Торговец и попугай. (Восточные истории и психотерапия). - Галанз Л. П. - Страница 26

• Предыдущая
• 26/38
• Следующая

Пациент повторял свои стереотипные критические высказывания, и, казалось, его нельзя было сдвинуть с мертвой точки. Мысли о бережливости настолько заполнили его сознание, что он уже был не в состоянии думать ни о чем другом. Из этого тупика пациенту помогла выбраться персидская история «Скупость нередко обходится дороже». Он смог в каком-то отношении идентифицировать себя с героем истории, посмотреть на себя со стороны и подумать о своей ситуации в рамках этой истории. Прочитав ее, пациент некоторое время молчал и напряженно думал. Потом сказал: «Мне кажется, что эта история относится ко мне. Сколько денег я перевел на лечение, специальные лекарства, книги о здоровье и пр. И вот теперь я обратился к психотерапии. У меня появилось доверие к ней; я чувствую, что Вы меня понимаете и что психотерапия мне поможет. И вдруг я начинаю жалеть деньги на это. Теперь только я стал понимать, как часто из-за своей проклятой скупости я отказывался от реальных возможностей, а в результате потом приходилось платить гораздо больше». С этого момента появилась возможность для конструктивного анализа такой связанной с конфликтами нормы поведения, как бережливость.

Скрытой причиной сопротивления может быть не только бережливость, но и то, как пациент распределяет свое время. Это сопротивление может объясняться тем, что пациент, распределяя свое время, действительно не имеет возможности для психотерапии, так как отдает предпочтение другим делам, а психотерапию считает чем-то второстепенным. Можно было бы из этого сделать вывод об отсутствии мотивации, однако такой вывод иногда бывает похож на короткое замыкание. Принимая решение, пациент тем самым оценивает ситуацию. В основе этой оценки лежат определенные предпосылки, которые следует проанализировать прежде всего. Распределение времени на каждый день могло бы прояснить, есть ли у пациента свободное время или его нет и почему он отдает предпочтение другим делам. Недостаток времени мог быть своего рода защитой от психотерапии и означать, что пациент прибегает к рационализации. Пациент мог также считать психотерапию настолько вредной, что лучше с ней не связываться. Этот мотив также имеет свои скрытые причины, часто недоступные для понимания пациента. И в данном случае недостатком времени он прикрывается как щитом.

Пациент, страдавший от серьезной сердечной недостаточности, вегетативно-функциональных нарушений и состояний тревоги, после первой беседы в виде отговорки сказал мне, что у него нет времени для психотерапии. Я предупредил его, что откладывание лечения с большой степенью вероятности может привести к ухудшению состояния его здоровья. Но даже эта аргументация не могла убедить его. Для него актуальная способность «время» была важнее, чем продолжение лечения.

Показательным было и то, что, анализируя информацию о пациенте, содержащуюся в его истории болезни, я был удивлен тем обстоятельством, что, несмотря на свою кажущуюся загруженность, он должен был тратить достаточно много времени, когда ухудшалось состояние его здоровья, и по несколько дней лежал в постели. Но тут честолюбивого пациента начинала тревожить его установка: «Время – деньги». Чтобы расширить первоначальную концепцию пациента, я противопоставил ей высказывание Лих-тенберга: «Те, у кого никогда нет времени, делают меньше всего». На этот раз мудрое изречение заменило восточную историю. Пациент сразу принял эту дополняющую концепцию. Если раньше он упорно отклонял все попытки вести беседу, то теперь он сам заговорил о своей проблематике, центром которой были актуальные способности – преуспевание в деятельности и время.

Тайна длинной бороды

Один ученый, который прославился своими знаниями и великолепной длинной седой бородой, шел однажды вечером по переулкам Шираза. Погруженный в свои мысли, он проходил мимо толпы водоносов, которые потешались над ним. Самый смелый из них подошел к нему, низко поклонился и сказал: «Великий мастер, мы с приятелями заключили пари. Скажи-ка нам, где лежит твоя борода, когда ты спишь ночью, на одеяле или под ним?» Ученый вздрогнул, оторвавшись от своих мыслей, посмотрел с удивлением, но приветливо ответил: «Я и сам не знаю. Я никогда не думал об этом. Но я обязательно исследую. Завтра в то же время приходи сюда опять, и я отвечу на твой вопрос».

Когда наступила ночь и ученый лег спать, сон не приходил к нему. Наморщив лоб он размышлял, где же обычно лежит его борода. На одеяле? Под одеялом? Как он ни думал, но вспомнить не мог. Наконец мудрец решил проделать опыт: положил свою бороду на одеяло и попытался заснуть. Внутренняя тревога подступила к сердцу. Действительно ли это правильное положение? Если да, то почему же он так долго не может заснуть? А ведь раньше он давно бы уже спал. Подумав об этом, мудрец спрятал свою бороду под одеяло, но сна не было ни в одном глазу. «Наверное, она все-таки должна лежать на одеяле», – пришло в голову ученому, и он снова положил бороду на одеяло. И так он промаялся всю ночь напролет – борода на одеяле, борода под одеялом, – ни на миг не смыкая глаз и не получив ответа на вопрос. На следующий день вечером он пошел на встречу с молодым водоносом. «Друг мой, – сказал мудрец, – до сих пор я спал, украшенный собственной бородой, и всегда отличался хорошим сном. С тех пор как ты спросил меня, где лежит моя борода во время сна, я больше не могу спать. И не могу ответить на твой вопрос. А моя борода, украшение моей мудрости и моего почтенного возраста, стала мне чужой. Я не знаю, когда вновь с ней примирюсь».

Один инженер в возрасте сорока одного года пришел ко мне на психотерапевтическое лечение по поводу навязчивых состояний. До этого он дважды лечился в психотерапевтической клинике. «Я больше не могу всего этого выдерживать. Я совсем не могу спать… Если происходят какие-то перемены, это окончательно выводит меня из равновесия. Во всем должен быть порядок, такой, к которому я привык. Я сам понимаю, что все это немного странно, но я не могу, например, спать, если жена переменила постельное белье. Я должен встать и постелить прежнее белье. Моя жена считает меня совершенно ненормальным. Я не хочу так жить, но по-другому у меня ничего не получается».

По словам пациента, его отец был в высшей степени педантичным, добросовестным человеком и не терпел беспорядка в чем бы то ни было. Если комната сына не была убрана, то в наказание он должен был ложиться спать в семь часов вечера. Там он предавался своим фантазиям и строил планы, как бы отомстить отцу. На прием пациент пришел в полном отчаянии. «Я совершенно сошел с ума, не могу даже управлять машиной. На прошлой неделе я нечаянно переставил сиденье, а теперь не знаю, как сделать правильно. Я передвигаю его туда-сюда, а оно никак не становится на свое место. Я чувствую себя в машине так неуверенно, как никогда». Очевидно, что навязчивые состояния у пациента были давно. Они полностью заполнили его сознание. Поэтому главная цель терапевтической беседы состояла в том, чтобы создать определенную дистанцию по отношению к его навязчивым состояниям. Поэтому я и рассказал ему историю про тайну длинной бороды.

Пациент от души рассмеялся, увидев сходство между собой и главным героем: «С ним случилось то же, что и со мной. Да, ему не легко, хоть он и мудрец». На следующем сеансе пациент рассказал, что он часто размышляет об этой истории. К его собственному удивлению, вождение машины вдруг снова стало для него легким. «Я все время думал: сиденье спереди или сиденье сзади – но ведь это то же самое, что борода поверх одеяла или борода под одеялом». История помогла пациенту посмотреть на собственную ситуацию как бы со стороны, и благодаря этому управление машиной вновь стало для него обычным делом.

Господин своего слова

Однажды друг спросил муллу, после того как прослушал его по-юношески вдохновенную проповедь: «Мулла, почтеннейший, сколько тебе лет?» Мулла посмотрел на молодого человека и ответил: «Мне гораздо больше лет, чем ты просушил рубах на солнце. Мой возраст – не секрет, мне сорок лет».

• Предыдущая
• 26/38
• Следующая