Бизнес-план неземной любви - Соболева Лариса Павловна - Страница 5
- Предыдущая
- 5/17
- Следующая
– Не исключаю. Мои предупреждения ты слышала, мотай на ус.
– Спасибо за доставку, – вылетела из машины Ева, но слезы сдержать уже не смогла и не могла уйти без последнего слова, чему не помешал ливень. – Вы можете сколько угодно злобствовать, но внести разлад между мной и Нилом вам не удастся. Все твои угрозы направлены на одно: хочешь запугать меня, чтоб я ушла от Нила. Этого не будет. И твое радение о счастье отца – фальшь, которую ты якобы не любишь. Причина как раз в деньгах, вы уже делите наследство, хотя ваш отец здоров и полон сил. Прости, это мерзко.
Захлопнув дверцу авто, она рванула к воротам под издевательский хохот Романа и пляску дождя на асфальте.
Даниил Олегович вернулся вечером, стряхнув зонт в прихожей, крикнул:
– Ау-у! Я пришел! Почему меня не встречают? – Впервые за совместную жизнь молодая жена вышла к нему невеселой, чем удивила. – Что такое? Что-нибудь случилось?
– Нет, все нормально, – кисло улыбнулась она. – Ты голоден?
– Как зверь, – проходя в дом, сказал он. – Специально не перекусывал… Нет, мне не нравится твое настроение. У тебя глаза мокрые! Ну-ка, рассказывай.
Даниил Олегович увлек жену на диван, усадил рядом, как ни порывалась она встать и сначала подать ему ужин, он не позволил:
– Сначала объяснения, потом ужин, я потерплю. Итак, кто тебя обидел до слез?
– Никто не обидел!
– Ты не умеешь лгать, Ева, выкладывай.
– Просто у меня состоялся неприятный разговор… мне он не понравился… я хочу его забыть.
– Но не можешь, – вывел он. – Ева, я бы не хотел, чтоб у тебя были от меня секреты. С кем ты разговаривала?
– С Романом. Начался дождь, он подвез меня… – И со слезами вперемежку она пересказала дословно диалог в машине. Даниил Олегович обнял жену за плечи, а сам задумался. – Ну вот, теперь и ты расстроился.
– Нет-нет, цыпленок, я не расстроился. Я озадачился. Понимаешь, всему есть предел, нельзя попустительствовать хамству. Ну-ка, принеси телефон.
– Ты хочешь звонить Роману? – ужаснулась она. – Не делай этого, не обостряй отношения, к хорошему обоюдные колкости не приведут. И потом, Нил, разве он не говорил тебе то же, что сказал сегодня мне?
– Раз ты не хочешь, не буду звонить, – легко отказался он.
– Не хочу, очень не хочу, – обрадовалась Ева и вдруг подозрительно сощурилась. – Что-то ты быстро согласился со мной… Нил, ты надумал поговорить с ним без меня?
– Я действительно передумал. Понимаешь, человек, который решил сделать гадость, не станет предупреждать.
– О чем ты?
– Хотя бы о том, что якобы я разорюсь. Его уверенность смешна, Роман решил тебя напугать, это ему удалось.
– Я не разорением напугана, – завелась Ева, щеки ее запылали от негодования. – Не смей так думать обо мне.
– Не буду, не буду, – поднял он слегка вверх руки и улыбнулся. – Что там у нас на ужин?
– Утка и салаты. Лично я бедности не боюсь, мне не привыкать к скромной жизни. Я о другом: нас не оставят в покое. Мы раздражаем. Это в Москве, в Питере и очень больших городах разрешено жить вместе людям разного возраста, а у нас не принято. Я не о Романе говорю, его-то как раз могу понять, это твой сын, я отняла тебя, как он считает. А другие… Я неосмотрительно поступила, когда пела на банкете, на меня так смотрели… Нельзя выставлять свое счастье напоказ, люди этого не любят. Не любят и не прощают.
– Да ладно, не бери в голову.
Он обнял Еву, повел на кухню, воркуя на ушко, что не стоит никого слушать, иначе нервная система начнет трещать по швам.
Глава 3
Несомненно, Даниила Олеговича задело, что родной сын вмешивается в его жизнь, к тому же угрожает. Этому пора положить конец раз и навсегда. Недолго думая, он с утра поехал к сыну на комбинат. Секретарша попросила подождать, мол, Роман Даниилович контролирует запуск нового оборудования, просил не отвлекать. Даниил Олегович уселся на стул в приемной, закинул ногу на ногу, руки скрестил на груди, огляделся. Не богато, не респектабельно, а приемная и кабинет должны быть идеальны, это лицо фирмы.
Долгое время Роман работал у отца, Даниил Олегович неплохо платил ему, даже слишком хорошо. Когда папа ушел от матери, сын занял денег на свое предприятие, занял и у отца, причем дал расписку, когда обязуется вернуть долг, и вернул. Конечно, сам факт написания расписки родному отцу выглядел не лучшим образом, ведь Даниил Олегович не требовал этого, но оправдался сын тем, что жесткие условия подстегнут его к действиям. Помощь нужна временно, он хочет проверить, способен ли создать дело собственными силами. В общем-то, похвальное рвение, сейчас сотни молодых людей висят на шеях родителей и ни к чему не стремятся, совесть их не мучит, а все равно было неприятно. Роман купил здание, причем не выгнал прачечную, мастерскую по ремонту обуви и еще парочку мелких предприятий, а сдал им помещения в аренду. Затем приобрел оборудование, начал работать… Это было неожиданностью: он наладил выпуск той же продукции, что и отец – полуфабрикатов.
Надо сказать, товар сына пользуется спросом. На чем делаются деньги? Безусловно, на обмане. Вместо положенных норм мяса и чего другого кладется меньше, зачастую и заменители сойдут – не масло, а маргарин, не мясо, а большая часть сои. Специями засыпал, присолил – в результате затраты окупаются с лихвой, прибыль получается аховая. Вкус, конечно, страдает, но студентам, занятым людям, у которых нет времени на приготовление пищи, а также ленивым и одиноким достаточно. Роман грубо нарушил заповедь пищевой продукции – чем меньше, тем лучше. У него блинчики с клубничным джемом – так с клубничным джемом, а не в пропорции одна штучка клубники на килограмм яблок. Его полуфабрикаты дороже, но их раскупали, а папины товары залеживались. Скрепя сердце Даниил Олегович раскошелился и чуть-чуть улучшил качество.
Тем временем Роман обскакал его в ассортименте. Объявил по телевидению конкурс на лучшее изделие, годное к замораживанию, получил несколько оригинальных рецептов. Победителей наградил призами – кухонным комбайном, электрической мясорубкой, миксером, выдал поощрительные призы. Вручение показывали по телевидению, помпезно, победители радовались. Реклама – двигатель торговли, продукция сына стала пользоваться бешеной популярностью, а папа терпел убытки, ведь срок годности продуктов ограничен.
Будь кто другой, наверняка захотелось бы пришить изворотливого конкурента, но Даниил Олегович взял голову в руки и нашел новые точки сбыта – близлежащие районные центры и деревни. Ну и? Сынуля туда протянул щупальца раньше папы! Даниил Олегович бесился недолго, потом признал, что мальчик – талантливый предприниматель, вынужден был потратить дополнительные деньги на рекламу, упаковку – сделать ее более привлекательной и… снизить цены.
Вот что такое честная конкуренция, о которой раньше Даниил Олегович понятия не имел: конкурентов убирал, конечно, не физически, а путем интриг и натравливания всяческих инспекций. С родным сыном он так поступить не мог, Даниил Олегович не разозлился, а завелся. Теперь его управляющие под страхом увольнения ломают ночами голову, что сделать для процветания фирмы. А сынок продолжил папину деятельность: открыл колбасный цех в деревне, где выращивают скот, арендовал несколько точек на рынке, там всегда очередь, остальные прилавки, папины в том числе, простаивают. Ходят слухи, будто Роман увлекся коневодством, но поскольку сын об этом не говорил ни слова, даже ни разу не упоминал о страсти к лошадям, Даниил Олегович решил, что слухи пустые. Вот так и живут. У Даниила Олеговича есть основания опасаться сына, и его «сон», который Роман рассказал жене, он рассматривал как угрозу не Еве, а конкретно ему. Но об этом он не будет с ним говорить.
Роман в белом халате влетел в приемную, как с пожара сорвался:
– Отец?! Проходи. – Когда папа вошел в кабинет, с брезгливостью рассматривая скромную и непрезентабельную обстановку, Роман направил ход его мыслей на деловую ноту: – Что у тебя? Извини, времени в обрез, не успеваю за всем уследить.
- Предыдущая
- 5/17
- Следующая
