Ось времен - Каттнер Генри - Страница 2

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая

Иногда мозг наш бывает ужасно медлительным, так же как и чувства. Рука не знала, что она обожжена, и мозг не мог осознать то, что возникло передо мною. Он вообще не мог воспринимать то, чего не может быть.

Я вернулся в свой отель и лег в постель. Я встретил вора, уверял я себя. Сам виноват – не шляйся по ночам по городу, набитый деньгами. Вор забрал деньги – вот и все. Он… или что-то другое, на краткий миг лишь коснулось меня. Все это было невероятно. Но раз это случилось, значит, это возможно. И мозг должен примириться с этим. С такой мыслью я уснул.

И проснулся рано утром от очень странного ощущения, какого я не испытывал никогда в жизни. Даже встреча не улице Овирон не могла затмить его.

Ощущение возникло во мне в области солнечного сплетения – беззвучный взрыв энергии. Как будто солнце внезапно родилось во мне. Я не могу подобрать слов, чтобы описать свои ощущения.

Но я чувствовал, что от этого таинственного источника расходились по моему телу круги жизненной энергии, силы. Время перестало существовать для меня. Я лежал и буквально купался в энергии, новая кровь бурлила в моих жилах. В тот момент я понимал, что со мной происходит. И затем кто-то внезапно отключил источник энергии.

Я резко вскочил, в конец опустошенный, лишившийся чудесной энергии. Но мной овладел ужас от понимания того, почему это произошло, что было причиной отключения энергии.

Голова моя кружилась от резкого движения. Серый цвет начала дня окрасил небо и осветил комнату. Я сидел, сжимая голову руками и понимая, – где-то погиб человек.

Я хотел снова лечь и уснуть. Но я кое-как оделся, а затем, преодолевая боль в голове, собрав нервы в кулак, вышел на улицу и нашел зевающего таксиста.

Видите, я даже знал, где должен находиться труп. Я не мог заранее знать, куда нужно ехать, но я поехал именно туда, куда надо. И я нашел его. Он лежал недалеко от фонтана, на небольшой площади возле того места, где я встретился с… вором. Ночь была темная, спокойная.

Это был индеец. Возможно, бродяга. Я стоял на пустынной площади, смотрел на него, слыша, как по городу уже начали ездить машины, и, понимая, что если меня застанут здесь, это будет слишком подозрительно. Я еще никогда не видел людей, умерших от ожогов, но я знал, что этот человек погиб именно от ожога. Собственно говоря, он не обгорел в полном смысле этого слова. Мне показалось, что этот ожог от трения. Я смотрел на его изъязвленную кожу, и это заставило меня взглянуть на свою руку.

Я стоял и переводил взгляд со своей ладони на кожу этого человека… и вдруг все произошло снова.

Снова где-то в животе произошел взрыв, снова вспыхнуло солнце, снова по жилам заструилась живительная сила…

Я подал свои заметки в Эй Пи. В Рио уже произошло пять подобных убийств, прежде чем я решил покончить с этим, опубликовав в газете рассказ обо всем этом. Этот рассказ о загадочных смертях с присовокуплением ошеломляющих подробностей о моей способности раньше всех обнаруживать трупы был напечатан даже в американских газетах.

Сейчас, размышляя над этим, я понимаю, что меня не арестовали по обвинению в убийстве только потому, что не могли представить, каким образом я мог его совершить. К счастью, рука моя зажила раньше, чем полиция и газеты обнаружили связь между мной и таинственными убийствами.

После пятого убийства я махнул в Нью-Йорк. Я решил, что если уеду из Рио, то убийства прекратятся. Но вполне возможно, что они начнутся в Нью-Йорке. Однако, я решил уехать. Кроме того, я чувствовал себя не лучшим образом.

В аэропорту меня ждала записка. Сам Роберт Дж. Аллистер пожелал видеть меня. Я был потрясен. Аллистер был владельцем нескольких газет и иллюстрированных изданий, тиражи которых были сравнимы с тиражами «Лайф» и «Тайм».

Я позвонил, чтобы договориться о встрече, но мне было сказано приехать прямо сейчас.

Я прошел через холл, где толпились люди, и меня без лишних церемоний провели прямо в святая святых. Я даже подумал, не слишком ли я недооценивал себя все прошлые годы.

Сам Аллистер поднялся из-за стола и протянул мне руку. Я прошел вперед, утопая в пушистом персидском ковре по колени, и пожал эту руку. Он пригласил меня сесть. Вид у него был усталый и гораздо менее здоровый, чем его изображение в газетах.

– Значит, вы и есть Джереми Кортленд, – заговорил он неожиданно высоким голосом. – Я наблюдал за вашей работой в Рио. Неплохо. Не хотите ли бросить эту работу на время?

Я открыл рот от изумления, а он устало улыбнулся мне.

– Я хочу предложить вам поработать у меня, – сказал он. – Сейчас объясню. Вы знаете Ира Де Калба?

– Это тот самый новый Эйнштейн?

– Да, в какой-то степени. Но он дилетант. Хотя, возможно, и гений. Мозг у него скачет, как кузнечик. Калб разработал новую область математики и даже не подумал, как ее практически использовать. Он… впрочем, вы сами поймете все, когда познакомитесь с ним. Сейчас он занимается чем-то совсем новым. Новым и очень важным. Я хотел бы, чтобы кто-нибудь об этом написал, и Ира Де Калб потребовал вас.

– Но почему?

– У него есть свои соображения. Может, он вам и объяснит все, но я не могу, – он протянул мне контракт. – Ну как?

– Хорошо, я попытаюсь, – сказал я. – Но если работа мне не понравится…

– Понравится, – угрюмо сказал Аллигер. – Когда вы познакомитесь с Ира Де Калбом, вам понравится, я гарантирую.

Дом Де Калба вписывался в склон горы, как будто его построил сам Френсис Ллойд Райт. Когда я взобрался на верхнюю террасу по ступеням из серого камня, я уже едва дышал.

Служанка ввела меня в комнату и предложила подождать.

– Мистер Де Калб ждет вас, – сказала она, – он будет через десять минут.

Одна стена комнаты, где я находился, была стеклянной, и через стекло открывался вид на Аппалачские горы, покрытые лесами, изумительными по красоте. В комнате, кроме меня, находился еще кто-то. Это была женщина. Она встала из-за стола, когда я вошел. Я сразу узнал ее, хотя мог видеть только очертания прямой фигуры на фоне ослепительного света.

– Доктор Эссен! – воскликнул я. И сразу проникся уважением к своей будущей работе. Не может быть, чтобы такие люди, как Ира Де Калб и Летта Эссен собрались вместе из-за какой-то чепухи.

Я знал доктора Эссен. Дважды я брал у нее интервью сразу после Хиросимы. Тогда я интересовался ее совместной работой с Фришем и Меснером. Мне очень хотелось спросить, что она делает здесь, ко я не стал. Я знал, что узнаю больше, если она захочет говорить сама.

– Мистер Де Калб попросил меня встретить вас, мистер Кортленд, – сказала она приятным мягким голосом. – Я очень рада снова встретиться с вами. У вас в Рио было небольшое приключение, не так ли?

Она снова лукаво улыбнулась мне. Ее усталое лицо обрамляли коротко остриженные волосы, серые глаза разили, как стальные копья, если вы прямо встречали ее взгляд. В основном она была мягка и нежна, но иногда ее быстрый пронзительный взгляд пугал. Он говорил о том, что в этой мягкой усталой женщине таится изощренный мозг.

– Я разрешу мистеру Калбу рассказать вам все, – сказала она. – Это не моя тайна. Однако вы вовлечены в нее гораздо больше, чем полагаете. – Она помолчала, не глядя на меня, и носком туфли подцепила угол ковра. – У нас есть немного времени, и я хочу оценить вашу реакцию на… на кое-что. Идемте со мной.

Мы вышли в холл, опустились по лестнице и очутились в большой комнате, великолепно обставленной.

Видимо, кабинет, подумал я. Однако все книжные полки были пусты, и на всем лежал слой пыли.

– Камин, мистер Кортленд, – сказала Эссен и показала рукой на камин. Я подошел ближе, затем опустился на колени, чтобы лучше рассмотреть.

Это был обычный камин из обычного камня, но на одной стороне его было какое-то пятно.

У меня в голове бешено закружились мысли. Я понял, что значит остановить время. В голове одновременно вспыхивали тысячи разных образов и мыслей. Я увидел пятно. И сразу понял: трансмутация. Не знаю, почему я так подумал. И затем, не успев прийти к какому-то разумному выводу относительно того, что происходит со мной, я уже очутился в той аллее в Рио, в три часа утра. На меня с распростертыми руками двигалось что-то темное. Я слышал шипение в ушах, ощущал ожог от прикосновения, я вспомнил взрыв источника энергии во мне в тот момент, когда происходила смерть человека. И я знал, что все это связано между собой – и то, что произошло со мной, и это пятно на камине. У меня не было никаких оснований для такого вывода, но я был уверен в своей правоте.

• Предыдущая
• 2/30
• Следующая