваются впервые, они еще не помнят, что значит быть чем-то иным. Как она перенесет все это? А я? Сидеть рядом и смотреть, как боль рвет тело и душу? И не мочь ничем помочь?..

Проклятье! Змееныш, что же ты сделала?! Все тебе неймется. Как ты вообще с таким характером дожила до этого возраста?!

Первую волну зова я почувствовал за пару мгновений до того, как она коснулась тела Шайрем, а потому был готов. Девушка, глухо застонав, качнулась. Я осторожно прижал к себе почти невесомое тельце, пережидая первый приступ. Необходимо отнести ее в комнату, но вначале нужно убедиться, что боль ушла, иначе я только причиню лишний вред. Дождавшись кратковременно передышки между волнами зова, я подхватил ее на руки и понес в комнату, не обращая внимания на взгляды тех, кто встретил меня в коридоре. В конце концов, с кем спать и когда я решаю сам, кто бы там чего бы не хотел.

Я успел устроить ее на кровати и кое-как избавить от лишней одежды, когда ее настигла вторая волна. Луна звала ее. Не знаю почему мы все оказались так зависимы от лунного цикла, но что есть то есть, а спрашивать уже просто некого — белые канули в лету. А вот их творения остались.

Надо сказать, что я впервые наблюдал со стороны обращение, и назвать это зрелище приятным, я бы при всем желании не смог: волны трансформации ходили под кожей, заставляя тело под самыми немыслимыми углами. А стоны боли сводили с ума.

Почему же так медленно? Она же уже должна была измениться! Но обращение как назло затягивалось. Неужели Шайрем настолько сильна? Проклятье, она может не пережить трансформацию!

Уже не думая, о том, как воспримут мое решение в клане, я стянул с пальца серебряное кольцо. Старинный перстень-печатка передавался в нашем роду едва ли не с основания клана. На фоне диска, отдаленно напоминающего луну, была изображена оскалившаяся волчья морда. И это не только клановый символ, но и артефакт, помогающий вожакам управлять потоками измененной энергии. Без этой безделушки моя жизнь оборвалась бы еще в прошлом десятилетии…

Но сейчас единственное, что я мог сделать для Шайрем, — отдать ей перстень. Возможно, хоть он сумеет справиться с обращением и направить его в нужное русло.

Осторожно, боясь потревожить истощенное болью и незавершенной трансформацией тело, я натянул на палец принцессы кольцо. Надеюсь, это поможет…

Фитрина кайри Фэлкон

Это было похоже на удар. На грани сознания вспыхнуло серебряное солнце, и я, с трудом устояв на ногах, только и смогла прошептать:

— Печать Волка сменила владельца.

А потом все-таки потеряла сознание.

Лоурес кай Вулф

Не знаю, что, в конце концов, сыграло свою роль: перстень или время, но трансформация все же завершилась…