Эскиды - Павлова А. В. - Страница 23

• Предыдущая
• 23/108
• Следующая

«Лунный свет лился через распахнутое окно, превращаясь в изящное прозрачное существо, протягивающее к нему свои тонкие руки, словно манило к себе. Лиалин выбросил вверх светич, желая лучше разглядеть гостью. Внезапно осознав, кто стоит перед ним, Хранитель вскочил с кровати, но стоило голубоватому свету коснуться незнакомки, как внезапно все погасло. В это же мгновение холодные пальцы коснулись его висков.

— Жива? — на выдохе спросило существо.

— Зоря? — неуверенно позвал он гостью по имени. — Жива…она жива… Ты?…

Он так и не решился закончить свой вопрос. Какая бы сила не вернула ее из Нави, он уже был ее благодарен. Однако призрак не разделял его радости. Опустив на Хранителя свои темные безликие глаза, девушка тяжело вздохнула вновь:

— Жива…

— Жива? — Лиалин вдруг понял, что речь идет совсем не о его возлюбленной: не вопрос это, а имя! — Жива?! Что с ней?

Но Зоря не ответила. Вместо этого она лишь сильнее сжала виски юноши, все громче и громе повторяя имя третьей из Десницы Сварога».

Сон закончился внезапно, почти физически выбросив Хранителя из своей реальности. Дрожащей рукой он хотел было утереть холодный пот со лба, но вместо этого, как очнувшись от морока, в спешном порядке призвал Зорца. Пустота! Велин не слышал его ослабленный болезнью зов. Не хватало концентрации… Некогда!..

— Эдель! — что было сил закричал Лин.

Эдель, дремавший возле, подскочил на ноги. Энергия прилила к ладоням, мгновенно сформировав светичи. После учиненного сайрийцами погрома, Лиалина оставлять в госпитале было уже нельзя и потому Эделю разрешили временно забрать брата к себе, тем более что состояние у Хранителя Дневного Света оказалось на редкость прекрасное.

— Здесь я! Здесь! — крепко сжав ладонь младшего брата, Эдель запустил светич в факел, освещая им комнату.

— Что-то страшное должно случиться! С Живой! Эдель, ты обязан предупредить ее! Не медленно!

Эдель смотрел в безумные от видения глаза брата, судорожно соображая, как он сможет это сделать. Ведь из них двоих, только Лин имел доступ во владения Повелителей. Хотя нет! Эдель стремительно накинул плащ и вызвал велина. Среча оставила для него вход открытым!

Жива прикоснулась миниатюрным диском с рифленой поверхностью к замку, закрывая высокие пластиковые двери огромной оранжереи, и взглянула на витиеватый кулончик-часы. Последнее время она стала часто задерживаться на работе допоздна. И хоть Дашуба с Хорсом и просили ее не ходить одной и призывать велина, но ей все чаще хотелось прогуляться пешком, отдохнуть от работы, от клиентов, от себя. Да будь она даже трижды воином Десницы Сварога, все равно не позволила бы контролировать свою жизнь.

Дорожка петляла между деревьями и выходила на городскую улицу, где днем гудели вендвайдеры, теперь было тихо. Повелительница привычным усталым жестом собрала густые золотистые волосы в строгий валик и убрала папку с документами подмышку. В Березань возвращаться смысла не имело. Хорошо, что она все же купила на Ирии квартиру. Здесь, по крайней мере, она не подчинялась никому и ничему, кроме Закона, единого для всех рас, пребывавших на этой планете, что давало значительно большую степень свободы, нежели в Березани.

Каблучки гулко стучали о каменную мостовую. Свежий ветер проник под строгий пиджак делового костюма и ласково скользнул по уставшим плечам. Жива блаженно улыбнулась и свернула в очередной переулок.

Шорох… Жива замерла на полушаге. Папка скользнула в ладонь и слегка приоткрылась… Нападение было стремительным, как в кошмарном сне. Грязные когти с размаху полоснули по руке, разодрав рукав и глубоко проникнув в плоть. Повелительница взметнула на убийцу разъяренный взгляд и нанесла ответный удар. Она не помнила, когда последний раз так дралась. Удар, еще удар! Боль где-то далеко! Только гнев! Никто не смеет нападать на нее исподтишка! Наемник сплюнул на мостовую темную слюну и ринулся на нее. Пальцы Целительницы крепко сжали корочки папки, намертво зафиксировав бумагу. Жива перехватила насмешливый взгляд убийцы и взметнула руку вверх. Хлынула кровь. Наемник еще пытался зажать широкой чешуйчатой ладонью вспоротое горло, но жизнь уже утекала от него по грязным камням мостовой…

Повелительница в ужасе отскочила в сторону, чтобы не вступить в растекающееся темное пятно. Убила… Убила! Дрожащими пальцами Жива прятала внутрь окровавленные уголки тонких листов документов. В голове пульсировал страх: Целители… Что скажут они, когда узнают? Жива отшатнулась назад и уперлась во что-то твердое.

— Вот и все, — скрежетнул довольный голос, заламывая Повелительнице руки.

Кто-то больно схватил ее за волосы и жестоко дернул вниз, заставив растянуть шею. Огромными, ошалевшими от страха глазами она смотрела на своего убийцу. Безобразная морда с многочисленными костяными наростами звала кого-то из темноты. Их было шестеро. Шестеро! Значит это не просто грабители. Это наемники! Вот почему ребята так волновались! Вот почему просили дождаться их! Они чувствовали что-то неладное! А она нет!

Высокое существо в темном плаще склонилось над ней так низко, что она могла бы слышать его дыхание, если б оно было.

— За что? — надсадно выдохнула Повелительница. Дышать становилось все труднее.

Незнакомец одним взмахом скинул легкий плащ. И сердце мучительно сжалось. Сайрийец!

Убийца вынул из-за пазухи изящный кинжал и обмакнул его в свою слизь. Жива расслабилась и закрыла глаза. В голове стремительно проносились образы друзей и родных. Разум пытался выбрать наследника ее силы, но бессильный ужас не давал сосредоточиться. На грудь брызнула теплая кровь…

— Открой глаза! — нетерпеливо потребовал юный девичьи голос. — Жива!

Среча, сверкая яростным взглядом, что было сил встряхнула Повелительницу. Это, казалось, привело Живу в чувство.

— Все хорошо! — повелительница вытерла окровавленный наконечник копья о белоснежный платок и выкинула тот в сточную канаву. — Твари! На что они надеялись, нападая на рося.

И обратив копье в веретено, девушка связалась с Дашубой.

— Эдельвейрик оказался прав. Они напали на нее, — бросив на перепуганную Живу быстрый взгляд, продолжила: — Похоже, что в порядке. Сейчас пытается прибрать свои волосы… Да… Ждем. Кого? Нет, лучше Леда. Да. Мы будем у нее на квартире. Нет… Не с нами… Нет. Нет, он вернулся к Лиалину. Все?

Оборвав телепатический канал, Повелительница подошла к Целительнице. Пора было уходить. Жива вздрогнула и, вдруг разрыдавшись, осела на мостовую. Слезы катились по перепачканному кровью наемника лицу, по ноющей шее, по тонким пальцам, судорожно зажимавшим рот и пытавшимся предотвратить истерику. Живу била крупная дрожь. Среча неуверенно присела рядом и неловко обняла ее за вздрагивающие плечи. Надо уходить. Нечего сидеть последи залитой кровью мостовой.

Вся Десница Сварога собралась в главном зале Грозовых Владений Перуна. С открытой террасы слышался тихий шелест листвы и стрекотание ночных насекомых. Лиалин поплотнее закутался в плащ. Дашуба лично явился за ним в дом Эдельвейрика, чтобы забрать на собор. Нервное напряжение, вызванное видением и последующими событиями, постепенно отпускало. Только сейчас он осознал, что здесь собрались действительно все семеро. Такого не случалось уже очень много лет. Жива, державшаяся все это время возле него, была еще бледна. На юном лице жесткой складкой меж бровей обозначились мысли, тревожащие Повелительницу. Лиалин по-братски ласково обнял её, и взглянул на Дану и Семаргла, тихо разговаривавшихся в сторонке. Мерное покачивание двух из семи голов Повелителя в такт словам Даны указывали на то, что каким бы ни был предмет их разговора, Семаргл был во многом согласен со своей собеседницей. Дашуба, Хорс и Ютра предпочли покинуть зал, удалившись на террасу.

Опершись на холодный мрамор колонны, Лиалин наблюдал за Великими из спасительного сумрака. Общаться с Воинами Десницы не было ни душевных ни физических сил. Перед глазами опять встал образ прабабки, с протянутыми к нему руками. Он так и не решился рассказать, откуда стало известно о грозящей Живе беде. И хотя Хорс и не поверил в его внезапно проснувшееся яснознание, все же настаивать не стал.

• Предыдущая
• 23/108
• Следующая