Морская амазонка - Селин Вадим - Страница 12

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая

Мне не верилось, что я сейчас нахожусь в клубе в компании официально еще не знакомых мне юношей и оттираю салфетками следы своего падения.

Пока парни что-то заказывали официанту, я уединилась в туалете, пытаясь приобрести нормальный вид. Наконец, справившись с ссадинами (а вот со штанами придется что-то делать — коленки некрасиво стерлись), я вернулась к нашему столику.

— Все в порядке? — весело осведомились друзья катамаранщика.

— Вроде бы да, — неуверенно ответила я.

— Предлагаю отметить наше необычное знакомство, — предложил разговорчивый блондин. Кажется, он был душой компании. — С Маратом-то вы уже знакомы.

— С каким Маратом? — не поняла я. И тут же до меня вдруг дошло: Марат — это катамаранщик. Так вот, значит, его имя… А я привыкла — все «катамаранщик» да «катамаранщик»…

«Неужто блондин знает про синие плавки?» — ужаснулась я, но он продолжил:

— Марат много нам рассказывал о красивой спасательнице с базы № 5, за работой которой он наблюдает.

Катамаранщик густо покраснел и инстинктивно толкнул блондина в бок, но жест получился холостым, в воздух — блондин сидел чуть дальше, чем доставал локоть. Видимо, Марату стало неловко, что его приятель сболтнул о том, о чем говорить при мне не стоило.

— И вот, идем мы сегодня вечером по улице, и Марат говорит: «Смотрите, вот она, спасательница!» Только мы хотели на вас посмотреть, как вы прыгнули в кусты искать свою туфлю. Так выпьем же за то, чтобы девушки никогда не теряли свои туфли в кустах!

С этими словами он протянул мне бокал шампанского. Все парни дружно подняли свои бокалы.

— Я не пью, — отказалась я. И стала зачем-то оправдываться: — Мне завтра людей спасать…

— И правильно! — похвалил меня блондин. — Это очень ответственное дело!

— Я тоже не буду, — сказал Марат и пояснил: — А мне завтра за катамаранами следить…

— Ну, как хотите, — блондин пожал плечами и осушил свой бокал.

Марат сидел напротив и постоянно смотрел в мою сторону. Я ловила его взгляды и чувствовала себя как в волшебной сказке. Я не могла поверить, что так неожиданно влилась в его компанию, что сижу сейчас рядом с ним и при этом не держу в руках бинокль… Но, если честно, с биноклем было бы спокойнее.

Я слушала веселую болтовню Игоря (так звали блондина) со Стасом и Андреем и гадала, что будет дальше. Чем закончится эта встреча? Мы нерешительно посматривали друг на друга. То я на Марата, то он на меня. Иногда пересекались взглядами. Когда это случалось, долго не могли отвести глаз, а когда понимали, что зрительный контакт становится слишком долгим, переводили взгляд на что-нибудь другое. Но через некоторое время все повторялось.

Хоть мы и находились в кабинке впятером, компаний вроде бы было две — мы с Маратом — одна и его друзья — вторая. Они служили неким фоном. Мы с Маратом не принимали участия в общей беседе. Молчали, хотя оба понимали: надо как-то отделиться от друзей.

Я была счастлива, что это происходит. Счастлива, что у Марата хорошие, обходительные друзья, которые галантно называют меня на «вы», счастлива, что вообще живу на белом свете и что на этом же самом свете очень близко живет Марат.

Я мечтательно погладила место на руке, за которую меня держал Марат, когда поднимал с тротуара, и сказала:

— Извините, но мне пора домой. Завтра рано на работу. Рада была с вами познакомиться.

— Уже?.. — разочарованно протянул Игорь.

— К сожалению, — развела я руками.

Собралась домой я намеренно: хотела проверить, как поведет себя Марат. Если он сейчас сделает что-то, чтобы мы остались вдвоем — значит, он действительно что-то испытывает ко мне; если же не оторвется от ребят и попрощается — значит, чутье меня обмануло.

— Тогда мы тоже пойдем, проводим тебя, — сказал Игорь.

— Нет-нет, не надо! — отказалась я. — Мне до дома два шага. Сидите.

— Нет, так не пойдет, — встрепенулся Марат. — Я тебя провожу. Если позволишь…

Он посмотрел мне в глаза.

— Позволю, — медленно ответила я.

— Я вернусь к вам, — бросил Марат своим друзьям, и мы с ним вышли из «Пирамиды».

Некоторое время между нами висело неловкое молчание. Ни он, ни я не находили темы для разговора. Мы молча брели по тротуару в сторону моего дома. Из-за позднего часа людей на улицах почти не было. Встречалась только молодежь, да и то изредка.

— Постой, — вдруг попросил Марат и коснулся моей руки.

От этого секундного прикосновения по коже пошли мурашки. Я остановилась.

— Я не люблю ходить вокруг да около, — решительно сказал он. — По-моему, все очевидно — мы нравимся друг другу. Так почему ведем себя, как чужие?

Я была поражена этим неожиданным заявлением.

— Ты… правда обратил на меня внимание на пляже?.. — спросила я. Было очень непривычно разговаривать вот так с Маратом. Наблюдать за ним в бинокль — одно, а стоять рядом, смотреть ему в глаза и еще что-то говорить — совершенно другое. Было немного страшно. Я боялась того, что реальный образ может не совпасть с мечтой, и тогда…

— На тебя трудно не обратить внимания, — смущенно ответил Марат и поинтересовался: — Тебе не кажется, что сегодня какой-то особенный вечер?

— Да… в воздухе витает что-то необычное… Колдовское…

— Я еще вот о чем хотел тебя спросить…

«Только бы не о плавках, только бы не о плавках», — мысленно твердила я, словно заклинание. Однако Марат, должно быть, не хотел смущать меня и щекотливую тему о плавках не трогал.

— Ты любишь кататься на катамаране?

У меня от сердца отлегло.

— Я люблю все, что связано с морем.

— Да? — оживился Марат. — А давай как-нибудь вместе покатаемся? Заплывем так далеко, что даже гор не будет видно!

— Давай…

Мы оба улыбнулись. Напряжение тут же исчезло, и вместо него появился какой-то уют, комфорт, атмосфера стала спокойной и естественной.

Хоть я и не верила в чудеса, но, похоже, чудо все же произошло.

К моему дому мы пришли за сорок минут. Постоянно останавливались, что-то спрашивали друг у друга. Помимо воли я улыбалась, но тут же одергивала себя, — боялась спугнуть удачу.

Когда пришла домой, мама уже спала. Папу я в ближайшие два месяца не увижу — он у меня моряк и недавно ушел в плавание.

Переодевалась, мылась, чистила зубы, разбирала постель и выключила ночник как во сне, не понимая, что и зачем делаю. Меня не занимали низменные, обыденные вещи. Все мои мысли были о Марате и только о нем.

Ложась спать, я думала, что всю ночь буду вспоминать каждую секунду, проведенную с ним, но вопреки всему, едва голова коснулась подушки, как я провалилась в сон, как в черную пропасть. Наверное, сказался насыщенный событиями день.

«Мы и телефонами обменялись…» — эта мысль была последней, что я помнила или перед тем, как проснулась уже утром под пение птиц за окном.

Утром мне пришлось проснуться еще до звонка будильника. Когда я мирно почивала и до звонка оставалось еще добрых полчаса, телефон коротко звякнул — пришло сообщение. Сплю я чутко, поэтому даже этот короткий звук разбудил меня.

Я потянулась к телефону, чтобы посмотреть, от кого могло прийти сообщение в такую рань. Обычно все мои друзья просыпаются не раньше одиннадцати — отдыхают после ночных дискотек, клубов или сидения в Интернете. Из моего окружения рано просыпается только Фулата. Я иду на работу к девяти, она тоже к этому времени — как раз на пляж тянутся вереницы людей, не желающих терять ни минуты, чтобы позагорать, и вероятность, что кто-то захочет заплести косички, большая. Поэтому палатки и открываются чуть свет.

Итак, я потянулась к телефону. Вошла в сообщения.

На дисплее было написано «Марат».

Сон мгновенно слетел с меня. Некоторое время я не решалась открывать сообщение, но потом собралась с духом и открыла.

«Вечером Солнце ругается с небом, а утром — вновь старая крепкая дружба».

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая