Лес безмолвия - Родда Эмили - Страница 14

• Предыдущая
• 14/17
• Следующая

Лиф чувствовал, что силы возвращаются к нему. Однако он был очень рад, когда наконец они добрались до дома Жасмин. Жилище и вправду напоминало большое гнездо, сплетенное из веток и укрепленное на вершине развесистого дерева, которое одиноко росло посреди болотистой поляны. Сквозь листву светила луна, заливая гнездо своим мягким белым сиянием.

Жасмин заговорила не сразу. Сначала она поудобнее усадила Лифа и Барду и дала им ягоды, фрукты, орехи и чаши, которые были сделаны из какой-то дикой тыквы, наполненные вкусной прохладной водой.

Лиф отдыхал и осматривался. У Жасмин дома хранилось совсем мало вещей. Расческа, потерявшая несколько зубчиков, ветхое одеяло, старая шаль, два маленьких пузырька и деревянная кукла — все, что осталось от родителей, которых она потеряла. Пояс, два кинжала, пара кремней, чтобы разводить огонь, золотые и серебряные монеты — когда-то это принадлежало Серым Стражам, которых приносили в жертву Уэнбару. Странная одежда девочки была перешита из их униформы.

Жасмин разделила еду на пять равных частей, как будто Филли и Кри в самом деле были членами ее семьи.

У Лифа промелькнула неприятная мысль о том, что девочка безжалостно грабила несчастных жертв Уэнбара и оставляла их умирать. Конечно, Серые Стражи забрали ее родителей и сделали их рабами, а возможно, и убили, но все равно жестокость девочки поразила его.

— Ешьте! — ворвался в его мысли голос Жасмин. Она села рядом. — Еда вернет вам силы.

Девочка жадно впилась зубами в неизвестный розовый плод, и сок побежал по ее подбородку.

«Я не имею права осуждать ее, — подумал Лиф. — Она живет, как может. И к тому же только благодаря ей мы еще живы. Из-за нас она рисковала жизнью, хотя могла бы просто уйти. А теперь еще и привела в свой дом и разделила трапезу».

Барда начал есть, и Лиф последовал его примеру. Никогда в жизни ему не доводилось пробовать такую странную еду, да еще сидя при свете луны в огромном гнезде, которое чуть-чуть покачивалось от ветра, в компании ворона и пушистого пучеглазого зверька.

— Ты давно живешь одна? — спросил он у Жасмин.

— Когда пришли Серые Стражи, мне было семь, — ответила она, облизывая пальцы. — Наверное, они двигались не по той тропе, что вы, потому что уэны их не остановили. Помню, я была у ручья — наполняла бурдюки. Родители искали еду. Стражи увидели их и забрали с собой, а наш дом на дереве сожгли.

— Как же Стражи не заметили тебя? — спросил Барда.

— Мать обернулась и знаком велела мне спрятаться в папоротнике и сидеть тихо, — ответила Жасмин. — Я так и сделала. Думала, если я ее послушаюсь, буду хорошей девочкой, то родители вернутся. Но они не вернулись.

Она плотно сжала губы, уголки их дрогнули, но девочка не разрыдалась. «Наверное, она уже очень давно не плакала», — подумал Лиф.

— Значит, ты выросла одна в этом лесу? — спросил он.

Жасмин кивнула.

— Мне помогли добрые деревья и птицы, — сказала она, как будто это было совершенно нормально. — Да и родители успели меня научить всему необходимому. Из нашего сгоревшего дома я забрала все, что уцелело. Потом сделала это гнездо и проводила в нем ночи, потому что в темноте по лесу рыскают опасные твари. С тех пор я так и живу.

— Это мерзкое зелье, которым ты нас напоила… — Барда поморщился, вспомнив отвратительный вкус. — Из чего оно?

— Его сделала моя мать много лет назад из листьев таких же кустов, что растут вдоль тропы. Это снадобье вылечило отца, когда его ужалили. Каплю я дала Филли, когда его поймали уэны — он был еще детенышем. Так мы и начали жить вместе, правда, Филли?

Зверек, который смешно грыз орех, согласно пискнул в ответ. Она улыбнулась, но, посмотрев на Лифа и Барду, нахмурилась.

— На вас я потратила последние несколько капель, — тихо сказала Жасмин. — Больше ничего не осталось.

— А ты можешь сделать еще? — спросил Барда.

Она отрицательно покачала головой:

— Кусты, из листьев которых сделан настой, росли у нашего дома. Огонь уничтожил их. Во всем лесу они остались только вдоль тропы, которую сторожат уэны.

«Значит, она осталась совсем беззащитной, — подумал Лиф. — Из-за нас».

— Мы очень благодарны тебе, Жасмин, — сказал он. — Ты спасла нам жизнь.

Она пожала плечами и выплюнула косточку.

— Тилоара перед тобой в долгу, — добавил Барда. — Теперь мы можем продолжить поиски.

Жасмин посмотрела на них.

— Если ваши поиски заведут вас туда, куда я думаю, то вы все равно погибнете, — резко сказала она. — С тем же успехом можно было оставить вас на съедение Уэнбару. — Повисло тяжелое молчание. — Но, кажется, мои предостережения вас все равно не остановят, — вздохнула девочка, поднимаясь на ноги. — Так что я покажу вам дорогу. Готовы идти?

Они опять двигались по ветвям деревьев, а внизу, на земле, копошились, рычали и шипели невидимые в темноте существа. Жасмин выбирала только определенные деревья — «добрые», как она называла их.

Девочка постоянно останавливалась, прижималась к стволу и будто бы прислушивалась.

— Они говорят мне, что впереди, — объяснила Жасмин, когда Барда спросил ее, что она делает. — Предупреждают об опасности.

Когда он недоверчиво поднял брови, она только пожала плечами.

Жасмин почти ничего не рассказала им о том, куда ведет их, потому что сама знала не слишком много.

— Мы идем в сердце самого маленького леса, — сказала девочка. — Птицы не решаются летать над ним, но говорят, что там есть злое, запретное место. Они называют его «мрак». Его охраняет ужасный страж. Даже деревья его боятся. Оттуда не возвращаются. — Она взглянула на Лифа. На лице ее мелькнула невеселая усмешка. — Ну что, такое место вам подходит?

Он молча кивнул и прикоснулся к рукоятке меча.

Когда они пересекли поляну и вошли в маленький лес, занимался день.

Густая листва почти не пропускала солнечных лучей. Стояла полнейшая тишина. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Даже листья не шелестели, как будто ветер не решался нарушить неподвижность темного влажного воздуха.

Жасмин стала идти еще медленнее и осторожнее. Филли спрятал голову в ее спутанных волосах. Кри больше не улетал вперед, а держался поблизости.

— Деревья велят нам вернуться, — прошептала Жасмин. — Они говорят, что мы умрем.

В голосе ее звучал страх, но она продолжала перебираться с ветки на ветку. Лиф и Барда следовали за ней, поминутно озираясь и прислушиваясь. Однако тишину нарушали лишь они сами.

Лес становился все гуще, двигаться дальше стало невозможно. Толстые лианы переплетались, как огромная живая сеть, и не пускали путников. Друзья попытались обойти преграду и обнаружили, что непроходимые дебри растут по кругу, скрывая что-то в центре.

— Это и есть то место, — прошептала Жасмин. Кри сел на ее плечо.

— Надо спуститься на землю, — предложил Барда.

Жасмин покачала головой:

— Там таится ужасная опасность. Деревья молчат.

— Может быть, они мертвы, — сказал Лиф. — Лианы их задушили.

— Нет, живы, — ответила Жасмин. В ее глазах было сочувствие и одновременно злость. — Но их держат в плену и… мучают.

— Лиф, надо спуститься, — настаивал Барда. Он чувствовал себя неуютно рядом с человеком, который разговаривает с деревьями. Жасмин казалась ему безумной. Он повернулся к ней и вежливо сказал: — Благодарим тебя за все, что ты для нас сделала. Больше ты ничем не можешь нам помочь. Мы должны идти одни.

Оставив девочку на дереве, они начали слезать на землю. Лиф посмотрел вверх и поймал ее взгляд. На руке у нее сидел Кри, а Филли прятался за густыми волосами.

Они спускались все ниже, и вдруг сердце Лифа забилось от радостного волнения. Стальной Пояс под одеждой заметно нагревался.

— Это то самое место, — прошептал он Барде. — Один из камней где-то рядом. Пояс чувствует его присутствие.

• Предыдущая
• 14/17
• Следующая