Честь твоего врага - Катлас Эдуард - Страница 30

• Предыдущая
• 30/84
• Следующая

– Выслать гонца в город, мой принц? – по-своему понял его начальник охраны, скачущий за ним.– Они не знают точного времени нашего прибытия и могли не успеть подготовиться.

Принц отрицательно мотнул головой.

– Нам не до формальностей. Мы едем не с официальной миссией. Поэтому чем меньше поднимем шуму, тем лучше.

– Все равно завтра весь город будет знать, что их посетил представитель королевской семьи.

– Пусть знают.– Денис ободряюще улыбнулся, показывая капитану, что он совершенно не должен волноваться по этому поводу.

Стража у ворот, заприметив солидную компанию вооруженных людей, засуетилась. Кто-то из стражников щурился, пытаясь на фоне клонившегося к горизонту солнца получше рассмотреть приближающихся всадников, кто-то схватился за оружие. Один наиболее ретивый даже кинулся закрывать ворота, но, не поддержанный товарищами, быстро оставил это занятие.

Мечник на фланге подхлестнул коня и вырвался вперед, подскакав к стражникам первым. Спрыгнув с не остановившегося до конца животного, он повернулся к стражникам левым плечом и выразительно постучал костяшками пальцев по гербовому щитку, закрепленному у него на плече. После чего убрал руку, давая охране города возможность рассмотреть личный герб королевского дома – вздымающегося на дыбы единорога. Щиток был выкован из железа с небольшой примесью серебра. Будучи начищенным, этот сплав приобретал необычный, как будто светящийся, белый цвет, но быстро тускнел, если не подвергался постоянному уходу. Этим и пользовались личные гвардейцы короля и принцев, единственные, кто имел право носить на плече символ королевского рода.

Единорог на щитках был слегка выпуклым. Существующая несколько поколений неписаная традиция гвардейцев основывалась именно на этом. Гвардейцы короля не начищали свои щитки никогда. Вместо этого они время от времени проводили рукавом своих кожаных курток по металлу, стараясь не нажимать слишком сильно. У наиболее опытных получалось так, что единорог как будто сиял внутренним светом на фоне остававшегося тусклым щитка. Сияющий единорог стал не только символом королевского рода, но и знаком королевской гвардии. Особый металл, величайшее искусство мастеров, и ко всему этому прибавлялись традиции гвардейцев. В результате королевский гербовый щиток почти невозможно было подделать. Более того, знающие люди могли по щитку определить его владельца. Ведь каждый единорог, создаваемый мастерами, был по-своему уникален. Он погибал вместе с владельцем или передавался по наследству молодому пополнению.

Единорог блеснул на солнце, когда мечник повернулся, перехватывая своего коня и отводя его в сторону, чтобы дать возможность принцу беспрепятственно проехать через ворота. После этого он кивнул до сих пор ошарашенным стражникам, коротко бросив:

– Его высочество Денис. Младший сын короля.

Вскочив на коня, мечник последовал за своим отрядом.

– Барон Хольм, рад видеть вас в добром здравии.– Принц счел необходимым даже немного поклониться, что считалось не просто необязательным, но даже несколько противоречащим придворному этикету.– Сколько мы не виделись, барон?

Старик улыбнулся:

– Очень долго, мой принц. Вы приезжали тогда с вашим отцом и старшим братом, лето было очень засушливым, в тот год мы едва остановили бунт.– Барон на мгновение задумался, потом кивнул сам себе.– Да, это было семь лет назад. Вы возмужали за это время, ваше высочество.

– Как ваши сыновья, барон?

– Спасибо, мой принц, спасибо. Мои сыновья здоровы, а это главное. Я сожалею, что они не смогли вас встретить. Мы не были вовремя предупреждены…

– Я знаю, барон. Я здесь не с официальным визитом. Скорее я собираю информацию. Надеюсь, что вы наслышаны о том, что в королевстве неспокойно. Но мы до сих пор не знаем, кто стоит за множеством последних событий.

Старик тяжело вздохнул:

– Да, мой принц. Как ни прискорбно это признавать, но многие не хотят просто жить спокойно в мире и согласии. Неужели для того, чтобы полюбить жизнь, нужно прожить ее почти до конца. Я не жалею о прожитом, не жалею ни об одном своем дне, отпущенном мне в книге судеб. Но сейчас я перестал понимать людей, которые готовы убивать и рисковать быть убитыми ради золота или власти. Разве это стоит хоть одной жизни?

Принц промолчал, не совсем понимая, что он может ответить.

– Я понимаю, мой принц. Не слушайте старого ворчуна, которому давно пора отправиться к Лодочнику и освободить место своим сыновьям. Просто мне жаль, что мудрость дается только вместе со старостью.

– Вы еще достаточно крепки, уважаемый Хольм. Не прибедняйтесь.– Принц озорно улыбнулся.– Кроме того, вы должны радоваться тому, что мудрость пришла к вам хотя бы сейчас. Почему-то мне кажется, что многим недоступно даже это.

– Так ради чего вы приехали, ваше высочество? – Старик первым решил перейти к делу.

– Сведения,– ответил принц.– Расскажите мне, как обстоят дела на границе. Что слышно с юга? Мне важны любые мелочи.

– Мои сыновья сейчас как раз размещают полсотни крестьян с юга. С тех пор как король попросил меня следить за землями Ледера, как будто я какой-нибудь эрл, а не обычный барон, отдыхать мне не приходится. Южнее наших земель власть короны почти утеряна. С того времени как пираты разрушили порт в Бухте Туманов, южные земли год за годом приходят в запустение. Вы ведь встретитесь с королем, ваше высочество?

– Когда-нибудь встречусь,– одними губами улыбнулся принц.

– Пожалуйста, передайте ему мою просьбу еще раз. Я много раз писал королю, что землям Ледера нужен эрл. Бароны уважают меня, но все же я не эрл, и подчиняться мне они не обязаны. Они платят полагающиеся королю подати, но больше этого я не способен от них требовать.

– Передам, уважаемый Хольм, обязательно передам. Но расскажите мне, какие вести принесли крестьяне?

– Они пришли с юга,– повторил барон.– С земель южнее нашей провинции. Они рассказывают ужасные вещи. После падения Бухты Туманов весь юг заполонили разбойничьи шайки. Мирным людям стало невозможно там жить. Их выбор был небогат: либо они рано или поздно погибнут от рук бандитов, либо останутся без своей земли. Эти немногие решили, что жизнь дороже. Правильно решили, если вы спросите меня. Они маленькие люди и не видят общей картины. Но то, что они рассказывают, ужасно. Если бы у меня было хотя бы несколько сотен воинов, я бы не задумываясь двинулся на юг, расчищать земли вокруг Бухты Туманов от этой нечисти.

– Много ли крестьян находятся вне защиты короны?

– Сложно сказать, мой принц. Дюжину лет назад я бы сказал, что в провинции Туманов десятки тысяч крестьян. Она всегда была слабо заселена, климат там не очень здоровый, да болота у самого побережья. Сейчас же у меня нет никаких сведений. Но мне кажется, что там наберется тысяча-другая крестьян, которые остались без помощи и поддержки короны.

– А на границе? Как дела в пограничных крепостях?

– Ничего необычного, насколько я знаю. Маршал востока должен прибыть сюда со дня на день, думаю, он лучше вам расскажет, как вели себя кочевники в этом сезоне. Как мне известно, этим летом не произошло ничего серьезного.

– Хорошо.– Денис нерешительно огляделся, не совсем понимая, что ему делать дальше.– Я привез несколько соколов из столицы, пусть мастер птиц примет их. Нам надо сегодня же отправить в столицу сообщение. Также я хочу лично поговорить с этими крестьянами, получить сведения из первых рук. И разошлите гонцов. На фестиваль Крухта необходимо собрать в Ледере всех баронов. Думаю, нам будет о чем с ними поговорить.

Генерал Ракан еще раз перечитал сообщение из столицы и поерзал на стуле. Затем он встал и, не глядя на собравшихся вокруг стола и молча слушавших столичные новости капитанов, подошел к окну.

Совещание проводили в верхнем зале цитадели Клевера, и с этой высоты генерал мог видеть далекий кусочек моря, тихо переливающегося под лучами заходящего солнца. Осенний сезон был на редкость спокойным, и в другое время это бы радовало командира гарнизона. В спокойный сезон купцы чаще доплывали до порта, и генералу очень редко приходилось отправлять конные разъезды на места крушения неудачливых мореплавателей.

• Предыдущая
• 30/84
• Следующая