Лилия и шиповник - Сомов Кирилл Григорьевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/66
• Следующая

В результате этого похода на шхуну принесли три бочонка солонины, несколько кругов сыра, без счета соленой и копченой рыбы, хлеб, ветчину и колбасы. Хорошо еще, что удалось выпросить тележку, иначе все и не донести.

— Ну все, можно отчаливать. Капитан, бери курс на тот остров, где остались мои люди.

— Витторио, ты ведь хотел отправить кого-то к нашему хозяину? — недоуменно спросил один из бандитов.

Брюльи вскинулся:

— По твоему, у меня память отшибло? Раз никого не отправил, значит, нет необходимости. Я передумал!

— Нехорошо, атаман... Что же ты с пленниками собрался делать? Хозяин ведь ждет известий.

— А пусть ждет! — весело заявил Брюльи. — У меня на их счет другие планы.

— Что ты задумал?

Атамана окружили члены его шайки, ожидая ответа. Их страшил гнев разъяренного герцога, который не получит свою добычу.

— Парни, я не собираюсь отчитываться перед вами сейчас. Я расскажу все на острове. И поверьте моему слову, никто не останется внакладе. А хозяин... Я свою часть договора исполнил — мальчишка похищен. А уж что я с ним сделаю, это моя забота.

— Все-таки решил пристрелить?

— Сейчас, разбежался. Нет, вы определенно держите меня за кретина. Этот парень — сплошной рог изобилия! И все, хватит болтовни! Капитан, ты выйдешь сегодня в море или мне становиться за штурвал?!

Но едва шхуна взяла курс на юг, как один из матросов закричал:

— Капитан! Прямо по курсу парус!

Брюльи встревожился:

— Кто это может быть? Впрочем, без разницы, для нас любой корабль сейчас — враг! Поворачивай на восток, мы не должны показывать истинный курс. Если это французы, мы должны их обмануть. Как думаешь, капитан, куда нам лучше идти сейчас?

Капитан смотрел на далекий парусник в подзорную трубу и медлил с ответом. Потом произнес:

— Парусник только один. Судя по очертаниям, это фрегат, но он слишком далеко, чтобы сказать точнее. Если поторопимся, то вполне можем уйти. Даже на такой тихоходной посудине, как моя «Орлетта» Я бы предложил идти в Геную. Там мы можем отсидеться в порту, среди прочих лодок.

— Нет. Зайти в порт, это все равно что самим влезть в мышеловку. Нас выдадут французам в два счета, я уж своих соплеменников прекрасно знаю. Вот что... Стоим на месте, пока не разглядим, что за флаг у этого корабля. Если действительно французы — направимся в сторону Генуи и попытаемся запутать след.

Полчаса прошли в напряженном молчании, пока парусник не подошел поближе. Капитан пристально вглядывался в крошечный прямоугольник на мачте фрегата. Синий флаг с белым крестом...

— Это французы, — сказал капитан и, не дожидаясь, что скажет его пассажир, распорядился разворачивать шхуну на восток.

Капитан не ошибся, это действительно был французский торговый корабль. Но к погоне он не имел никакого отношения. Мирное купеческое судно шло с грузом тканей все в ту же Геную.

Четверо суток кружила по Лигурийскому морю шхуна «Орлетта», пока Брюльи не убедился, что их никто не собирается преследовать. Лишь затем он распорядился менять направление и взять курс на безлюдные острова.

А корабль, на котором принц Филипп отправился искать похищенного брата, находился совсем в другом месте. Фрегат плавно входил в бухту Кальяри. Конечно, остров Сардиния, где эта бухта находилась, принадлежал Испании, но королевский штандарт на флагштоке позволял войти в порт без опасений.

Шевалье де ла Фейн решил зайти на Сардинию просто для очистки совести. Он был уверен, что принца Генриха сейчас прячут в горах на соседнем острове, на Сицилии. Откуда такая уверенность? Все очень просто.

Принц Филипп наконец отошел от шока и все-таки вспомнил, что большинство бандитов говорили между собой на итальянском. Куда же еще они могли отправиться, как не на Сицилию, извечную разбойничью вотчину?

Бухту, в которой находилась пристань, образовали высоченные скалистые утесы потрясающей красоты. Эта местность знаменита своими бесконечными песчаными пляжами, пальмовыми и сосновыми рощами, спокойным и прозрачным морем. Все здесь радовало глаз.

Принц Филипп не отходил от борта, вглядываясь в открывающийся перед ним пейзаж.

— Ваше Высочество, — подошел к принцу шевалье, — позвольте мне самому сойти на берег. Вам лучше отсидеться в каюте. Я все равно не стал бы доверять испанцам.

— Вы считаете?.. — повернулся к нему Филипп. — Мне так хотелось отдохнуть от этой качки, я совсем измотан... Ну да ладно, пожалуй, вы правы. Потеря еще одного сына убьет моего отца. Надеюсь, шхуна все же заходила в этот порт...

Шевалье был уверен в обратном, но промолчал.

Пять часов провел он на берегу, встречаясь с влиятельными вельможами, купцами, моряками и бедным людом. Но шхуну так никто и не опознал по представленному описанию. Шевалье вернулся на корабль с пустыми руками.

— Ну что же, вперед, господин капитан, на Сицилию!.. — отдал он новый приказ.

Неведомы причуды природы... То ли солнце стало пригревать сильнее, то ли мальчишки уже привыкли, но холодный полумрак пещеры показался им чуть более светлым и чуть более теплым. Перестал колотить неприятный озноб, растворился и исчез страх перед будущим.

Разбойники им не угрожали гибелью, и не досаждали особо. Правда и не кормили толком, но смерть от голода тоже пока что не грозила.

Реджинальдо все же приказал своим людям подстрелить пару-тройку бакланов или чаек, кто попадется. Это было не так уж сложно — один выстрел в гущу галдящих и мелькающих по каменистым склонам птиц убивал без промаха — только иди и собирай. И вскоре, уже через час, на костре аппетитно поджаривалась ощипанная тушка.

Ароматный горячий кусок мяса достался и пленникам. Жаль только, что слишком маленький.

А потом и вовсе повезло — в очередном походе за яйцами Жан-Мишель отыскал крохотный ручеек, больше похожий на струйку воды из не заткнутой бочки. Но и этого хватило с лихвой, чтобы заполнить бочонок и опустевшие бутылки из-под вина.

Жизнь потихоньку налаживалась...

Негритенок-найденыш оказался необыкновенно живучим. Ко всеобщему удивлению он стал поправляться буквально на глазах. Ночь прошла беспокойно, но уже утром он приподнял голову, огляделся вокруг и что-то пролепетал, еле слышное и непонятное.

Генрих пытался разобрать сказанное, но этот язык был ему неподвластен.

Реджинальдо, пребывающий после сытного жаркого в хорошем расположении духа, невзначай бросил:

— Вытащите вашего утопленника на солнце, пусть позагорает! — и сам же первый рассмеялся.

Шутка про «загорающего негра» насмешила не только остальных бандитов, но даже принца и Жан-Мишеля.

Впрочем, мальчишки последовали совету и вынесли негритенка из пещеры. Осторожно положили на проплешину из мха, присели рядом.

Мальчик тяжело дышал. На темном круглом лице ярко сверкали белки глаз, казавшиеся просто белоснежными. Он что-то пытался сказать, уже более отчетливо, но по-прежнему непонятно.

— Что он там бормочет? — заинтересовался подошедший Реджинальдо.

— Мы не можем понять, — ответил Жан-Мишель. — Должно быть, это какое-то африканское наречие.

— Ну-ка, занятно. Эй, парень, повтори! — сказал бандит негритенку.

— Нгеле малибо, нгеле...

— Да... И правда, не разобрать. Может, он испанский знает?

— ?Ti quien? ?De donde ti? (Ты кто? Откуда ты?)

Все тот же недоуменный взгляд и непонятный ответ.

Вокруг собрались остальные — все были рады хоть как-то поразвлечься, нещадно донимала скука.

• Предыдущая
• 18/66
• Следующая