Гнев небес - Като Кен - Страница 46

• Предыдущая
• 46/88
• Следующая

— Я потерял все, что только мог, — еле слышно проговорил побледневший Стрейкер. Он полез в карман и вытащил бумажник. Порывшись в нем, Эллис достал мелкую монету.

— Все, что у меня осталось от этой жизни, Джон…

Стрейкер повертел монету в руках и бросил ее на пол. Као тут же поднял ее и положил обратно на стол.

— Давай-ка лучше выпьем! — бодро предложил Уюку.

— Я горю как в аду, Джон!

— Пей!

Уюку поднял кувшин к губам Эллиса и заставил его глотать бледно-желтый напиток, пока пиво не потекло по бороде.

— Я хочу умереть…

— Умрешь. Когда придет твой срок.

Они замолчали. В баре было уже жарко. Запах жареного мяса перемешался с запахом вина и пота. Вокруг раздавались пьяные голоса. Эллис почувствовал, что его опять начинает тошнить.

— Мне нужно домой…

Стрейкер встал, чтобы направиться к выходу, но, покачнувшись, вновь уселся за стол. Уюку потянул его за рукав.

— Я хочу тебе кое-что сказать…

— Потом как-нибудь.

— Нет.

— Это подождет.

Уюку опять схватил Эллиса за рукав.

— Нет! Не подождет!

— Отпусти мою руку, Джон!

Уюку отпустил. Эллис одернул рукав и, сильно пошатываясь, направился к двери. Втроем они вышли из бара и остановились.

— Ты не хочешь вернуться за своим братом? Может быть, тебе на него тоже наплевать?

Эллис тупо посмотрел на Уюку.

— Заткнись, идиот! Мой брат мертв!

— Ты ошибаешься, Эллис. Твой брат жив.

Над их головами гудели самолеты, разрезая огнями ночное небо. Стрейкер ослабел и опустился возле стены. Ему показалось, что шум в баре стих. Рана в плече заныла, и боль отдалась во всей груди.

— Жив?..

— Да!

— Ты обманываешь меня, чтобы утешить.

— Нет! Дюваля видели. Двое его людей остались в здании порта. Они выползли из-под трупов и забрались в шаттл. Мы подобрали их, когда вышли на орбиту Садо.

Рот Эллиса открылся, глаза заблестели.

— Это правда?

— Один из них говорит, что видел, как твой брат отбежал от «Томаса Дж». до взрыва, а другой клянется, что заметил, как он вылез из водосточной канавы и направился к побережью.

— Откуда они знают, что это был именно Дюваль?

— Насколько мне известно, только один человек среди наших астронавтов повязывал шею красным платком.

— Они лгут! Надеются получить от меня вознаграждение!

— Нет, Эллис! Я знаю, когда члены моего экипажа говорят правду!

Стрейкер тяжело вздохнул.

— Господи, неужели это правда?

Уюку склонился над ним. Его глаза засверкали, а рот растянулся в дьявольской улыбке, обнажившей жемчужно-белые зубы.

— Как тебе нравится путешествие вместе со мной? Мы вернемся в Ниигату. На этот раз с полным отсеком оружия. А, Эллис? Что ты на это скажешь?

Перелет на восток из Харрисбурга в Линкольн проходил над заснеженным континентом. За день до этого уцелевший груз был перенесен в четыре небольших самолета и всю ночь охранялся людьми Хавкена. На рассвете они отправились в путь. Он тряски у Эллиса разболелся живот, и каждый раз, когда он вставал, чтобы пройти в туалет, пол под ногами ходил ходуном, так что Стрейкер едва сохранял равновесие. В иллюминаторе не было видно ничего кроме ослепительного снежного покрывала. Только подогретые автомобильные дороги черными лентами рассекали белую поверхность равнин. Кое-где виднелся лес, напоминавший овечью шкуру.

Самолеты пролетали над знакомыми местами, с которыми у Эллиса были связаны мучительные воспоминания. Когда яркое солнце над облаками заглянуло в салон и согрело больное плечо, Стрейкер незаметно задремал.

После Святого Павла полет стал гораздо приятнее. Тряска прекратилась, и в самолете стало прохладней. Они пролетали над замерзшими озерами, фермами, городками с торчащими заводскими трубами, из которых поднимался едва заметный сизоватый дымок. Наконец они приблизились к долине Потомак, густо поросшей лесом. Оттуда самолет пошел на снижение. Увидев Линкольн, показавшийся вдалеке справа, Эллис почувствовал, как в его груди начало что-то оттаивать.

Когда Хавкен предложил ему сопровождать уцелевший груз, Стрейкер согласился. Он делал все, о чем его просили, — выполнял различные поручения, помогал при разгрузке. Но все это он делал механически, с отсутствующим видом. Когда же Хавкен попросил сопровождать его в Белый дом, Стрейкер отказался. В этом он был непреклонен, помня слова Джона Уюку. Хавкен настаивал; он объяснил, что Эллис нужен ему в качестве надежного свидетеля событий.

— Я собираюсь подать жалобу в Совет Безопасности на тот прием, который оказали нам власти Ямато. Я хочу потребовать возмещения убытков. Ты пойдешь со мной?

— Да. Но тогда я буду просить разрешения Президента отправиться в спасательную экспедицию за нашими людьми на Тиноцуки. Ты ведь обещал им, что мы вернемся…

— Я не могу просить об этом.

— Тогда я не могу тебя поддержать.

Но Хавкен рассказал о плане, который позволит вернуться в Нейтральную Зону, несмотря на смуту, угрожающую Американо. Эллис ответил молчаливым согласием. Перспектива, открывшаяся перед ним, притупила горечь и боль, связанные с его прибытием домой. Обещания Хавкена поддержали огонь, который зажег в нем Уюку. Без этой надежды он бы погиб.

Они пролетали уже над западными пригородами и миновали блестящие гражданские здания Вильмонта, Пьемонта и Ричмонда. Университет, возведенный из местного красного камня, устремлялся остроконечными башнями к небу, вокруг них выделялись зеленые купола и зубчатые башенки. Эллис обрадовался, увидев знакомое здание Центральной библиотеки в Ричмонде. Она располагалась на берегу реки, и к ней примыкали фасады других зданий.

Рядом находился центр исследований РИСК. Он был спроектирован в «парящем» стиле ХХ века, шестиэтажный, с большими стеклянными окнами. Сквозь прозрачную синтетическую крышу виднелся бассейн с подогревом, по краям — металлические трамплины. Присмотревшись, в нем можно было различить плавающих дельфинов.

Берег реки заполонили различные аттракционы. С высоты птичьего полета были видны веселящиеся туристы, бродяги-рыбаки, паром, пересекающий реку. Эллис заметил, как с парома съехал серый автомобиль, и из него высыпали пятеро ребятишек в разноцветных курточках. У Стрейкера сжалось сердце. Он подумал, что у него уже никогда не будет такой семьи. На улицах теснились грузовики и легковые автомобили. Когда они пролетали над широким Гудзоновым озером, Эллису показалось даже, что он почувствовал терпкий запах ила.

Неподалеку отсюда жил пси-советник Президента Ганеш Рамакришна. Стрейкер знал, что Хавкен неоднократно посещал его большой ашрам и беседовал с советником о возможности использования новых орбит или обсуждал последние исследования в области классической астронавтики. Хавкена интересовали те участки Нейтральной Зоны, куда редко заходили корабли.

— Ганеш обладает невероятным пси-талантом. Он фантастически эрудирован, — сказал Хавкен, указывая на жилище Рамакришны. — У него самая богатая библиотека на Либерти, с уникальными древними архивами.

— Я слышал, что он со странностями. Говорят, он маньяк, — поддержал разговор Эллис.

Хавкен кивнул:

— Он странный человек, это правда. Таинственный индус. Пьет ежедневно пинту собственной мочи и тому подобное. Но он настоящий гений. Это слово стало слишком распространенным сейчас, но как еще назвать человека с такими способностями? Он приблизился к единой теории вещества, энергии и пси, с помощью которой может описать Вселенную во всех ее взаимодействиях.

— Ты веришь в это?

— Президент верит, а этого достаточно. К тому же этот человек — хороший политик. Несмотря на мистические противоречия, Рамакришна считает, что Ямато — паразитическое существо с неутолимым аппетитом, которое жаждет превосходства над всеми секторами. Он уверен, что японцы воспользуются нашими затруднениями. Именно эти пророчества мешают врагам Рамакришны убрать его от Алисы Кэн. Они много раз пытались очернить его. Но это довольно трудно сделать, так как Алиса дала понять, что гонения на Рамакришну в академической или какой-нибудь другой сфере будут расцениваться как государственная измена.

• Предыдущая
• 46/88
• Следующая