Магия греха (Двойная жизнь) - Кауи Вера - Страница 23
- Предыдущая
- 23/108
- Следующая
– Нет, однако, есть безумно богатые принцы, и они их современный эквивалент.
– Они ваши клиенты?
– Да.
На лице Нелл снова мелькнула недоверчиво-насмешливая улыбка.
– Так это деньги заставили тебя пойти на панель, изменить имя и социальное положение?
Нелл рассмеялась:
– Конечно, деньги – это такая вещь, которая может изменить все, что угодно.
– Я рада, что ты наконец-то сказала правду. Но для меня они все равно уже ничего не смогут изменить, да и пытаться даже не хочется.
Нелл нахмурилась.
– Жизнь – это единственная вещь, которую нельзя купить ни за какие деньги.
– Ты склонна к цинизму? – спросила Лиз.
– Мне просто приятно думать о том, что в мире есть вещи, которые выше наших возможностей и желаний, даже несмотря на то, что моим самым заветным желанием является богатство и – благодаря богатству – независимость.
– Ты этого добьешься, если согласишься с моим предложением.
– Я вас внимательно слушаю.
– Я возьму тебя под свое крыло. Ты переедешь ко мне жить, и в течение ближайших нескольких месяцев я буду учить тебя всем тем тонкостям и особенностям нашей профессии, которые знаю. Постепенно ты станешь посещать моих клиентов, и до тех пор, пока ты не сможешь сама расширять свою клиентуру и пока я не уйду в мир иной, ты будешь отдавать мне половину своего заработка.
Никакой реакции не последовало.
– Это значит, что за одну ночь ты сможешь получить столько, сколько на улице тебе не заработать и за месяц, даже если каждый день для тебя будет воскресеньем. Первоначально я пойду на расходы, чтобы одеть тебя, прокормить и немного переделать. Ты не будешь ничего платить... пока будешь студенткой. А когда станешь работать по-настоящему, я постепенно отойду от дел, потому что к тому моменту я буду тратить много времени на поддержание прежнего уровня жизни и уход за собой. К счастью, у меня есть медицинская страховка, которая покроет расходы по найму сиделки в последние месяцы и консультации врача. Но до этого времени я сама буду работать и не собираюсь сходить со сцены. Ты многое приобретешь, а так как я ни от кого не зависима и не имею никаких долгов, то скорей всего я оставлю тебе и этот дом. Он принадлежит мне. Так что, если захочешь, то... – Лиз развела руками.
– Вы сказали «переделать», – напомнила ей Нелл. – Как сильно вы планируете меня изменить?
– Полностью. Начнем с волос. Темный цвет – это прекрасно, но немного угрюмо. Парик все изменит и скроет. Еще неизвестно, что будет с твоим носом, когда с него снимут пластырь. Возможно, придется его немного подкорректировать. Косметика должна быть разработана специально для тебя с учетом особенностей твоего лица. Одеваться тебе тоже надо будет по-особому. – Лиз увидела, как в глазах Нелл блеснул огонек недовольства. – Ты любишь красиво одеваться?
– Мне бы хотелось одеваться очень хорошо, однако я не согласна с теми, кто считает, что для этого надо тратить целые состояния. Если у вас есть вкус, вам не обязательно иметь большие деньги, чтобы хорошо одеваться. Но еще лучше, если у вас есть и вкус и деньги.
Лиз была приятно удивлена.
– Может, тебе что-то не нравится в этом доме? Нелл покраснела и потупилась.
– Нет, просто я сама знаю, что мне надевать и что мне нравится.
– А что тебе не нравится? Не бойся, скажи, что тебя не устраивает в моем предложении?
– На первый взгляд – ничего. Пятьдесят процентов, которые вы определили для меня, это намного больше, чем я когда-либо надеялась заработать, особенно если бы вернулась на панель. Но я не собираюсь этого делать.
– Я хотела спросить, как ты первый раз туда попала? Не получив ответа, Лиз снова попыталась задать вопрос:
– Ты получила воспитание явно в хорошей семье. Так почему же ты все-таки пошла на улицу?
– Это было все, на что я была тогда способна.
– Ты имеешь в виду, что ты сразу после школы... То есть ты еще ничего не умела делать?
– Да.
Лиз интуитивно чувствовала, что под простыми, лежащими на поверхности фактами скрыты какие-то более серьезные причины, но пока она не могла их понять. У нее еще не было тех доверительных отношений с Нелл, которые позволили бы это узнать. Всем своим видом та показывала, что ей очень не нравятся вопросы о ее прошлом. Лиз было интересно, почему это происходит, но она спросила совсем о другом:
– Твой сутенер тебя чему-нибудь учил?
– Он показал мне, чего от меня будут ждать мужчины.
– Я хотела бы знать... Мне надо точно знать, какой у тебя сексуальный опыт, понимаешь? Я хочу точно представлять, чему ты научилась, насколько прочно это в тебе укоренилось и над чем надо будет работать.
Лиз с большим вниманием стала слушать Нелл, потому что уровень ее сексуальных навыков не мог быть слишком высоким. Нелл рассказала ей все, с явным цинизмом описывая наиболее пикантные подробности, но Лиз снова заметила на ее лице какое-то отрешенное выражение, появлявшееся всякий раз, когда она говорила о сексе. Она будто хотела этим сказать, что, раз уж так получилось, что ей пришлось заняться сексом, ничего не поделаешь, она будет этим заниматься, но удовольствия при этом не ждите. Это было первое, но сильное разочарование Лиз, ее опыт и интуиция подсказывали ей, что в жизни этой девушки секс не играет такой роли, как в ее, и что она больше любит думать, чем чувствовать. Без эмоций в сексе делать нечего, потому что в тех фразах, которые Лиз придумывала и воплощала со своими клиентами, она объединяла душу и тело в одно целое, проживая этот момент как частичку настоящей жизни. Она поступала так не только потому, что любила заниматься любовью, и не потому, что в данном случае она прекрасно играла роль, а еще и потому, что была глубоко уверена, что если ей платят большие деньги, то действительно верят в ее высокий уровень, очарование и сексуальное мастерство; фальшь здесь невозможна. Ее разочарование усугублялось тем, что она искренне верила, что именно в этой девушке нашла идеальный материал для воплощения своей идеи.
– А как ты вообще относишься к проституции? – спросила Элизабет.
– Я никогда над этим не задумывалась.
– То есть для тебя это не более чем работа, такая же, как и любое другое занятие, да?
– Думаю, да.
Лиз покачала головой.
– Это не слишком хорошо. Мне не нужен автомат или робот. Мои клиенты не станут платить деньги женщине, которая не будет выходить в отношениях с ними за рамки заученных движений. Тебе придется давать настоящие представления, а не заниматься лишь демонстрацией движений. Ты должна думать, что и как ты делаешь.
Нелл внимательно слушала.
– Позволь мне привести тебе один пример. – Лиз описала свои отношения с южноамериканским клиентом, который зациклился на проститутке своей молодости. – Для него эта женщина представляет образец совершенства и является пределом мечтаний. Я глубоко уверена, что мысленно он снова и снова возвращается к ней только потому, что за все время, что он прожил с тех пор, как впервые увидел ее в молодости, ни одна другая женщина не произвела на него столь сильного впечатления. Он никогда больше не обладал ею, потому что в молодости не мог себе этого позволить – у него не было денег, но он всегда хотел ее. Поэтому в своих сексуальных фантазиях он снова и снова возвращается к ней... Он дает этой женщине нечто такое, что не позволит ей никогда его забыть, так же, как он не может до сих пор забыть ее. Если я буду только двигаться, то он в конце концов это почувствует, и я потеряю одного из своих самых щедрых клиентов. Когда ты входишь в роль, которую тебе надо сыграть, ты должна играть ее с максимальным искусством, как бы заново по-настоящему переживая все то, что произошло когда-то с твоим клиентом. Ты станешь тем, кем хочет он и за кого он станет платить свои деньги. Ты понимаешь?
– Да, – без колебаний, спокойно ответила Нелл.
– Ты смогла бы это сделать?
– Да. – Снова одно спокойствие...
– Действительно ты могла бы войти в образ одной из героинь этих фантазий и сыграть то, о чем тебя просят? Не столько сыграть роль, сколько стать на несколько часов той, о которой мечтает мужчина?
- Предыдущая
- 23/108
- Следующая
