Таинство любви сквозь призму истории - Картленд Барбара - Страница 11

• Предыдущая
• 11/46
• Следующая

Получить развод не составляло труда. Гражданский брак расторгался просто после требования мужа, чтобы жена убиралась из дома, прихватив одежду. Супруга могла обрести свободу почти с такой же легкостью.

Все популярнее становился брачный контракт, по которому жена оставалась под опекой своего отца. В результате любой мужчина с политическими или деловыми амбициями практически неизбежно был вынужден периодически разводиться ради выгоды. Выжав все преимущества из предыдущего тестя, он продвигался, выбирая следующего.

Непрочность семейной жизни породила серьезную проблему численности населения. В Риме изобрели противозачаточные средства, эффективно предупреждавшие осложнения при адюльтерных связях. Богатая женщина могла сделать аборт у греческого врача, бедная попросту выходила ночью и выбрасывала нежеланного младенца в Тибр или на мусорную свалку.

Моральное очищение и зарождение представления о достоинстве долговечной любви принес молодой человек, вошедший в историю как один из величайших правителей в мире, – Цезарь Август.

Сначала он именовался Гаем Октавием и был родственником Юлия Цезаря. Легенда утверждает, что он стал наследником Цезаря в результате их любовной связи.

Скандальное, но вполне вероятное утверждение, учитывая характер Цезаря и юношеские забавы Октавия, – обычное для знатного молодого мужчины распутство и излишества.

Даже став старше и проводя политику высокой морали, он не отказывался от браков и разводов, преследуя амбициозные цели.

Имя Август он принял, узнав, что стал наследником Цезаря, а отношение к женщинам изменил, влюбившись в Ливию, благородную женщину, ожидавшую в тот момент ребенка от своего мужа. Она получила развод, и Август женился на ней после рождения младенца.

Ливия составляла исключение из общего для римских женщин правила. Не дура и не дьяволица, она была красивой, умной и добродетельной.

Несомненно, интрига Августа, толкнувшая первого мужа на развод с ней во время беременности, глубоко ее ранила, но она воспитала в себе женскую добродетель мириться с неизбежным и, выйдя за Августа, преданно служила ему сорок лет.

Август не всегда хранил ей верность, но заводил интрижки лишь для развлечения. Он любил и уважал Ливию. Она же давала ему советы, поддерживала, а порой порицала.

Может быть, именно Ливия толкнула Августа на попытку морального очищения Рима. Изданные им Юлианские законы поощряли семейную жизнь и защищали женщин.

Муж больше не имел права собственноручно убить неверную жену, равно как и мириться с ее безнравственностью, – дело следовало передать в суд. Муж-изменник тоже мог понести наказание, но только если выбрал в любовницы замужнюю женщину.

Возникла цельная концепция брака и семейной жизни, жены обрели более высокий социальный статус, чем незамужние женщины.

Но простые римские граждане оказались не готовыми к таким новшествам. Желавшие избежать наказания за адюльтер просто ждали пару дней, пока женщина получала развод. Соискатели должности, предназначенной лишь для семейных людей, временно усыновляли детей бедных родственников. А сексуальные аппетиты по-прежнему удовлетворяли проститутки, существование которых Юлианские законы признавали неизбежным.

При довольно строгом режиме Августа толпы шлюх, предлагавших себя на традиционном месте, возле статуи Мария на Форуме, становились все многочисленнее.

Самому Августу пришлось признать тщетность своей борьбы с римской жаждой разврата. Уже в старости он подверг себя жестокой критике после подробного оглашения перед народом сексуальных излишеств его собственной дочери.

Юлия была единственной дочерью Августа от первой жены Скрибонии. Он растил ее с бесконечной заботой, сочетая характерное для римских женщин практическое обучение с интеллектуальной пищей греков.

Видя в Юлии нежную, чистую девушку, Август, в стремлении обеспечить ей надежную защиту, выдал ее за стареющего инженера и полководца Агриппу, заслужившего его восхищение.

Известный как человек чуткий и любящий, Агриппа, к несчастью, оказался чересчур благочестивым, и Юлия крутила любовь с каждым встречным. Если у Августа и возникали какие-то подозрения, его переубеждал факт рождения у нее пятерых детей, «похожих на мужа».

Впрочем, у Юлии было прекрасное объяснение. «Я беру пассажиров, – объявляла она, – лишь в полную лодку».

В течение девяти лет без конца изменяя мужу, она наконец осталась вдовой.

Август, уже осведомленный о происходящем, попробовал утихомирить ее, выдав за своего пасынка Тиберия.

Этот молодой человек, со временем ставший наследником Августа, всеми силами старался держать жену под контролем, но безуспешно. Не стерпев дерзких похождений, о которых изданные его приемным отцом законы обязывали Тиберия публично докладывать, он оставил ее.

Юлия соперничала с известнейшими греческими гетерами, будучи не только любовницей, но и приятной собеседницей, красивой и обаятельной. Но ненасытные сексуальные аппетиты, упоение жуткими извращениями стали отталкивать даже развратников из ее круга.

Вскоре дочь Цезаря начала конкурировать с городскими проститутками, отличаясь от них лишь одним – она не брала денег.

Когда Юлия привела мужчину для совокупления на ростру13, с которой Август провозглашал свои моральные законы, этот случай нанес ее отцу последний удар.

Слепой отцовской любви пришел конец. Прегрешения Юлии получили публичную огласку, она понесла наказание. В тридцать один год она походила на слабоумную старую ведьму. Ей также выпало сомнительное удовольствие наблюдать за своей собственной дочерью, тоже Юлией, старавшейся превзойти мать в распутстве. В число сексуальных причуд младшей Юлии среди прочих входила привычка показываться в непристойном обнаженном виде.

Говоря о безумствах двух Юлий, надо помнить, что это не исключение, а довольно типичное для их круга правило. Моралисты и любители порнографии оставили упоминание о них в истории из-за знатного происхождения, благодаря которому полностью регистрировались детали их жизни.

Но даже в тот короткий период попытки морального возрождения слишком многие хорошенькие молодые жены и скучающие светские девушки вели себя точно так же.

В оправдание они могли сослаться на почти всеобщую сексуальную озабоченность в Риме.

Невест сажали на гигантский фаллос Приапа или Титина14, жестоко лишая девственности. Тот же акт совершали замужние женщины ради плодовитости.

Варрон рассказывает о ритуалах бога плодородия Либера, проводившихся на перекрестках Италии с таким бесстыдством, что мужские гениталии отказывались служить от усталости.

Фаллические характеристики Приапа, стража садов, были выражены еще ярче. Иногда вся фигура изображалась в виде непомерного фаллоса с человеческой головой и чертами лица.

Заимствованная Римом в Египте Исида превратилась из богини плодородия и земледелия в сексуальный символ проституции.

Овидий говорит: «Не спрашивай, что творится в храме Исиды». Более откровенный Ювенал называет почитание Исиды просто «проституцией».

При столь развратных богах нечего удивляться, что римские мужчины и женщины почти не знали моральных идеалов в любви и сексе.

Увлечение Рима искусством соблазна породило первый на Западе «учебник» любви – «Науку любви» Овидия. Поэма прекрасная, блистательная, но даже литературный гений Овидия не способен замаскировать тот факт, что мотивом ее написания послужила главным образом похоть. Это не столько учебник любви, сколько руководство для соблазнителей.

Любая описанная в нем уловка, позволяющая подцепить в цирке девушку, вполне применима сегодня в театре или в ресторане. Здесь приводятся все трюки, которыми на протяжении многих веков пользуется записной обольститель, интригуя дурочку перед атакой.

Овидий советует влюбленному хвалить наряд женщины, красоту, ум, прическу, обращаться с ней точно с нежным цветком, укрывая от солнца, не выпуская на холод. Любовные письма должны быть льстивыми, многословными.

• Предыдущая
• 11/46
• Следующая