«Дорогой Прекрасный Принц...» - Кауффман (Кауфман) Донна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/79
• Следующая

К тому же из всех женщин Валери была последней, кто смог бы переубедить его в этом. Они и так попали в трудную ситуацию. И Джек не хотел ее усложнять. Особенно посредством секса. Хотя, черт возьми, он, наверное, получил бы массу незабываемых впечатлений.

Валери поставила портфель на узкий столик, отделявший кухню от комнаты, которая служила одновременно и гостиной, и столовой, и рабочим кабинетом. Громко щелкнув замками, она открыла крышку.

– Сегодня я не надела деловой костюм, однако это не значит, что я пришла с частным визитом.

Джек почувствовал, что его гостья нервничает, и придвинулся к ней, хотя сам только что убеждал себя держаться от нее подальше. Ему определенно нравилось подкалывать ее, заставляя забыть о хороших манерах бизнес-леди.

Волосы девушки были аккуратно заколоты, а на лицо наложен безупречный макияж. Если забыть о ее одежде, можно было предположить, что она приехала прямо из своего офиса.

– Так почему джинсы? Сегодня в «Хрустальном башмачке» «легкомысленный вторник»?

Валери оставила возню с застежками и на мгновение прикрыла глаза:

– Я собиралась приехать сюда сразу после работы, но у меня не было возможности заглянуть домой пораньше, чтобы выгулять Гюнтера.

– Позволь предположить: еще один потоп?

– Нет, просто еще один день с Гюнтером. – Валери повернулась к Джеку. – Ты действительно хочешь обсудить, почему я переоделась? Или мы вернемся к насущным вопросам? За последние две недели у меня сложилось впечатление, что ты очень занятой человек.

Джек улыбнулся. Какая вспыльчивая!

– Интересно, кто прерывался каждые пять минут, чтобы ответить на другие звонки во время нашего последнего разговора? По крайней мере, я знаю, когда выключить проклятый телефон и взять тайм-аут. – Он сделал шаг в ее сторону и, прислонившись к стойке, сложил руки на груди. – А ты?

Валери отодвинулась. Совсем чуть-чуть, но это движение говорило о многом. Джек не должен был радоваться, не должен был поддаваться искушению. Однако, черт побери, он всегда делал то, чего не следовало делать. И за исключением женитьбы на Шелби, это были лучшие моменты в его жизни.

– Я умею отдыхать и развлекаться. Кстати, эта пара джинсов у меня не единственная, – ответила Валери с поспешностью, которая заставляла сомневаться в сказанном.

Джек посмотрел на ее джинсы. Это были синие, абсолютно новые брюки, и Джек не удивился бы, обнаружив на заднем кармане ярлычок с ценой. Молодой человек подавил улыбку, заметив отутюженные стрелки на передней части штанин. Кто гладил ее джинсы? Кто вообще их гладит? А вместо кроссовок или удобных босоножек она надела кожаные туфли на низком каблуке, которые лучше сочетались бы с одеждой делового стиля.

– А пара шорт у тебя найдется? Или пара кед?

Валери отмахнулась:

– С чего ты завел этот разговор? Какая разница, что я делаю в свободное время и что ношу?

– Я нахожу это любопытным. Девушка взглянула на него исподлобья:

– Поверь, ничего интересного в этом нет.

Довольный собой больше, чем следовало ожидать, Джек скрестил лодыжки и вольготно оперся спиной на стойку.

– Как ты проводишь свободное время, Валери? Я имею в виду не свидания за ужином или хождение по клубам. Что ты делаешь в ленивые воскресные полдни? Или горячими летними ночами?

Вот она, крохотная искра желания. Не для того ли он подшучивал и насмешничал над ней?

Валери тоже сложила руки на груди. Только ее спина ни на что не опиралась и поза оставалась напряженной.

– На что ты намекаешь?

Джек небрежно вздернул плечо, размышляя, как далеко он может зайти.

– Ни на что, ни на что. Если ты трудоголик, меня это не касается. Твоему начальству повезло с тобой.

—Мне бы тоже хотелось так думать. Когда журнал выйдет и шумиха уляжется, и я смогу валять дурака.

Она, несомненно, намекала, что у Джека масса времени, чтобы «валять дурака». Молодой человек молча улыбнулся.

– Что? – спросила Валери.

– Ты произнесла эти слова – «валять дурака» – таким тоном, словно речь шла о смертельном заболевании.

– Вероятно, у меня пока не выработалась привычка беспечно мотаться по свету, как у тебя, – парировала девушка.

Джек не обиделся на ее резкость. Наоборот, ему понравилось ее умение постоять за себя. Многообещающее начало.

– Я серьезно отношусь к своей работе. И я рад, что она позволяет мне много путешествовать. Разница в том, что я отвожу работе определенное место в своей жизни и открыт новым перспективам. Я ценю то, что имею: у меня есть крыша над головой, и порой я получаю огромное удовольствие от того, чем занимаюсь, однако карьера не определяет мое бытие. Иначе говоря, хотя я всегда делаю все от меня зависящее, я понимаю, что не могу воспринимать себя или свою работу слишком серьезно.

– Ты хочешь сказать, что я слишком серьезно отношусь к себе?

– Нет. Ты умеешь посмеяться над собой и над жизнью. – Джек усмехнулся. – Иначе Гюнтер давным-давно вернулся бы в приют для животных, правильно? Но не слишком ли серьезно ты относишься к своей работе?

– Это довольно поверхностное суждение, тебе не кажется?

– Я лишь описываю истинное положение вещей. Я знаю, что статья о новой звезде крикета из Голландии доставит несколько приятных минут моим читателям и люди получат удовольствие, читая о том, о чем они имеют довольно смутное представление. Я также сознаю, что не внесу существенного вклада в историю мировой культуры. И меня это устраивает. Люди могут обогащаться из разных источников. Именно поэтому моя работа приносит мне радость. Нет смысла проводить непреодолимую границу между работой и игрой.

– Как мило с твоей стороны. Джек рассмеялся:

– Умение совмещать работу и игру противоречит твоим моральным принципам? Или ты считаешь, что я пишу статьи, лежа в постели героев своих публикаций? – Ему вспомнилась заметка, которую он только что закончил. – Не знаю, стал бы возражать Томас. Скорее всего, он был бы только рад, если бы его Таффи оказался в центре внимания.

– Томас и Таффи? Ухмылка Джека померкла.

– Не спрашивай.

Валери иронично вздернула уголки губ:

– Думаю, на этот раз я последую твоему совету.

– Надо же когда-то начинать.

Его гостья наконец смягчилась и немного расслабилась.

– Знаешь, я вовсе не ставлю под сомнение твои этические воззрения. Просто на этой неделе выйдет первый номер журнала. До сих пор у нас было очень напряженное и насыщенное расписание. Множество людей трудились не покладая рук, чтобы это событие состоялось. Я понимаю, что мы не операции на мозге делаем, но карьеры многих сотрудников зависят от успеха нашего предприятия. Мы должны были сосредоточиться на поставленных задачах. Я люблю свою профессию не меньше твоего. И я долго ждала, пока передо мной откроется такая возможность. Именно поэтому я так серьезно отношусь к своей работе. Я хочу ее сохранить.

Валери решительно потянулась к портфелю и расстегнула его.

– Вот зачем я здесь. Ты спас шкуру многим из тех людей, о которых я только что говорила. В том числе и мою. Не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я не ценю твою помощь или забыла о тебе. Мы получили это сегодня днем, и я решила, что ты должен увидеть одним из первых. – Она достала из сумки плотный конверт и, хитро улыбнувшись, протянула его Джеку. – Я подумала, что будет весело вручить тебе посылку лично.

Джек взял в руки бумажный пакет.

– Браво. Что здесь? – спросил он, раскрывая зажим.

– Э, мы соединили материалы номера некоторое время назад, но тянули с фотографией на обложку до последнего момента, чтобы надежнее сохранить тайну. – Валери сделала глубокий вздох. – Но теперь все готово. Поздравляю, Прекрасный Принц.

И когда она сказала это, первый номер «Хрустального башмачка» скользнул Джеку в руки.

Джек открыл рот, но не смог произнести ни звука. «Черт подери, – крутилось у него в голове. – Черт меня подери!» Он смотрел на себя. Только это был не он. На него смотрел незнакомый парень с волосами, взлохмаченными умелой рукой стилиста. Чужой человек в идеально сидевшем смокинге. Это не он протягивал стеклянную туфельку, наполненную шампанским. У него просто не могло быть такого хищного выражения глаз. Господи!

• Предыдущая
• 26/79
• Следующая