Первое лето - Попов Георгий Леонтьевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/31
• Следующая

— Разрешите, товарищ майор, а вдруг спугнутый Баранов сдуру попрется по этой дороге?

— Навстречу милиции? Мало вероятно, Мальцев,— покачал головой майор Загородько.— Интуиция подсказывает мне, что Баранов где-то здесь, в этом квадрате,— он описал руками большой круг.— Где именно — в деревне или на заимке,— этого я не знаю. Предположим, что на заимке. Зачем он туда попрется? Да пересидеть, переждать суматоху, только и всего. В таком случае его схватят... должны схватить ты и Коноплин. При подъезде глядите в оба. Имейте в виду, что Баранову терять нечего. Теперь возьмем другой, деревенский вариант. У кого Баранов может скрываться в Деревне? Только у Фроси, не станет же он бегать из одного дома в другой. В таком случае Фрося сразу доложит ему обстановку — про нас и про вас доложит, будьте уверены. И тогда нервы у Баранова, можете не сомневаться, не выдержат, сдадут, и он наверняка подастся в тайгу. Подастся ближайшей тропой, той самой, а тут уж мы с Кочемасовым не оплошаем. От нас Баранов не уйдет.

— Ясно, товарищ майор,— взял под козырек Мальцев и тоже вскочил в седло.

Умостился на своей кобыле и Коноплин.

— И еще...— Майор туго натянул поводья.— И еще одно крепко запомните — этого сволочугу Баранова надо во что бы то ни стало взять живьем. Как я говорил, вместе с ним из заключения сбежало еще двое таких же, как он, субчиков. Баранову наверняка известно, где они. Ясно? У меня все.

— Мы с вами не на равных, товарищ майор,— почесал в затылке Серега.

— Что ты имеешь в виду, Кочемасов?

Серега показал на коней и скорчил страдальческую гримасу.

— А-а! — засмеялся Загородько.— Здесь недалеко. Да ты и помоложе, как я понимаю.

Первыми тронулись Мальцев и Коноплин. Следом пошли мы трое. Впереди, как всегда, легкий на ногу дядя Коля, за ним Димка и я.

Майор Загородько и Серега приотстали немного, рассчитывая, что успеют. Денек, помню, выдался удивительный. Еще до того как мы тронулись в дорогу, туман рассеялся, и теперь все кругом было облито крупной росой. Казалось, на каждой травинке и иголке нанизано множество стеклянных бусинок. Заденешь ненароком, и эти бусинки брызжут, обжигая лицо.

Я не особенно верил, что Федька в деревне, и шагать обратно мне не хотелось. Вот если бы на станцию, а оттуда домой,— тогда другое дело.

За логом, перед деревней, мы встретили двух женщин, возивших снопы. Они как раз начали вершить воз. Дядя Коля подошел, помог завязать веревку на конце бастрыка.

— С дороги сбились, что ль? — полюбопытствовала одна из женщин, помоложе на вид, чем ее подруга.

— Решили у вас остаться. Примете?

— Если насовсем, то примем. Правда, тетка Ганя?

Та, которую звали теткой Ганей, в сапогах и телогрейке, строго глянула на товарку.

— Хватит те, поезжай!

Мы пошли дальше — открыто, как и наказывал майор Загородько. Евдокия Андреевна встретила нас словами:

— Вернулись-таки... Я говорила...

— Вот потому, что ты говорила, мы и вернулись,— сказал дядя Коля.

Разговор происходил на гумне, около того похожего на ригу сарая, с которым у нас с дядей Колей были связаны, может быть, самые горькие воспоминания.

Мы сказали, что остановимся опять у нее, у председательши, и что скоро сюда прибудет военный наряд — ловить Федьку. Дом был не заперт — запирать дома здесь не принято,— мы вошли, сложили свои рюкзаки в сенях, снова вышли. Выполняя наказ майора Загородько, прошлись по улице, вернулись обратно.

— Вот что, ребятки, вы посидите здесь, а я схожу к Фросе, гляну на ее огурцы,— сказал дядя Коля.

Возле калитки стояла лавочка. Земля кругом была усыпана подсолнечной шелухой. Мы сели на лавочку, прислонясь спиной к заплоту. И тут я увидел Пашку. Сзади у него болтался пустой мешок с веревочными завязками.

— За шишками? — спросил Димка.

— Ну!

— Может, ты и нас возьмешь с собой?

— Ну!

— Слушай ты, ну а сегодня тебе не попадался чужой мужик с двустволкой и рюкзаком?

— Ну!

— Опять ну! Ты по-человечески говорить умеешь? Или тебя, когда ты был маленьким, мама уронила с десятого этажа?

И Пашка вдруг заговорил. И то, что он сказал, было для нас Очень важно. Оказывается, чужого мужика Пашка только что видел на задах у Фроси, возле бани. Худой такой, черный, только, правда, без ружья и рюкзака.

— Врешь? — вскочил с лавочки Димка.

Пашка набычился и умолк.

— Ну ладно, ты не обижайся, я тебе верю,— извиняющимся тоном сказал Димка и посмотрел на меня, как бы спрашивая: «Слыхал?»

— Бежим к дяде Коле,— сказал я.

И мы побежали.

Остальные участники облавы тоже не теряли времени даром. Мы узнали об этом после, когда все было кончено, и узнали во всех подробностях.

Мальцев и Коноплин обогнули деревню и часа через полтора достигли охотничьей заимки. Федьки здесь, увы, не было. Мальцев тщательно обследовал местность и не обнаружил никаких свежих следов. Дальше ехать не было смысла. Мальцев и Коноплин подождали немного и повернули обратно. Недалеко от деревни, на высоком взгорке, откуда все кругом было хорошо видно, они спешились. Когда раздался выстрел, а за ним и другой, оба они снова вскочили в седла и на рысях подались в деревню, даже не в саму деревню, а опять в обход, в сторону той тропы, на которой, они знали это, устроили засаду майор Загородько и Серега.

Сам майор Загородько ехал, стараясь ничем не выдавать себя. Серега шагал сзади, едва поспевая, и ворчал на неравенство в этом мире. Где-то на полпути майор натянул поводья: «Тпр-ру!»— и спрыгнул наземь.

— Пройдусь-ка маленько, разомнусь... Ты, геолог, в седле-то держаться умеешь?

— А вы как думали?

— Думаю, умеешь. Геолог, как я понимаю, все должен уметь. Садись, не стесняйся, устану — скажу. Пройтись пешком полезно. Это и врачи рекомендуют.— А когда Серега ловко вскочил в седло,— спросил: — А что же вы нашли в этих местах?

Натягивая поводья, держась сбоку от майора, Серега сказал, что кое-что нашли, здесь на каждом шагу что-нибудь попадается, такие места.

— Места бога-атые,— сказал майор Загородько и вдруг жестом остановил Серегу. Вдали, за гребнем леса, показалась деревня. Пора было оставить лошадь и дальше пробираться уже пешком.

— Так скоро?

— Да, спутай коня, пусть попасется,— распорядился майор Загородько.

Серега спутал.

— Пошли,— кивнул майор Загородько.

Они вломились в гущу леса и минут через двадцать достигли цели. Берега речонки здесь заросли черемухой. Каждое дерево сверху донизу было обсыпано черными ягодами.

— Сядь и замри,— приказал майор Сереге, а сам отправился на разведку.

В гуще черемушника через речонку был перекинут мосток из шатких горбылей. По этому мостку местные жители переходили туда и обратно. Майор тоже перешел и, соблюдая маскировку, внимательно осмотрел деревню. Кое-где из труб вываливались дымки. Там-сям перекликались петухи, покудахтывали куры. Примерно в ста шагах виднелась баня по-черному, то есть без трубы. Из бани вышла какая-то женщина с ведром и направилась к избе с коньком на крыше. По всем приметам, эта была изба Фроси, значит, догадался майор, и женщина с ведром была Фрося.

Майор Загородько воротился туда, где оставил Серегу, и сказал, что им надо разделиться. Он сам останется здесь, за этим камнем. А Серега пусть отойдет шагов на тридцать и засядет в тех кустиках акации, поближе к баньке. Если Баранов там и со страху попрется напрямую, вброд, то как раз выйдет на Серегу.

Откуда-то выскочила лохматая дворняжка и, почуяв чужих людей, громко, отчаянно залаяла. Серега замахнулся на нее карабином, она взвизгнула и мелкой, трусливой рысцой засеменила к мостку. Здесь остановилась, обнюхала следы, еще раз брехнула, уже по привычке, без всякой злости, и исчезла в зарослях черемушника. Майор Загородько вздохнул с облегчением.

«Вот не вовремя»,— проворчал он, устраиваясь с расчетом на много часов.

Вообще-то он не был спокоен, как могло показаться со стороны. Его терзали сомнения. А ну как интуиция и расчет в этот раз подвели, дали осечку и Баранова нет в деревне? Не говори, что ты хитрее всех — всегда найдется человек, который возьмет и перехитрит тебя,— философски размышлял майор.

• Предыдущая
• 28/31
• Следующая