Женщина в мире мужчин. Курс выживания - Картленд Барбара - Страница 21

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая

Это ясно показывает, что он и его современники в действительности думали о представительницах женского пола.

Политический подъем и рост промышленности в XIX веке принесли с собой унылое время для женщин. Отмечался рост рождаемости, и женщинам приходилось заботиться о многочисленном семействе. Несмотря на высокую смертность в младенчестве, население быстро выросло.

Провинциальная девушка, которую муж привез в город в поисках работы на новых ткацких фабриках и шахтах, жила хуже, чем рабыня. Ей приходилось трудиться в шахте; несмотря на закон, запрещавший работать под землей женщинам и детям, она все равно спускалась под землю, переодевшись мужчиной. У нее не было другого выхода. Ее муж приказывал ей поступать так, да и она сама прекрасно понимала, что без ее вклада в семейный бюджет семья, которая и так находилась на грани голодной смерти, погибнет.

На текстильных фабриках преобладал женский труд, женщины работали от десяти до пятнадцати часов в сутки за жалкую плату, и каким-то чудом у них хватало еще сил, чтобы выносить ребенка, заботиться о нем и о своем муже в свободное от работы время.

Французский историк Эли Галеви обнаружил, что в ткацких городках женщины пополняли свои мизерные зарплаты проституцией, зачастую с молчаливого согласия мужей.

Ричард Айтон в своем «Путешествии по Британии» писал о беспорядочных связях в шахтах:

«Эти мрачные и отвратительные пещеры способствовали животной распущенности. Если между мужчиной и женщиной, которые встречались в них, возникала страсть, они тут же ей предавались».

Мастера прядильщиц и ткачих пользовались «уступчивостью и похотливым снисхождением многочисленных женщин, находящихся под их началом… процесс выбора жертв не прекращался…»

Женщины не из рабочего класса никогда не были настолько унижены. По большей части, жен считали сексуальными игрушками, которые тоже должны были рабски служить увеличению семейного дохода.

Аморальность была распространенной и неизбежной, когда жизнь становилась настолько тяжелой, что каждая ее минута была борьбой за выживание.

Женщины делились на две категории: чуть выше, чем животные, – зачастую с ними обращались даже с меньшим уважением, потому что они меньше стоили; и те, чье социальное и финансовое положение требовало оберегать их от мерзостей жизни. Ни одна из категорий не получала от жизни ничего. Унижение было жестоким, а возвеличивание – фальшивым.

Не удивительно, что этот унылый для женщин век в конечном итоге породил идеалистов обоего пола, настроенных устранить всеобщее свинство в отношении к женщине.

Пока добровольцы, такие, как Элизабет Фрай, боролись за падших женщин, писатели старались показать то похотливое лицемерие в обращении к благовоспитанным женам и незамужним женщинам, томившимся в бесполезном, бесплодном существовании.

Потребовалось целое столетие, чтобы искоренить зло. Хотя, возможно, если бы отношение к женщине в XIX веке не было столь пренебрежительным, реакция не была бы такой яростной.

Хорошо зарабатывающая женщина сегодняшнего дня, счастливая жена с правами человека, не испытала бы вкуса справедливости, если бы не страдания ее предшественниц, которые разбудили совесть всего мира.

Достижение женщины возможности быть равноправной гражданкой – самая важная практическая цель, которую она достигла в истории человечества.

Равенство полов и попытка женщины бороться с мужчиной за равные условия в профессиональной деятельности и на производстве – две абсолютно разные вещи. Это – основа демократии и признание того, что женщины не являются людьми второго сорта.

Конечно, в некоторых странах женщины периодически имели политические права на определенных ступенях развития общества, но это были либо эксперименты, не оправдавшие себя, либо остатки примитивного матриархата.

Уважение, которым пользовались женщины в прошлом, – вот доказательство того, что результатом прошедших веков является прогресс. Действительно, взлеты и падения в истории феминизма показывают, что результатом одного шага вперед почти всегда были два шага назад.

Положение женщины в ранних цивилизациях бронзового века наглядно показано в поэзии Гомера. С какой бы достоверностью он ни описывал приключения в своих произведениях, общее описание жизни и обычаев довольно точно.

Замужество было важным и единственным путем, разрешающим половые отношения для женщин. В типичной усадьбе времен Гомера жило вместе несколько семей, женатые люди спали вдвоем на складных кроватях, поставленных в единственной большой комнате дома. Мальчики и неженатые мужчины спали на полу в комнате или портике.

Но незамужние женщины или жены, чьи мужья находились в походе, спали в маленькой, закрывающейся на замок комнатке позади основной жилой комнаты.

Женщины разделяли социальное положение своих мужей или отцов, но не их законные права.

Следы прежнего статуса женщин сохранились. Девушка-рабыня, прижившая ребенка от своего хозяина, если это был мальчик, была рада, что ребенок немного поднимется по социальной лестнице. Он станет человеком второго сорта, а не третьего и сможет прислуживать своему отцу или кровному брату в качестве личного слуги.

При возникновении недоразумений родство считалось по материнской линии. Корона возлагалась на голову нового мужа овдовевшей императрицы или на голову мужа умершей дочери императора.

Отсюда и многочисленные легенды и сказки об удаче бедного никому не известного искателя приключений, который убил чудовище, и в результате добился любви принцессы и занял место наследника первой очереди.

Женщины в эпоху Гомера были на положении собственности, но жизнь и благополучие тех, кому посчастливилось родиться в знатных семействах, строго охранялись, а на тех, кто нарушал этот закон, налагалось серьезное наказание.

Когда греки осаждали Трою, разразилась эпидемия чумы. Один священнослужитель объяснил эту катастрофу как наказание Аполлона, потому что Агамемнон захватил и соблазнил дочь одного храмовника, служившего в храме Аполлона. Просьбы священнослужителя о возвращении его дочери были напрасными, за что и была наслана болезнь.

Агамемнона убедили возвратить девушку, и эпидемия стала затихать. Вот какой сильной была вера в могущество священных культов и остатки древних верований в исцеляющую силу женщины.

Кроме заметных, но единичных случаев, когда женщина своими поступками или талантами была способна внести вклад в историю, она делала это по праву рождения. Женщина могла быть императрицей, дочь графа наследовала владения своего отца, вдова аристократа могла иметь превосходство над своими менее родовитыми родственниками мужского пола.

В раннюю эпоху христианства женщина могла иметь некоторую политическую силу и собственные права лишь в церкви. Когда монастыри и приюты монахинь были крупными землевладельцами и представляли народ в правительстве, аббатисса или настоятельница могла стоять рядом или даже выше своего коллеги при парламентских дебатах. Но эти женщины по роду своих занятий вынуждены были отказаться от принадлежности к.своему полу.

Сам факт, что было разрешено их присутствие, говорил о том, что они были представительницами Бога, а не мирскими женщинами.

Этот крошечный проблеск политической эмансипации женщин исчез, когда Церковь потеряла свою политическую силу и когда даже представителям мужской половины человечества, давшим святой обет, не позволялось больше голосовать по мирским вопросам.

Сегодня многих предрассудков религиозного мира в отношении женщин больше не существует. Хотя лишь небольшое число протестантских христианских конфессий разрешает женщинам быть священниками, этот вопрос поднимается на каждой значительной конференции, что говорит о том, что перемены не за горами.

Оковы, наложенные на женщин в века теологии, разрываются, и, несомненно, самым важным было, когда Папа Римский Иоанн XXIII написал в своем энциклопедическом труде «Pacem in Terris»15:

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая