Речные короли. Как построить плот - Сотников Владимир Михайлович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая

– Да я без всякой обиды сказал! – воскликнул Саня. – То есть не хотел обидеть. Ты, Пашка, можешь командовать, как хочешь. Только вот скоро и здесь все вымокнет без костра, пока мы на всякую ерунду отвлекаемся.

– Вот и опять, – проворчал Пашка. – Сам отвлекает на всякую ерунду, а я виноват.

Он поднял толстую палку и очертил круг в сухой хвое, которой была устлана земля вокруг ели. Потом углубил этот круг до подобия канавки.

– Хоть все и мокро будет, – сказал он, – но это я на всякий случай. Чтоб огонь по сухим хвоинкам не распространился. А то бывает – сидишь, греешься, и вдруг запах горелой материи. А это, оказывается, собственные штаны горят.

Потом Пашка горстями собрал и насыпал в центр этого круга целую горку сухой хвои. Она вспыхнула от первой же спички. На огонек ребята набросали сначала тоненьких сухих веточек, за которыми никуда и ходить не надо было – их отламывали от нижних огромных ветвей ели. Потом в дело пошли толстые сучья. Огонь уже полыхал вовсю, и под елью стало светло, тепло и уютно. А вокруг, наоборот, неуютно, мокро и темно.

– А может, мы здесь переночуем? – спросил Саня, прислушиваясь к шуму дождя. – На плоту, наверное, сыро…

– Посмотрим, какой дождь будет, – сказал Пашка. – Если он скоро прекратится, то можно и здесь. А если будет идти долго, то все равно сверху закапает. Мы же не сможем всю ночь костер поддерживать на всю силу. Ничего, Чибис, не отсыреем в хижине. Целлофан же не пропускает дождя! Да и какие же мы речные путешественники, если сырости испугаемся?

Ребята сбегали к плоту за рюкзаками и набрали в котелок воды для чая.

– Ну и поливает, – отряхнулся Пашка над костром. – Боюсь, долго мы здесь не продержимся. Но ничего, нам бы только чай вскипятить! Попьем, а потом и в хижину переберемся.

На сильном пламени вода закипела быстро. Пашка умудрился недалеко от ели найти земляничник и заварил чай. А вот поужинать пришлось домашними бутербродами.

Вблизи костра, конечно, было тепло и сухо. Но крупные капли все чаще и чаще падали с еловых веток.

– Скоро и елка нам не поможет, – сказал Пашка. – На ней уже столько воды скопилось! Сейчас начнет проливаться вниз. Конечно, если бы у нас не было плота, оставался бы один выход: раскочегарить огонь так, чтобы он горел даже под каплями. Вот и грелись бы здесь.

И тут весь лес осветился мгновенным ослепительным огнем. Молния! А через несколько секунд раздался такой оглушительный гром, что даже пламя костра вздрогнуло.

– Ну вот, – сказал Пашка. – Даже природа нас гонит отсюда. В грозу нельзя под высоким деревом находиться. Если молния в него ударит, то…

Он не договорил и стал поспешно собираться. Выплеснул остатки чая, сунул оставшуюся еду в рюкзак.

– Тушить костер, конечно, ни к чему, – усмехнулся он. – Недолго он погорит.

Уже совсем стемнело. По реке шумел дождь. Пробравшись в хижину, ребята устроили из одеял постель и надели дополнительную теплую одежду.

– Совсем не холодно, – сказал Саня. – А от шума дождя даже уютно. Правда, гром звучит не так уютно…

– Пусть себе громыхает, – разрешил Пашка. – Когда мы в таком укрытии, то слушать такие звуки даже приятно. Хорошо, что мы не палатку поставили на плот! Наверное, под таким дождем целлофан будет понадежнее. Помнишь, Чибис, что в книге было написано о всяких достижениях прогресса? Типа там палаток современных и надувных лодок? Один путешественник отправился на Север. И взял с собой нейлоновую палатку и надувную лодку. Помнишь?

Странно, но Саня забыл этот эпизод. Наверное, подробности путешествия самого Тура Хейердала были для него важнее.

– Ну, и что случилось? – спросил он.

– У самой современной палатки от мороза заклинило молнию, и путешественник не мог в нее забраться. Чуть не замерз. А когда поплыл на надувной лодке, то острый край льдины проколол ее, и она стала тонуть. А вместе с ней, конечно, и путешественник. Еле успел на сдувшейся лодке добраться до берега. Вот он и понял, что не все достижения прогресса полезные. С тех пор он стал пользоваться старинным опытом эскимосов: от ветра укрывался в пещере, вырытой в плотном снегу, а плавал на деревянном каяке – это такая старинная эскимосская лодка. В снежной пещере, между прочим, не так и холодно. Даже от какой-нибудь спиртовки температура внутри вполне пригодна для жизни.

– А целлофан наш – тоже достижение прогресса, – заметил Саня. – Чем бы мы без него хижину накрыли?

– Придумали бы что-нибудь, – сказал Пашка. – Хотя зачем придумывать? В деревнях давным-давно крышу крыли соломой. Мы бы тоже могли так сделать. Связали бы плотненькие снопы и накрыли ими крышу. Нет, Чибис, всегда можно обойтись без достижений прогресса! Хотя бы для обычной жизни.

И тут зазвонил телефон. Ребята даже рассмеялись: он словно напоминал о себе – достижении прогресса!

– Ну, что там у вас? – беспокойно спросил папа. – Гроза?

– Да мы уже спим, – спокойно ответил Саня. – И ничуточки не промокли. И поужинали, и чаю попили. Спокойной ночи!

Саня боялся, что папа предложит вернуться. Но он только сказал:

– Ладно, держитесь там… Спокойной ночи.

Молодец папа! Саня так и сказал Пашке:

– Доверяет нам. Молодец.

– Похвалил отца, – хмыкнул Пашка. – Хотя, Чибис, я тоже так считаю. Предки у тебя молодцы. Ладно мои – я же и в походы ходил, и вообще… За меня они не боятся. А вот твои… Не каждые городские родители отпустят ребенка в такое путешествие!

Пашка даже не понял сразу, какую смешную вещь сказал. Самым серьезным тоном! А Саня хрюкнул от неожиданного смеха:

– Ну спасибо! Ребенком меня обозвал! Сейчас раскапризничаюсь и попрошу колыбельную песенку перед сном.

– От моего голоса ты вряд ли уснешь, – проворчал Пашка. – И музыкального слуха у меня нет. Слушай шум дождя – получше всякой колыбельной будет. А про ребенка я так, машинально сказал. Для родителей мы все равно дети, – вздохнул он. – Даже если самостоятельные. Ну, спи, Чибис. Гром и молния – наша колыбельная.

Но ребята еще долго переговаривались. Помолчат-помолчат, а потом кто-нибудь из них все-таки что-нибудь да и скажет. То о завтрашней погоде, то о клеве после дождя, то о расстоянии, которое проплыли, то о воде – не будет ли она завтра холодной? Постепенно фразы их становились реже. И вскоре тишину хижины нарушал лишь шум дождя и редкие раскаты грома, которые все-таки становились глуше.

Утром Саня проснулся от всплеска воды. Пашки в каюте не было. Услышав фырканье и продолжающиеся всплески, Саня понял, что Пашка купается.

– Чибис, хватит дрыхнуть! – крикнул он. – Водичка – как парное молоко!

Щурясь от яркого солнечного света, Саня выполз на палубу. Пашка плавал, нырял, и по его виду, как по термометру, можно было определить, что вода действительно теплая. Не холодная, во всяком случае. Саня тоже решил искупаться. За компанию, конечно. У него еще не появилось привычки купаться по утрам. Но, окунувшись в воду, он не пожалел об этом. И сон прошел, и настроение сразу стало бодрым.

Парус над плотом чуть шевелился под слабым ветерком. Он уже совершенно высох. Казалось, над рекой светят два солнца: одно на ярком синем небе, второе – на парусе. И нарисованная волна покачивалась от ветерка, словно стремилась куда-то вдаль. Звала волна в дорогу.

Одевшись и жуя что-то на ходу, Пашка поспешил на берег.

– Аппетит зверский! – сказал он. – Хотя я никогда с утра есть не хотел. Сейчас, кажется, прикончим половину припасов. – И тут до Сани донесся вопль: – Черт! Мы же вчера спички у костра забыли! Спешили быстрей перебежать к плоту – и забыли!

Саня подбежал к вчерашнему кострищу. Оно было совершенно безжизненным – даже маленького тлеющего уголька не уцелело после ночного дождя. Пашка на всякий случай раскопал мокрую золу, но напрасно. Костер погас полностью, до самой последней искорки. А на траве лежали два размокших коробка спичек.

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая