Выбери любимый жанр

Любить и помнить (Демоны прошлого) - Кауи Вера - Страница 20


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

20

– А где же перья, перчатки и прочие аксессуары?

– Откуда такая осведомленность?

– Видел картинки в журналах. Кое-что доходит в нашу глушь. Кроме того, – добавил он после паузы, – в Латрел-Парке есть твоя фотография в этом платье.

Она отвернулась и стала шарить в ящиках гардероба. Эта фотография всегда нравилась Джайлзу.

Она нашла перья, завернутые в папиросную бумагу, длинные белые перчатки, атласные туфельки и – чудо из чудес – пару шелковых чулок.

– О! – воскликнула Сара. – Манна небесная! Я их сегодня надену!

– А те нейлоновые, что я подарил?

– Но это же чистый шелк!

Она натянула их, потом села к туалетному столику причесаться и приладить перья. Ему пришлось опять ей помочь. Наконец, надев перчатки выше локтя, она повернулась к нему – он устроился на кровати, откинувшись спиной на подушки, – и покрутилась, демонстрируя наряд.

– Вот вам первый выезд ко двору образца 1938 года.

Она поймала его взгляд.

– Нелепо, наверно, – смущенно произнесла Сара.

– Нет. Ты не можешь быть нелепой. Покажи, как ты кланялась.

Она сделала низкий реверанс. Движения ее были исполнены естественной грации.

Что-то в его лице, в глазах заставило ее подойти и присесть рядом на кровати.

– Это всего только тряпье. Платье Золушки, которой посчастливилось отправиться на бал.

– Да, но сегодня вечером нас ждет не сказочный бал, а реальность.

Он взял ее руку и начал осторожно расстегивать перчатку.

– А ты сможешь расстаться со всем этим, когда приедешь ко мне в Калифорнию?

– С чем – этим? – не поняла она.

– Со всем, что связано с этим платьем, с той жизнью, к которой ты привыкла, со своим положением в обществе...

– Ты свистни, тебя не заставлю я ждать, – процитировала она.

– Я серьезно, Сара.

И вправду, Эд не шутил. Настроение у него испортилось.

– Мне пришлось увидеть сегодня кое-что совсем в неожиданном свете. Ты в этом платье... Все эти люди, которые обращаются к тебе с титулом... Мы с тобой принадлежим разным мирам, Сара. Это факт. Эти миры несовместимы. Ты живешь в избранном обществе, здесь уже воздух другой, более разреженный, чем нa вершине самой высокой горы у Сан-Франциско. Ты графская дочка, а не какая-нибудь Миисс Никто из Ниоткуда. А я всего лишь простой янки из Йерба-Висты. Там, в Литл-Хеддингтоне, ты – медсестра, я – летчик. А вне базы ты леди Сара Латрел, урожденная Брэндон, никак не обыкновенная девушка. Меня сегодня ткнули носом в реальность, и я ума не приложу, как мне быть.

– Отстранись слегка, – спокойно сказала она. – Ты слишком близко соприкоснулся с этой реальностью, поэтому она кажется тебе невыносимой. Начнем с того, что я не наследственная аристократка, титул в нашей семье есть только у него. Мне вовсе не требуется быть леди Сарой Хардин. Меня вполне удовлетворит капитанша, а еще лучше – просто миссис Хардин. Конечно, – лукаво улыбнулась она, – конечно, ужасно приятно быть леди, во всяком случае, у нас в стране. Англичане любят аристократию. Не знаю, как в Америке. Но все это ерунда, Эд. Меня приучили к тому, что за привилегии надо расплачиваться. Знаешь, – noblesse oblige – положение обязывает. Кроме того, мой отец уверен, что после войны будет революция и всех аристократов скинут в море. Так что лучше уж уехать с тобой в Калифорнию.

– Мне нравится твой папа, – решил Эд. – Надеюсь, что я тоже ему понравлюсь.

Он перестал расстегивать пуговки на перчатке.

– Но есть вещи посерьезнее, Сара. Боюсь, я принесу тебе немало бед. Тебе придется на какое-то время остаться здесь, и тебя будут забрасывать грязью. Мне ужасно жаль, что так складывается, но другого выхода нет. Он нахмурился и помолчал.

– Если только ты не решишь сразу поехать со мной в Калифорнию.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Но для этого тебе пришлось бы разводиться in absentia – заочно.

– Я сделаю все как можно проще, Эд. Ни моя семья, ни Латрелы тоже не захотят устраивать из этого цирк.

– Я тем более.

В его глазах мелькнуло сомнение.

– Надеюсь только, что ты считаешь, что я тебя стою.

В их абсолютном доверии друг к другу будто наметилась трещинка. Сара нагнулась и нежно, ласково поцеловала его.

– Мой дорогой Эд. Ты стоишь всего на свете. У меня нет никаких сомнений на этот счет. Ни единого. И я уверена, – твердо добавила она, – что мой отец с удовольствием посетит нac в Калифорнии и научит тебя правильно выращивать апельсины.

– Не возражаю, – улыбнулся Эд. – Тем более что я никогда в жизни их не выращивал.

– А чем ты будешь заниматься после войны, Эд?

– Я всегда могу сесть в свой «локхид».

У меня большой опыт по летной части. Я до войны успел хорошо поработать.

– А где ты учился?

– В Массачусетском технологическом институте. А до этого в Дартмуте.

Сара с удивлением оглядела его.

– Дядя Джон говорил, что МТИ – самый лучший институт в своем роде во всем мире.

Она произнесла это с таким видом, будто для нее самой было полнейшей неожиданностью, что нечто замечательное могло существовать и за пределами Англии.

Эд усмехнулся. Он-то уже знал о непоколебимой убежденности Сары в том, что все британское – отличное. Они уже успели поспорить по поводу этого предрассудка.

– Так оно и есть. У вас ничего подобного нет.

Сара опять с сомнением посмотрела на него.

– Подумать только, ты человек с дипломом. Совсем не похож.

Эд снова улыбнулся. И сказал совершенно серьезно:

– Голодать нам не придется, Сара. Моя семья, конечно, не так богата, как твоя, но мы вполне на уровне.

– Но ты говорил, что твой отец – профессиональный военный, а они... – Она замолчала и испытующе поглядела на него. – Твой отец ведь не тот четырехзвездный генерал из Дорчестера?

– Нет. Но он тоже четырехзвездный генерал.

Она бросила на него негодующий взгляд.

– Ты мерзкий обманщик, Эд Хардин! Бедный янки из Йерба-Висты! Я сразу поняла, что ты не простой янки, когда мы были у дворца!

– Горе мне, – сокрушенно поник головой Эд. – Я-то надеялся, что мне удалось это скрыть!

– Ты всегда знал, как нужно правильно ко мне обращаться. Американцы обычно называют меня леди Латрел. Ты с самого начала прекрасно ориентировался во всех этих вещах, в которых американцы ни черта не понимают. Откуда ты все это знаешь?

– Штука в том, что до войны мой старик служил здесь военным атташе.

Она уставилась на него.

– Здесь? В Лондоне?

– Да.

– Когда?

– С 1932 по 34-й.

– Я тогда была в Нортумберленде.

– И тебе было одиннадцать лет. Ты была глазастым, длинноногим лягушонком.

– Я тогда увлекалась верховой ездой.

– Слава Богу, ты переросла это увлечение – или я похож на лошадь?

Она склонила набок голову, поджала губы и оценивающе оглядела его.

– Да нет, пожалуй, так не скажешь...

В ту ночь Эд вдруг проснулся от сознания, что Сары нет с ним в постели. Он вгляделся в темноту и увидел, что она сидит на подоконнике и смотрит в парк. Она раздвинула шторы и сидела, освещенная луной. Свет был достаточно ярким, чтобы заметить – Сара печальна, расстроена.

Вечером они ездили обедать в ресторан. Сара надела бледно-розовое платье от Скияпарелли, которое выбрал Эд. Как на грех, в ресторане они встретили Сариных знакомых, те подошли к их столику и спроси ли про Джайлза. Одна из женщин, демонстративно разглядывая Эда, ехидно заметила: «Очень мило с твоей стороны, Сара, развлекать наших американских союзников. Я уверена, Джайлз одобрил бы тебя. Будешь писать, передавай ему мой привет и добавь, что я надеюсь на его скорое возвращение. Он наверняка держится молодцом. Как и ты, Сара. Ты ведь ухаживаешь за ранеными, так? Тебе это очень подходит».

Она отплыла от столика, приветственно взмахнув ручкой и оставив за собой крепкий аромат «Л'орбле», после чего настроение Сары безнадежно испортилось. Эд услыхал, как она проговорила сквозь зубы: «Стерва!»

20
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело