Империя смерти - Туров Тимур - Страница 7

– Похоже, будем только вдвоем, – сказал тот, когда поезд тронулся и вокзал начал медленно уползать назад, в сырую тьму.

– Наверно, – безучастно сказал Олег.

Ему, откровенно говоря, в этот момент было все равно, сколько вокруг народу. Он согласился бы не то что на плацкартный, а и на общий вагон.

– Нет, так не годится! – отставной капитан нахмурился. – Мне нужен адекватный, бодрый спутник, на которого в случае чего можно положиться, а не придавленный депрессией обломок человека. Нужно как-то тебя отвлечь. Например, ты знаешь, откуда взялось выражение «дать на лапу», то есть всучить взятку?

– Нет, не знаю.

– Тогда слушай! – провозгласил Аристарх Сергеевич.

И Олег узнал, что в середине девятнадцатого века в Нижнем Новгороде дважды был полицмейстером выходец из польских дворян Павел Лаппа-Старженецкий, любитель тушить пожары и бить морды, покровитель театра и невероятный взяточник. Он так запомнился нижегородцам, что угодил в пословицу.

Аристарх Сергеевич говорил настолько горячо, с таким увлечением, что Олег вопреки желанию заслушался. Мерзкое настроение, одолевшее его после разговора с Леной, начало потихоньку рассеиваться.

Пришла проводница, забрала билеты и оставила два пакета с бельем.

– Гляжу, ты повеселел. Теперь можно и спать, – проговорил отставной капитан с ехидной улыбкой.

Пока застилали постели, миновали Дзержинск, и вскоре после этого Олег почувствовал болезненный укол в сердце. На мгновение стало холодно, руки и ноги заледенели. Потом это прошло, но осталось неприятное чувство – словно в теле образовалась пустота.

– А, это у тебя в первый раз, – Аристарх Сергеевич, судя по довольной физиономии, понял, что происходит с его спутником. – Ничего страшного, никто еще от этого не умирал.

– А что случилось?

– Мы удаляемся от Нижнего, и ты теряешь контакт с нашими источниками.

Любой активно действующий маг должен быть «настроен» как минимум на один колодец, чтобы иметь возможность в любой момент компенсировать затраты энергии. Олег был привязан ко всем четырем источникам, принадлежащим «Золотой розе», и обычно использовал тот из них, что находился ближе.

Он закрыл глаза и попытался вызвать из памяти картинку-ключ, позволяющую взять силу из колодца на Звездинке. Это получилось, под опущенными веками возникли пять сплетенных причудливым образом разноцветных колец. Но появлявшегося при «подзарядке» ощущения бегущей по телу волны тепла не возникло.

Олег один за другим попробовал остальные источники, и вновь ничего не добился.

– Некомфортно, – сказал он, пытаясь описать собственные ощущения. – Сам не представлял, насколько к ним привык… Словно вдруг остался без машины… Да, жить вроде можно, но уже не помнишь как.

– Вздумаешь колдовать – будь осторожнее, – посоветовал Аристарх Сергеевич. – А то откачивай еще тебя.

Маг, потративший слишком много сил и не имеющий возможности оперативно их пополнить, мог лишиться сознания, а в случае крайне сильного энергетического истощения – даже жизни.

– Постараюсь, – сказал Олег.

Он сходил в туалет. Вернувшись в купе, закрыл дверь и улегся на мягкую узкую полку. Некоторое время пролежал, глядя на пробегающие по потолку тени, порожденные фонарями на придорожных столбах, затем опустил веки и заснул.

Но сон не принес успокоения.

Олег стоял, по щиколотки погрузившись в серый мелкий песок, а над головой было такое же серое, истекающее жарой небо. На спине висел рюкзак, торс отягощал «лифчик», а на шее болтался «калаш».

Во все стороны, насколько хватало глаз, тянулись бесцветные мертвые холмы. На горизонте темнели горы, а впереди, в дюжине шагов, виднелся наполовину зарывшийся в песок остов вертолета: обугленная, с остатками пятнистой краски обшивка, переломанные лопасти, похожие на стрекозиные крылья, редуктор, провалившийся внутрь пустой, напоминавшей гроб кабины.

Олег знал, что там, в сбитой машине, не может быть никого, что пусты сиденья пилотов и кресло кормового пулеметчика. И все же ему чудился шорох, словно кто-то шевелился, пытался встать, хватаясь окровавленными пальцами, отталкиваясь от пола перерубленными ногами…

Олег попробовал оглядеться, понять, где он и как сюда попал, и тут картинка поплыла. Серое небо сморщилось, будто тряпка, уехали в сторону холмы, и на их месте обнаружился потолок купе. Шорох исчез, его сменил перестук вагонных колес и похрапывание Аристарха Сергеевича.

Олег лежал, весь в холодном поту, и сердце его билось куда чаще, чем обычно.

Афган, в котором провел два года, был в прошлом, но так и не отпустил рядового Турнова. От него остался не только шрам на правом боку, но и кошмары, являвшиеся с удивительной регулярностью.

Они мучили Олега не реже чем раз в два месяца, а иногда и чаще.

– Вот зараза, – прошептал он, понимая, что очень сильно хочет курить.

Трезвым Олег не испытывал тяги к сигаретам и дымил только выпивши. Поэтому с собой их не носил, а покупал в случае необходимости. Где добыть их сейчас, он просто не знал.

Поэтому закрыл глаза и постарался отвлечься… Вспомнил Андрюшку, сына, которому в конце лета будет десять лет… нужно придумать какой-то особенный подарок… бывшую жену, так и не вышедшую больше замуж… мысли перескочили на Лену, на сегодняшний разговор, он представил, что она и в самом деле уйдет, и ощутил в сердце настоящую боль.

С этой болью уснул вновь.

И увидел город в джунглях под голубым ясным небом, ряды домов с высокими коническими крышами из тростника, высящуюся над ними ступенчатую пирамиду с обелиском на вершине.

По широким улицам, вымощенным бревнами, ходили смуглые горбоносые люди с черными прямыми волосами. Те, кто победнее, носили только набедренные повязки, те, кто побогаче, имели накидки, украшенные птичьими перьями. На шеях у женщин сверкали нити разноцветных бус, прически они украшали свежими цветами, а маленьких детей таскали на перевязях.

Помимо людей, тут были и другие, кого Олег знал по Нижнему Новгороду: козлоногие сатра, дейвона с рожками и треугольными лицами, маленькие Часовщики с большими ушами и носами, и верог, красноглазые и надменные, зубастые и когтистые, словно кошки.

Они, судя по всему, являлись правителями города.

Верог, имеющих привычку пить человеческую кровь, носили в паланкинах, и они щеголяли в высоких роскошных головных уборах. Многие из «красных» имели при себе острые ножи из обсидиана – не оружие, а признак статуса.

На прочих чужаков люди смотрели без страха или подобострастия, общались с ними на равных. Носильщики таскали тюки и большие кувшины, бегали голопузые дети и собаки, торговцы расхваливали товары, над харчевнями поднимались столбы серого дыма.

Что странно – совсем не было лошадей и повозок, словно жители города не знали этих животных и не ведали колеса.

Олег только успел этому удивиться, как провалился во тьму безо всяких видений. А в следующее, как показалось, мгновение он открыл глаза и обнаружил, что поезд все так же мчится сквозь мрак, покачиваясь на рельсах, и требовательно пищит будильник в наручных часах.

– Что, уже утро? – сонно пробормотал со своего места Аристарх Сергеевич.

– Похоже на то, – Олег зевнул так, что едва не вывихнул челюсть, и сел на полке. – Пора вставать.

Через час поезд подкатил к Курскому вокзалу. Олег и Аристарх Сергеевич вышли на окутанный морозным туманом перрон и двинулись к ближайшему спуску в подземный переход.

– Нас должны встретить, – сказал Аристарх Сергеевич. – Ярослав звонил московским собратьям, они обещали прислать человека. Мы договорились в семь пятнадцать в большом зале рядом с эскалатором.

«Золотая роза», помимо Нижнего, имела отделения во Владимире, Москве и еще нескольких городах. Фактически все они действовали независимо, и объединяло их только название да обязательство приходить на помощь соратникам в случае крайней необходимости.

– Должны – значит, встретят. – Олег зевнул еще раз.

В подземном переходе влились в густую толпу, состоявшую не только из людей. Прошагал мимо высоченный элохим, пальто которого вздымалось уродливым горбом на спине. Пробежали двое Часовщиков, похожих, точно близнецы. Важно прокатил нагруженную чемоданами тележку сатра в одежде носильщика. Прошмыгнул то ли Наблюдатель, то ли просто лысый человек с очень светлыми глазами.