Формула Клипсис - Карвер Джеффри Аллан - Страница 19

• Предыдущая
• 19/37
• Следующая

— Ты можешь лететь? У тебя всего полминуты.

— Знаю, — отозвался Джесс с ужасающим спокойствием. — Я знаю, он вывел корабль на дорожку, ведущую к питам. — Джентльмены, эта гонка для нас окончилась.

Когда Джесс сошел с «Серебряной Пушки», у всей команды были похоронные лица. Энди протянул руку для рукопожатия. Другие последовали его примеру. Джесс медленно обошел вокруг корабля, словно стараясь понять, отчего все это произошло. Он не был похож на человека, потерпевшего сокрушительное поражение, но чувствовалось, что случившееся оказалось для него сильным ударом.

— Что же, — произнес он наконец, — мы знали, что придется покупать стержень номер три. Теперь еще придется покупать и уплотнительное кольцо. Он оглядел убитые лица товарищей и горько рассмеялся.

— Честно говоря, нам нужно приобрести гораздо больше, да? — Он повернулся к кораблю и вздохнул. — Ну, джентльмены, думаю, не стоит вам это говорить. Он встретил взгляд Майка.

— Прости, Майк. Я ведь говорил, что работа временная. Но я надеялся, что это продлится немного дольше.

— Так ты... Что? Ты распускаешь команду? — спросил Майк, не веря собственным ушам.

— Такова спортивная жизнь, мой друг, — пробормотал Джесс, и выражение лиц команды подтвердило, что они тоже все поняли. Даже механики повесили носы. — Все это стоит денег, которых ни у кого из нас нет. Пока мы не найдем новых спонсоров, «Пушка» вернется к своим хозяевам. Это означает, что я — и все мы — становимся безработными.

Майк ошеломленно смотрел на всех присутствующих.

— Такова спортивная жизнь, — повторил Джесс, пожимая плечами. — Сюда вместе и отсюда вместе. Традиция гонок. Мне очень жаль, Майк, правда.

Вот вам и Питфол.

У Майка было немного денег — достаточно, чтобы скромно прожить неделю-другую. Но Питфол, как ему сообщили, был беспощаден к бедности. По закону гражданин без денег или без дохода мог пробыть на комплексе не больше недели, а по окончании этого срока любое кислорододышащее существо, не способное зарабатывать на жизнь, подлежало депортации на планету Энигма (куда отправляли остальных, Майку так и не удалось узнать). На Энигме, по слухам, можно было найти работу, чтобы не умереть с голоду, но обратные билеты на Питфол были такими дорогими, что большинство уже никогда сюда не возвращались; они просто становились рядовыми гражданами Энигмы, получающими свою скромную зарплату.

«Такое со мной произойдет, — поклялся Майк, — только через мой труп». Однако необходимо было найти работу, и как можно скорее. На помощь Джесса рассчитывать не приходилось; он даже со своей наземной командой мог расплатиться только после своего очередного грузового рейса. Майк с радостью отказался от своей минимальной зарплаты — это была ничтожная жертва по сравнению со всем тем, что Джесс для него сделал, — но это означало, что судный день мог настать для Майка чуть раньше. Единственное, что Джесс смог для него сделать — это хорошие рекомендации и несколько полезных советов. Советы сводились к тому, чтобы дать себе день передышки и просто побродить по Питфолу, а уже потом искать работу — любую работу — причем не в бюро по трудоустройству, а прямо в доках, знакомясь со всеми подряд и расспрашивая о вакансиях.

Майку не хотелось тратить целый день на безделье, когда дни его пребывания тут сочтены; но он последовал совету Джесса и был этому рад. Он не только изучил расположение рингов Питфола, но нашел общедоступную библиотеку, где можно было продолжить изучение пилотирования и подготовиться к аттестации. Майку не хотелось вставать из-за библиотечного компьютера, но он все же решил позаниматься в другой день и продолжил знакомство с внутренними рингами.

Некоторые участки комплекса оказались для него недоступны; в одних были непригодные для землянина условия — ядовитая атмосфера, гипергравитация, повышенная влажность или низкая температура; в другие вход был разрешен только представителям крупных инвесторов и членам Гоночного Комитета. Однако на Стрипе, зоне развлечений, он пробыл довольно долго, впав при этом в нервозное состояние. Ему еще никогда не приходилось видеть столько дешевых забегаловок, баров и стимуляторных салонов, театров всех пошибов, кафе и легальных публичных домов. Ну и что? Даже будь у него железные нервы, денег-то все равно не было; к тому же все время вспоминались рассказы Крэга Шоу о стимуляторном баре на Дилстре. Зато Майк присмотрел несколько кафе, предлагающих привычные блюда и напитки и даже живые концертные программы; он пообещал себе, что, как только найдет работу, позволит себе провести здесь вечерок. Энди рассказывал ему о неплохом дуэте Кристал Кэш и Элисон Эйвери, и Майк, прочитав их имена на дверях какой-то забегаловки под названием «Уагбаг», постарался запомнить это место.

Добравшись наконец до второго ринга и своей комнаты в «Ночлежном доме Слизаков», он чувствовал себя усталым, но гораздо менее несчастным. Положение уже не казалось ему таким безнадежным; нужно было только как следует выспаться. Утром он, несомненно, найдет работу. Возможно, утро и могло принести работу, но не первое. Майк встал ни свет ни заря и обошел все доки, но услышал за весь день только несколько вежливых отказов и множество грубых. К утру третьего дня он совсем было упал духом, но тут-то и раздались заветные слова: «А ты можешь приступить к работе сегодня?» Майк просто не верил собственным ушам. Через час он уже был членом команды наземного обслуживания, работающей на гонщика класса пять звезд, которого Майк отлично знал понаслышке: Даг Фаст Рев Стюарт. Фаст Рев принадлежал к высшей лиге, это был один из тех осторожных, образованных гонщиков, отличающихся мягким стилем и безжалостной взыскательностью к команде. Майка потрясло то, что он получил возможность работать на такого известного человека; однако вскоре он узнал, что это была большая компания, насчитывавшая свыше двух дюжин техников плюс семь пилотов, поэтому было неясно, когда он сможет — если вообще когда-нибудь сможет — увидеть самого Рева во плоти. Тем не менее это была работа, и за нее платили, а это много значило. Даже если бы ему пришлось только подметать пол, чистить механизмы, выбрасывать окурки из пепельниц и бегать за кофе, Майк не стал бы жаловаться. Пребывание в доке давало ему возможность разглядеть вблизи три самых классных гоночных корабля — пару красивых двухместных бандитов и один трехместный тягач раблезианских размеров и форм. В обязанности Майка входило чистить и полировать корпуса кораблей, что доставляло ему истинное удовольствие. Чем лучше он узнавал корабли, тем больше они ему нравились.

В первый день Майк пребывал в таком приподнятом настроении, что почти не устал к концу работы. Сначала он намеревался пойти в библиотеку, но еще раньше они договорились с Джессом поужинать вместе, к тому же он вспомнил данное себе самому обещание отпраздновать свое трудоустройство в зоне развлечений. Он принял душ, переоделся и отправился на внутренние ринги.

Они встретились с Джессом на подходе к третьему рингу, в коридоре с гладкими стенами, откуда в одну сторону открывался вид на два пересекающихся ринга и блестящее мини-солнце, а в другую — на выход в паутину, через который то и дело пролетали корабли. Питфол никогда не спал, и в паутине всегда кто-то летал, хотя бы для тренировки.

— Эй, напарник, — окликнул его Джесс. — Я слышал, ты сильно преуспел.

— Мне тоже так кажется, — жизнерадостно отозвался Майк. — Хотя бы посмотреть вблизи на таких знаменитостей. Правда, вряд ли кто из них возьмет меня на трассу.

— Ну, не переживай. Зато наберешься опыта. Где бы нам поесть?

— Ты знаешь местечко под названием «Уагбаг»? — спросил Майк.

— Любимое заведение Энди? Конечно.

Они направились внутрь Питфола и миновали еще два ринга, пока не отыскали «Уагбаг», который находился в самом захудалом секторе Стрипа.

Майк с удовлетворением убедился в том, что рекомендованные Энди певицы выступали этим вечером. Они с Джессом отыскали места поближе к эстраде, заказали сандвичи и приготовились смотреть шоу. Солировала Кристал Кэш, сексуальная брюнетка, чьи волосы, отливавшие рыжим, каскадами падали на плечи и сверкали розовыми искрами каждый раз, как она брала высокие трепетные ноты. Ее платье было таким черным, что на нем не фокусировался взгляд; но когда она двигалась по сцене, серебряные и золотые вспыхивающие нити обрисовывали ее фигуру, вызывая свист благодарной аудитории.

• Предыдущая
• 19/37
• Следующая