Гомеопатия - Паскеро Томас Пабло - Страница 9

Однако больной орган не является заболеванием. Токсины и повреждённые ткани являются лишь побочными продуктами настоящей болезни, которая, в свою очередь, является результатом динамического нарушения всего организма. Как гласит известный афоризм Гиппократа: «Человек — это не более чем орган, а организм — не более, чем его функция». Индивидуализация, в которой нуждается гомеопатический диагноз, подразумевает восприятие организма как единого целого.

В качестве основного клинического принципа Ганеман заложил совокупность реакций пациента: это значит, что все симптомы больного отражают динамику его основного нарушения. Эта индивидуальная совокупность симптомов никогда не отражает заболевание отдельного органа или местное нарушение функции.

Прописать гомеопатическое лекарство на основании некоторого количества местных симптомов, не принимая в расчёт индивидуальные психические и физические характеристики, — значит подавить симптом и отвергнуть Гиппократов уvis medicatrix naturаe. Закон исцеления выполняется только в одном случае — когда врач воздействует на динамическое ядро болезненного процесса, которое не выявляется лабораторным или физикальным обследованием, а только с помощью характерных симптомов, которые мы можем найти в полной истории жизни пациента.

С другой стороны, в случае со взрослыми пациентами врачу действительно приходится ставить диагноз, основываясь на самых свежих симптомах. Именно так назначается лекарство в острых случаях или в ходе текущего лечения. То есть больному назначается подобное лекарство, а не симилиум, соответствующий пациенту в целом и картине конституциональных симптомов. Симилиум прописывается взрослым в качестве первого средства только при отсутствии каких бы то ни было серьезных патологических нарушений, в основном его назначают детям.

Детям обычно бывает легче подобрать симилиум. Жизненные стрессы, вызывающие множественные нарушения естественных процессов, плюс инфекции, с которыми мы сжились, маскируют первоначальную клиническую картину с выраженными конституциональными симптомами. В ходе жизни мы накапливаем ложные симптомы, являющиеся последствиями нашего образа жизни. Однако большинство их легко вылечивается с помощью соблюдения гигиены, рационального питания и жизни в соответствии с моральными принципами. Всё это происходит без использования лекарств, и именно этим занимается психоанализ: он восстанавливает самоуправление личности, которую инстинкты и моральное сознание вынуждают колебаться между истерическими извращениями и чувством вины.

Если у пациента есть психические, но ещё не развились физические симптомы, он, вероятно, хорошо отреагирует на психотерапию. Для того, чтобы прописать гомеопатическое лекарство, необходимо получить полную картину клинических и физических симптомов. Даже если мы назначаем лекарство, руководствуясь вторичными симптомами, как это бывает при заболеваниях, вызванных инфекциями, токсинами или личностными нарушениями, нам всё же необходимо попытаться понять, исходя из скрытой характеристики синдрома, ту основу, которая привела пациента к инфекции или неврозу, которые мы наблюдаем. Таким образом мы приближаемся к истинной цели лечения — конституциональной предрасположенности, формирующей индивидуальный характер и жизненные реакции пациента в процессе адаптации.

Ганеман чётко сформулировал задачу: найти симилиум для пациента, который, несмотря на проведенное лечение, страдает от рецидива заболевания. Симптомы являются единственным выражением динамического расстройства в организме. Вне зависимости от того, ищем ли мы лекарство для терапии острого заболевания или конституциональное средство, единственным настоящим руководством в лечении нам служит полная клиническая картина, добросовестно переведённая на язык реперториума. Мы говорим «добросовестно перевёденная», поскольку врач должен не просто учесть слова пациента, но и правильно их истолковать в свете всей полученной информации.

У меня был 11-летний пациент, который, по словам его матери, был чрезмерно аккуратным и тщательным в мелочах. Перед сном он исполнял специальный ритуал, раскладывая и перекладывая свое постельное белье с точностью до сантиметра. Кроме того, он часто рвал свои тетрадки, поскольку ему казалось, что домашнее задание сделано недостаточно хорошо. В реперториуме Кента мы находим два четко описанных психических симптома, которые хорошо соответствуют навязчивой идее этого мальчика: «Беспокойство по пустякам» и «Нерешительность». Эти симптомы в совокупности с его общими симптомами представляли собой явную картину Silica, что вовсе не было очевидным до интерпретации психических симптомов.

Как я упоминал раньше, токсины, повреждённые ткани и органы сами по себе являются не заболеванием, а результатом динамики болезненного процесса, и следовательно, не могут привести гомеопата к диагнозу и назначению. Дренирование же базируется не на симптомах, а на специфическом действии, которое некоторые лекарства оказывают на определённые органы, например Chelidonium на печень, Hepar sulphuris при нагноениях, Pulsatilla на слизистые, Berberis на почки, Ceanothus на селезёнку и т. д. Этот метод не учитывает подобия симптомов и повторяет всё ту же ошибку: принимает повреждение за саму болезнь. Мы не спорим с необходимостью назначения дренажей, выбранных с целью воздействия на определенную ткань или орган. Действие всех дренажей, например слабительных, изъязвляющих, диуретиков и многих других, предложенных ещё Гиппократом и Парацельсом, способствует усилению выделительных функций организма. Однако до и после назначения дренажей или лекарств местного действия врач обязательно должен заняться основным нарушением пациента, порождающим эти токсины и патологию, что возможно только после выявления характерных симптомов пациента. Если врач сможет найти одно лекарство, соответствующее индивидуальной форме предрасположенности пациента, и если у последнего нет необратимых изменений в тканях, лечение пойдет от центра к периферии и дренаж не понадобится. Это не теоретические размышления и не тайная медицинская доктрина, а реальность, подтверждённая ежедневной клинической практикой. И ортодоксальная медицина, и гомеопатия, которые исходят из заболеваний органов, занимаются лишь патологическими последствиями и пренебрегают динамической, конституциональной этиологией. Проблема психических и физических заболеваний, «вылеченных» подобными методами, вопиет о своём «выздоровлении».

Метод дренирования, а также терапия, основанная на лечении отдельных органов, такая, как диеты, физиотерапия, хирургия и психиатрия, имеют смысл в том случае, если они поддерживает клиническую концепцию уникального патогенетического динамизма, представленного в каждом отдельном пациенте. Даже простой сбор анамнеза без проведения обследования, позволит врачу наметить пути стимуляции vis medicatrix.

Одновременное лечение несколькими лекарствами вызывает большую путаницу и в гомеопатии, и в общепринятой медицине. В параграфе 273 «Органона» Ганеман пишет: «Не существует случаев, в которых необходимо, а следовательно, просто недопустимо назначать пациенту более одного лекарства одномоментно». И продолжает в параграфе 274: «Истинный врач находит всё желаемое в одном простом веществе… и руководствуется мудрым правилом: не действовать множеством сил для произведения того, что может совершить одна».

Назначение лекарства, не соответствующего характерным симптомам пациента, противоречит законам гомеопатии. Поскольку пациент не может одновременно болеть двумя различными заболеваниями, у него не может существовать двух или трёх групп характерных симптомов. Более того, одновременное назначение нескольких лекарств не позволит провести дальнейшую клиническую интерпретацию симптомов, необходимую после первой дозы, поскольку мы не сможем отличить, каким именно лекарством они вызваны. Смысл лечения состоит не в простой констатации того факта, что пациенту стало лучше, а в активизации закона исцеления. При назначении хорошо подобранного лекарства мы можем предвидеть, какие симптомы должны исчезнуть, а какие появиться вновь.